Matador поневоле
Шрифт:
— И что с ним стало? Он вспомнил что-нибудь?
— А кто ж его знает! Ушел в море, и все. Что с ним сталось, не знаю… Да и никто, наверное, не знает, кроме него самого.
— Сам в море ушел? Он что, был моряком?
— Да нет, куда там… На веслах-то сидеть поначалу не мог. Старик всему научил да отправил.
— Зачем?
— Душу искать, — буднично ответила старуха.
— Как это?
— Ох, и любопытный ты! 0б этом со старика спрашивай. Ежели он отвечать захочет. Мое дело — рыбу чистить да стряпать. В эти дела я не лезу. Не женского ума это дело.
— А второй?
— Что второй?
— Ну, ты сказала, что еще кто-то к вам сюда попал.
— Слушай, а тебе-то зачем?
— Просто интересно, — ответил Рафи,
— Интересно девкам под юбки заглядывать, — вдруг резко сказала старуха.
Рафи опешил.
— Что рот открыл? И так много чего тебе рассказала. Как бы от старика не попало. Если хочешь что узнать, с ним говори. Только учти, он у меня малость не в себе. Может и разозлиться, если будешь много вопросов задавать. Любопытных он страсть как не любит. И то правда, чего вас любить? Все ходите, выспрашиваете… Помогай вам всем…
Старуха с кряхтением поднялась и принялась греметь мисками, убирая со стола. Наводя порядок, она не переставала ворчать.
— Всем помогай. Нам бы кто помог… Живем только тем, что море дарит. А дарит оно что-то не очень… Бывает, по несколько дней на одном хлебе сидим. И вы тут… Лишние рты. И чего только старый дурак с вами возится? Ума не приложу. Ладно бы отблагодарили чем. Так ведь не дождешься… Дела свои поправят—и фьють! Только их и видали. Особливо хромой был хорош. Все ходил да, вроде тебя, выспрашивал, выспрашивал... Чего выспрашивал? Не знаю. Да только в один прекрасный день ушел, даже спасибо не сказал. Мол, спасибо тебе, Мария, за то, что кормила, поила да не гнала…
— Подожди, — вскинулся Рафи. — Ты говоришь, хромой?
— Тьфу ты! Вот ведь болтунья старая! Совсем из ума выжила. Не говорила я тебе ничего.
— Ты же сама только что сказала…
— А ну! — сурово крикнула старуха. — Ничего я тебе не говорила. А ты ничего не слышал. Ясно тебе?
Рафи промолчал. Он был слишком взбудоражен, чтобы расслышать последние слова женщины.
Хромой. Она ясно сказала — хромой.. Не Мигель ли это был? А главное, уж не к тому ли старику попал он, Рафи?
Конечно, конечно, хромых людей не так уж и мало. Это мог быть кто угодно… Но таинственность, которую напустила старуха… Почему она не хочет говорить о тех людях? Почему так боится своего мужа?
Все это было загадочно и странно. Рафи чувствовал, что не просто так оказался на этом пустынном берегу. Что-то его ждет здесь. Хорошее или плохое — неизвестно. Но что-то ждет. Это так же точно, как то, что он не убьет больше ни одного быка.
— Я пойду на берег, — сказал Рафи.
Ему захотелось побыть одному.
— Иди, иди… Дорогу-то найдешь?
Рафи усмехнулся.
— Найду.
Он вышел из хижины. Неторопливо добрел до самой кромки воды, нашел подходящий камень и сел на него. У самых ног шелестело море.
Рафи представил себе слепящее солнце, блики на ярко-синей воде, на которые, наверное, больно смотреть, холодные брызги на лице, когда лодка скулой встречает волну, свежий, упругий ветер и постепенно удаляющийся берег за кормой. Он представил себе это настолько четко, будто когда-то уже видел эту картину. Но он никогда не был на море. Лишь путешествуя с цирком, несколько раз выступал в приморских городках. Но никогда не выходил на берег. Всегда было не до этого. Нужно было готовиться к бою, потом отдыхать от боя…
Он подумал о том, как много всего упустил в этой жизни. Что принесла ему коррида? Краткий миг славы? Деньги? Пьянящую радость, которую дает чувство победы? Да, конечно, все это было. Но разве это важнее, чем несколько мгновений, проведенных в одиночестве на берегу моря? Разве это важнее, чем вкус мягких губ любимой? Или важнее, чем плечо друга в трудную минуту?
Нет. Конечно, нет. Тогда почему он так легко отказался от всего этого ради бессмысленной погони за возможностью убивать быков? Почему? Чего он добился тем, что не проиграл ни одного боя?
Луис мертв. Юный Мигель мертв. Вероника ушла к его другу потому, что он даже не замечал ее, поглощенный только мыслью о быках. Он потерял друга. И не только из-за Вероники. А если быть совсем честным, то и вовсе не из-за этого. Из-за собственной гордыни. И, пожалуй, зависти…
Коррида. Все благодаря ей. Не будь этого неуемного пустого стремления убивать быков, не было бы и всего этого.
Черт, да ведь он и зрение потерял из-за того, что хотел стать матадором!
С другой стороны, подумал Рафи, не встань он на этот путь, он бы не встретил ни Марию, ни Веронику, ни Мигеля… Ни одного из тех людей, с которыми свела его судьба за эти годы.
Так в чем же дело? Где ошибка?
Этого Рафи не знал. Вернее, где-то в глубине души была догадка. Ее слабая, неуловимая тень. Но зацепиться за нее он не мог.
Рафи вздохнул. Слишком многого он лишился в этой жизни. И неизвестно, сможет ли когда-нибудь наверстать упущенное…
«Ни одного быка больше», — сказал он себе. Ни одного убийства. Он мог бы стать легендой, но отказался от этого. Отказался, когда, гонимый обидой, ушел из столицы. И это был, пожалуй, один из самых правильных поступков. Теперь он был укорен в этом. Если бы только не юный Мигель… Искупить эту вину он не сможет никогда. Хотя исправить другие ошибки будет тоже очень непросто. Но он посвятит свою жизнь этому. Пусть даже не сможет видеть. Пусть навсегда останется одиноким бродягой. Он постарается исправить все. И, кто знает, может быть, когда-нибудь и смерть Мигеля будет оплачена по счету.
Рафи вздохнул и вышел из оцепенения.
И снова со временем происходили какие-то чудеса. Рафи казалось, что он только-только вышел на берег, но вдруг понял, что над морем уже опустилась ночь. Он отличал ночь от дня, хотя не мог видеть. У ночи свои запахи и свои звуки. Ошибиться трудно.
Ночь была ясной и тихой. Ветер, устав за день, стих и лишь шепот волн нарушал безмолвие, окружавшее Рафи. Он представил себе, как море блестит в лунном свете. Наверное, это должно быть очень красиво. Он пожалел, что не может этого видеть. Вот еще то, ради чего стоит жить… Просто сидеть в ночной тишине и любоваться лунной дорожкой на воде… Если бы только он мог видеть!