Мат
Шрифт:
Мужчины тут, между прочим, собрались весьма интересные. Чего стоит, например, один этот блондин. Высокий, но в меру, не телеграфный столб. Лицо открытое и очень приятное, особенно когда улыбается. А улыбается он, кстати сказать, часто. Чем-то он напоминает того русского, который первым полетел в космос. И такой крепкий, ладно сбитый. Ему, конечно, далеко до громилы в углу, но до того далеко всем в зале. Впрочем, ничем, кроме своих размеров, громила не примечателен. Наверное, не особо умен, с такими широченными плечами… А вот еще один… только что вошел проворно осмотрел всех, но, в отличие от насмешливого брюнета, задерживаться
— Прошу вас, прошу вас, присаживайтесь, — произнесенные ровным голосом слова прервали ее размышления.
Роберт закончил наливать кофе, кинул на блюдце яркий кусок дыни и повернулся на голос. Благообразный мужчина с пробивающейся в густых волосах сединой приветливо приглашал всех рассаживаться. Собравшиеся с готовностью окликались на предложение. Так, похоже, успел в самый раз. Правильно сделал, что перед целым днем разговоров глотнул свежего воздуха. Лодки у них тут ничего. Не самые мощные, конечно, но тянут. Завтра утром надо будет повторить. Хорошо бы еще прокатиться на водных лыжах, но вряд ли у них тут есть такое развлечение. Развлечения здесь, судя по всему, предстоят другие. Он заметил свободное место и прошел к стулу.
— Роб, — коротко представился он, протягивая руку круглолицему соседу.
— Росс, — радушно отозвался тот, улыбаясь и зачем-то проводя левой рукой по начинающей лысеть голове.
Сидящая слева от него стройная шатенка одарила Роберта вежливой улыбкой и, по-мужски уверенно протягивая ладонь, сказала:
— Стелла.
Роберт кивнул ей, повторил свое имя и, осматриваясь, сел. За другими столами тоже происходили знакомства — там пожимались руки и звучали имена. Соседний стол эту стадию уже явно прошел. Поместившаяся между двумя мужчинами эффектная блондинка оживленно болтала с соседями. Один из них что-то вежливо отвечал ей, перемежая свои ответы широкой улыбкой, другой вертел в мощной руке карандаш и сдержанно вставлял в разговор короткие реплики.
— Как вам гостиница? — круглолицый Росс исходил желанием начать непринужденную беседу, но ничего лучше такого вопроса, очевидно, придумать не смог.
— Красиво, — отозвалась Стелла, отрываясь от своей папки. — Озеро чудесное. Надо будет найти время искупаться.
— Вряд ли получится, — коротко сказал Роберт. — Вода холодная.
Стелла недоверчиво взглянула на него.
— Почему вы так думаете? Сейчас июнь.
— Во-первых, вода идет с ледников. А во-вторых, я пробовал.
— Вы здесь бывали? — удивилась она.
— Нет, я пробовал сегодня. Час назад.
Стелла улыбнулась.
— Раз тут есть пляж, то, очевидно, для того, чтобы люди купались.
Роберт покачал головой.
— Пляжа нет. Я нырял с лодки.
— И почему вы думаете, — Стелла приложила тонкий палец к щеке, — что вода, которая хороша для вас, недостаточно тепла для других?
— Потому что… — начал Роберт, но тут его прервал голос благообразного: «Начинаем, начинаем». — …Потому что я знаю только двух людей, которые купаются при такой температуре, — закончил он вполголоса. — И второго здесь сейчас нет.
Стелла испытующе посмотрела на него и, тоже понизив голос, ответила:
— Возможно, вам следовало бы расширить круг знакомств.
— С удовольствием, — глядя ей в глаза, согласился Роберт.
— Итак, — провозгласил благообразный в центре зала, — давайте приступим к тому, для чего мы все сюда приехали.
Остатки разговоров порхнули по комнате, задержались над крайним левым столом и растаяли в солнечном воздухе. Благообразный встал из-за стола, обошел его, являя начинающую полнеть фигуру, облаченную в серый джемпер и мягкие брюки, и вдруг непринужденно присел на стол, нисколько не считаясь с тем, что это совсем не вяжется с его обликом.
— Добро пожаловать на самый важный курс в вашей жизни.
Роберт не смог сдержать ироническую улыбку.
— Это не беспардонное нахальство, — сладко сказал благообразный. — Это простая констатация факта. Каждый из вас — профессиональный менеджер. И значит, каждый из вас провел не один год, подготавливая себя к своей нынешней карьере. Сначала школа, потом университет, затем еще какие-то курсы, на которые вас всех, разумеется, посылали. Но ни одна неделя обучения в вашей жизни не была столь полезной для вас, какой станет эта. Если, разумеется, вы собираетесь оставаться менеджерами…
— Па-азвольте, — встрял недовольный голос справа, — откуда вы знаете, какие курсы я посещал и насколько полезными они для меня были?
Все повернулись вправо — к гладко выбритому человеку, который, полуразвалившись на стуле и обмахиваясь, словно веером, какой-то бумагой, ожидал ответа.
— Этого я не знаю, — вежливо согласился благообразный. — Зато я знаю, что вы еще не бывали на нашем курсе. И этого достаточно.
— Вы хотите сказать, — оживился недовольный, — что ни один курс для менеджмента во всем мире не может сравниться с вашим?
Благообразный пожал плечами.
— Сравниться может. Превзойти — нет. Неделю спустя вы и сами так будете думать.
Недовольный скептически фыркнул и поставил перед собой согнутую пополам бумагу, на которой оказалась надпись «Пол». На лице его читалось явное «ну-ну».
— Для начала представимся. Мои коллеги, — благообразный простер руку вправо, — Арден и Эд.
Щуплый, напоминающий небритого мальчишку, Арден раскланялся. Солидный Эд ограничился улыбкой.
— Меня же зовут Кларк, и я отвечаю за курс в целом. Ну а теперь к делу. Я не буду вам пересказывать то, что вы прочли в своих брошюрах. Песни о международном успехе, удовлетворенных клиентах и о том, что сюда попадают только по рекомендациям глав компаний, — дело наших рекламщиков. Хотя, между прочим, все, что там написано, — чистая правда. Что само по себе уже редкий случай. Гораздо интереснее другое: почему я, да и не только я считаю, что ни один курс не может превзойти наш. Считаем мы так, согласно выражению одного из моих знакомых, по трем причинам.
— Первая, — Кларк растопырил пальцы левой руки и с маху загнул мизинец. — Мы единственные в нашем бизнесе, кто полностью, до самого конца называет вещи своими именами. Все, для чего вы приходите каждый день на работу, все, что мотивирует вас уже не первый год, все, о чем вы мечтаете, когда думаете о карьере, — все это вы не найдете в других курсах. На эти темы наложено негласное, но очень жесткое табу. Мы же его не признаем, нарушаем и отметаем. Мы говорим вам правду — ту правду, которую до этого вам в лицо не говорил никто, по крайней мере, никто, с кем вас связывали деловые отношения.