Matador поневоле
Шрифт:
Он лежал в углу на куче какого-то тряпья. Он чувствовал себя настолько слабым, что не смог бы поднести и ложку ко рту. Но слабость приятная, какой она бывает тогда, когда в болезни наступил перелом и дело пошло на поправку. Хотелось есть. С улицы до него донесся слабый запах копченой рыбы.
Рафи приподнялся на локте. Потом сел. Голова закружилась.
«Где же я?» — подумал он.
Он помнил только, как пришел на берег моря. На этом воспоминания обрывались.
Кряхтя, он поднялся на ноги. Голова закружилась с новой силой. Он протянул руку и коснулся теплой шершавой стены. Похоже, что это простая бревенчатая хижина. Он обошел ее по кругу, не отпуская стены. Пару раз споткнулся обо что-то. Наконец, он добрался до двери. Она была закрыта, но не заперта.
Рафи толкнул дверь и вышел на улицу. В лицо ударил свежий морской ветер. Рафи вдохнул его полной грудью.
— Ну что, очнулся?
От неожиданности Рафи подпрыгнул. Голос раздался совсем рядом. Странно, что он не услышал и не почувствовал здесь присутствия человека. Ему казалось, что он совершенно один.
Голос, как он определил, принадлежал старой женщине. Очень старой.
— Что молчишь? Или глухой?
— Нет, не глухой, — ответил Рафи. — Очнулся. Где я?
— Где-где, сам не видишь, что ли?
— Нет, не вижу. Я не глухой, я слепой.
— Ох, ты, — выдохнула старуха. — То-то я думаю, глядишь как-то странно. Как сквозь меня. Вон оно как, значит…
— Так где я?
— Известно где. На море. Это рыбацкая деревня. Рыбаки здесь живут.
— Как я здесь оказался?
—Тебя приволок мой муженек… Хорошенький улов, нечего сказать, — ворчливо заметила она.
Рафи невольно усмехнулся. Ему вспомнилась старая Кармен.
— Ну, — сказала старуха, — есть поди хочешь?
—Хочу, — признался Рафи.
— Ладно… Проходи в хижину. Сейчас дам тебе чего-нибудь. На особенно сытное угощение не рассчитывай. Рыба вся ушла куда-то… Сами едва концы с концами сводим.
Рафи не заставил себя упрашивать дважды. Он был готов съесть быка.
Вместо этого ему досталась какая-то крошечная рыбешка, состоящая, кажется, из одних костей, и что-то вроде вареных водорослей. Рафи проглотил это одним махом. Он не собирался привередничать. Старуха заметила это и не преминула отметить:
—Ого! Слепой-то слепой, а аппетит, как у волка.
Рафи не понял, как можно сравнивать того и другого, но благоразумно промолчал.
— А где ваш муж? — спросил он вместо этого.
— В море. Где ему быть? Может, хоть сегодня повезет. Сам-то ты откуда? И вообще, кто такой?
— Я… — начал было Рафи, но осекся.
Сказать, что он матадор? Нет, этого он говорить не хотел. Прислушавшись к себе, он вдруг понял, что не хочет больше убивать быков. Что-то закончилось в его жизни, когда он стоял над телом молодого Мигеля, Какая-то часть его умерла тогда. И еще, когда он бродил по дорогам… Матадор по имени Рафи ушел. Кажется, навсегда. Остался просто слепой юноша Рафи. Без прошлого, без будущего. С одним странным настоящим.
Поэтому Рафи просто ответил;
— Я слепой. Слепой бродяга.
— А каким ветром сюда занесло? В такую-то глушь?
— Не знаю. Шел, шел да и дошел. Вообще-то, я одного человека ищу.
— Что за человек?
— Не знаю… Может, колдун, может, просто знахарь… Мне сказали, что он может вернуть мне зрение. Вот я и пустился на поиски.
— Давно ищешь?
— Давно, — вздохнул Рафи. — Очень давно.
— Ну-ну, — пробормотала старуха. — Как хоть звать-то?
— Кого, этого человека?
— Да нет, дурья башка, тебя как звать?
— Рафи.
— Просто Рафи?
—Да.
— Ну, а меня зови Мария.
При этом имени Рафи вздрогнул.
— Чего это тебя перекосило всего? — недовольно спросила старуха.
— Да нет, ничего… Когда-то давно я знал одну девушку. Ее тоже звали Мария.
— А-а-а… — протянула старуха и, хихикнув, добавила; — Ну, я даже давным-давно была старухой. Так что это не я, можешь не дергаться так.
Рафи против воли улыбнулся. Эта шутка странным образом заставила его проникнуться симпатией к этой старой женщине.
— А старика моего зовут Хуан.
— Когда он вернется?
— На закате.
— Скоро закат?
— Ой, забыла, что не видишь… Скоро, скоро… Солнце уже над горизонтом. А зачем он так тебе нужен?
— Просто хочу поблагодарить. Он ведь меня спас.
— Любит он спасать. Лучше бы рыбу так ловил, как всяких бродяг.
— Что, много кого из моря вылавливал?
— Да какое там море! — старуха махнула рукой. Рафи почувствовал легкое движение воздуха перед лицом. — Все на берегу находил. Вон как тебя. Как будто медом у нас здесь намазано. Не успеем одного выходить да отправить восвояси, тут же другой объявляется.
Такая прямота немного задела Рафи, но он быстро понял, что старуха сказала это не со зла. Без всякой задней мысли. Простая добрая женщина, которая говорит то, что думает, не предполагая, что ее слова могут кого-то обидеть. С тем же успехом она могла жаловаться на плохую погоду. Просто потому, что хочется о чем-нибудь поговорить.
Поговорить?
— А много домов в вашей деревне? — спросил Рафи.
— В самой-то деревне восемь дворов. Да только мы со стариком на самом отшибе живем. До самой деревни почти час на лодке идти.
— То есть вокруг никого нет?
— А что, тебе кто-то нужен?
— Да нет, — Рафи пожал плечами. — Просто интересно. А кого ваш муж на берегу находил?
— Да оборванцев полумертвых вроде тебя. Одного-то сынишка еще наш нашел…
— У вас есть сын?
— Был, — голос старухи дрогнул. — Был, море себе взяло. Хороший был мальчик. Не говорил только… Так вот он и нашел первого. Привел в дом. А тот ничегошеньки не помнил. Ни кто, ни откуда… Я, когда тебя увидела, подумала, что у тебя тоже память отшибло.