Матабар
Шрифт:
Арди спустился обратно и посмотрел на покосившуюся стену дома и на наглухо заколоченные окна, ведущие внутрь. Недолго думая, он подпрыгнул, уцепился за карниз и, буквально за несколько движений, вскарабкался на второй этаж, где локтем выбил доску из заколоченной рамы и юркнул внутрь. Та всегда скрипела, стоило только разыграться непогоде.
Охотник это тоже знал или даже помнил.
Он аккуратно опустился на пальцы ног, так, как учила Шали — чтобы не издать ни шума, ни скрипа, а затем опустил и стопы — правую через правую сторону, а левую —
Плесень уже захватила большую часть стен, и теперь медленно сползала вниз. Черная и зловонная. Арди, проходя мимо, задерживал дыхание, чтобы не заболеть грудной хворью. Благодаря волчице он знал как её довольно легко и быстро вылечить, но зачем, если можно обезопасить себя заранее.
Дойдя до лестницы, охотник посмотрел вниз. Половина пролета обвалилась, а вторая не выглядела слишком надежной, чтобы на неё легко прыгать, так что спуск занял какое-то время.
Оказавшись внизу Арди на миг, вздрогнул. Он явно услышал чьи-то голоса — самца и самки. Они звали кого-то. Кого-то, кто все тем же едва различимым силуэтом, что и прежде, пронесся мимо охотника.
Он пошел по следу, мимо просторного помещения… кухня, кажется. Разбитые шкафы, обвалившиеся дверцы, среди которых парочке повезло повиснуть на не поддавшейся разорению петле. Расколовшийся умывальник — вот где ржавчина сделала свое дело. И еще Арди точно знал, что здесь должен был стоять длинный стол. Но его не обнаружилось и лишь широкое пятно чуть менее толстого слоя пыли и четыре темных квадрата на настиле, обозначали то место где он когда-то стоял.
На кухне Арди тоже увидел силуэты. Один совсем странный, а второй — чем-то напоминал Окту. Только выше и изящнее. Силуэты что-то говорили, но стоило моргнуть и те исчезали.
Охотник пошел дальше.
Мимо шкафа, ставшего пристанищем для семейства пауков, прячущихся от ненастий и охотящихся на редкую муху, залетавшую сюда. Мимо одного из комодов, покосившегося и простившегося с половиной полок — их съел жук и размочила сырость. Затем, ко второй лестнице — сохранившейся чуть лучше, чем первая. Несколько минут и вот Арди уже стоял на пороге комнаты.
Он отчего-то переминался с ноги на ногу и не решался толкнуть дверь.
Да глупости это все. Может быть, он выпил не тот отвар или это все злая шутка Хранительцы Садов. Зачем он вообще сюда пришел? Лучше поскорее вернуться обратно, пока Учитель не спохватился. После волчицы, он всегда возвращался на пару часов в Хижину и только после этого спускался в лесные разливы. Так что…
Когда Арди уже собирался развернуться и уйти, то внезапно ветер ворвался внутрь дома и закружил снежные хлопья, в чьем перезвоне охотник услышал:
— « Ты справишься, Ардан».
— Что? — обернулся охотник.
Но он все так же стоял один, в прогнившем и почти развалившемся строении. А рука, невольно дрогнув, все же толкнула дверь, и охотник оказался в комнате. Здесь стояла обнаженная кровать, лишившаяся матраса и одеял. Странных слов, чья значения Арди теперь тоже знал.
Он подошел к ней и провел пальцами по зарубкам, оставленным на деревянных направляющих. Кто-то, когда-то, отмечал там насколько далеко может дотянуться.
Арди улыбнулся. Теперь эта кровать была бы ему впору. Достаточно длинная, чтобы ноги не свешивались, но уже не столь огромная, чтобы строить на ней замки из подушек.
Охотник перевел взгляд чуть повыше и увидел длинную, узкую полку. Он прикоснулся и к ней. Здесь, как и на кухне, осталось несколько пятен, свидетельствующих о том, что когда-то, кто-то, держал на ней небольшие предметы.
Кроме кровати в комнате больше ничего не обнаружилось. Ни шкафа, ни комода, ни даже тумбочки. Только пятна на стенах в тех местах, где они когда-то стояли. Видимо кто-то вынес отсюда имущество, но не стал заморачиваться со слишком габаритной мебелью.
Мебель — забавное слово.
Арди подошел к дальней стене, где развалилась надвое решетка вентиляции. Он наклонился было к ней, но взгляд зацепился за щель между досками на оконной раме. Охотник выпрямился и подошел ближе.
Посмотрев через неё, он не увидел ничего, кроме мглы, но стоило сверкнуть молнии и там, на другом берегу реки, показались высокие камни. Камни, которых, почему-то, было на один больше, нежели должно.
Почему должно. Откуда должно. И даже — зачем должно, Арди не знал. Но он знал, что ему стоит туда наведаться.
Недолго думая, тем же путем, что и пробрался внутрь, охотник выбрался наружу. Спрыгивая в снег с покатого откоса, он на секунду отвлекся на небольшой сарай, стоявший поодаль. Сперва Арди не понял, что привлекло его внимание, а затем догадался. В отличии от дома, замок, запиравший маленькую постройку, не проржавел, а доски не тронули ни плесень, ни жуки.
Странно и…
Очередная вспышка молнии, затем оглушительный раскат грома и вот Арди уже перебирается по насквозь замерзшей реке на другой берег. Там он прошел по явно ухоженным дорожкам к высоким, тяжелым камням, сложенным каким-то сложным и хитрым образом. Таким, каким не могли их сложить ни сели, ни паводки. Да еще и письмена на них.
Арди шел, вчитывался, пока не остановился у последнего из камней.
— Гек… тор… — читал охотник. — Эго… бар. Сын… муж… отец… охотник. 442–512 от п. Э…
Арди не знал, что значат эти цифры и что такое — « п. Э.», но вот имя. Гектор Эгобар. Оно, по какой-то неясной причине, отзывалось в сердце Арди чем-то одновременно приятным и болезненным. Настолько, что охотник схватился ладонью за грудь, сжал шкуры и едва-едва умудрялся хватать ртом воздух. Будто кто-то невидимый и могучий ударил ему прямо в центр грудины и разом вышиб весь дух.
Охотник отвернулся.
Он не знал почему, но ему было больно смотреть на камень и потому… потому он смотрел на другое. Ниже, дальше по течению речного рукава, внизу склона, горели огни. Сотни огней. И не такие, как бывает, когда молния дотягивается до лесных разливов и рождает дикий огонь. Скорее… скорее они немного напоминали спутниц ока Духа Ночи — звезды. Только эти светили не в небе, а на земле.
Арди отправился туда. Через поляну и пролесок, пока не встал на границе обрыва. Он наклонился и очистил от снега камень. Если не приглядываться, то и не заметишь. Но Арди пригляделся. Потому что знал.