Материалы сайта Savetibet.ru (без фотографий)
Шрифт:
euronews: Как вы думаете, когда такие политические лидеры, как тот же президент Франции, участвует в открытии Олимпийских игр или продаёт Китаю два ядерных реактора – помогает ли это демократии?
Далай Лама: Об этом вам судить.
euronews: На этой неделе вы говорили, что штаб-квартира Евросоюза могла бы переехать куда-нибудь в Польшу, о том, что Россия должна вступить в НАТО и туда стоит перенести штаб-квартиру Североатлантического альянса. Вам чем-то не нравится Брюссель?
Далай Лама: Нет! Нет-нет-нет, я один из поклонников Европейского союза, я всегда это говорю. Моя мысль в том, что Евросоюз
euronews: Сочувствие занимает центральное место в вашей философии. Применимо ли это к любой ситуации в мире? Например, к таким вещам, как терроризм?
Далай Лама: О да! Мы говорим о сочувствии к человеку, а не к его действиям. Возьмём, к примеру, терроризм. К самому террористу мы должны проявлять нашу заботу, наше сочувствие. Он тоже человек. Если мы сохраним сочувствие – мы сохраним возможность перемен. Это связано с поведением. Если мы проявляем ненависть – мы порождаем новых террористов. Сегодня бен Ладен один, завтра их десять. Потом их может стать сто. Остановить это можно только сочувствием. Но это касается только сочувствия к человеку. Их действиям нужно противостоять.
euronews: Ходят разные слухи о том, кто станет вашим преемником. Вы часто говорите о предстоящем уходе, но вы полны сил. Что на самом деле может заставить вас уйти?
Далай Лама: Две моих главных обязанности – это продвижение человеческих ценностей и религиозного согласия. Третья – борьба за Тибет. Если говорить о Тибете, то это борьба всего народа. Пока я остаюсь, я должен делать свой вклад, я должен служить своему народу. Но настоящую ответственность должен нести весь народ. Сегодня власть Ламы уже устарела. Если тибетский нарот сочтёт, что этот институт более не нужен – хорошо. Если тибетский народ решит, этот институт прекратит своё существование. Я выступаю за это. Четырнадцатый Далай Лама – не лучший, но и, конечно, не худший. Он довольно популярен! И если институт Далай Лам закончится на мне, это будет достойное завершение. Это гораздо лучше, чем если следующая реинкарнация обернётся позором – это было бы хуже всего.
Euronews
Товарищ - это было лицемерие
После беспорядков в марте прошлого года напряжение в Тибете не спадает. Большинство тибетцев по-прежнему против насилия, говорит Его Святейшество Далай Лама XIV, но как долго это продлится, он не знает. Перед самым Новым годом духовный лидер тибетских буддистов встретился с обозревателем Newsweek Леонидом Рагозиным.
Недавно вы сделали заявление, которое потом было переведено с тибетского как: «Я сдаюсь». Позже ваши представители это опровергали. Так все-таки что вы тогда сказали?
После седьмого раунда переговоров с Пекином я понял, что сыт по горло. 10 марта этого года прошли выступления не только в Тибетском автономном округе, но и в четырех китайских провинциях, населенных тибетцами. Тогда мне казалось, что теперь-то китайские лидеры признают реальность. Тогда мы были бы готовы. Наша политика «Среднего пути» идеально для этого подходит. Если тибетцы
Перед своим визитом в Японию [председатель КНР] Ху Цзиньтао признал, что такая встреча будет иметь место, и что он отнесется к ней серьезно. Так что китайское правительство официально объявило, что эта с трудом организованная встреча с моим представителем будет иметь место.
Мы возобновили контакты с китайской стороной в 2002 году. До начала мартовского кризиса прошло шесть встреч. Китайское министерство иностранных дел сообщило нескольким посольствам и правительствам, что встреча с представителем Далай Ламы будет иметь место. Это было что-то новое, до этого они эти встречи не объявляли. Затем, когда кто-то из журналистов спросил у них, что происходит, они сказали, что близкий друг Далай Ламы находится в Китае, и что мы его приняли. Вот такое отношение.
В июле прошла эта седьмая встреча, которую они называли неофициальной. И их подход был крайне жестким. Они просто отвергли тибетский вопрос как несуществующий. По их словам, проблема это – Далай Лама. В этот момент я действительно был сыт по горло. Я почувствовал, что один из аспектов нашего диалога – укрепление доверия, постигла неудача. И другой аспект – улучшение ситуации в Тибете – тоже постигла неудача.
Наша политика «Среднего пути» пользуется поддержкой всего мира, кроме России (смеется). Все страны - ЕС, США, Канада, Австралия, Япония, Индия – все нас полностью поддерживают. Более того, среди китайской интеллигенции – студентов, людей творческих профессий – много тех, кто нас поддерживает. Это – позитивный результат нашего подхода. Но главная цель – настоящий диалог с китайским правительством не достигнута. Поэтому я подумал, что логически неудача это неудача. Я должен ее принять. Тогда-то я и сказал, что больше не могу брать на себя всю ответственность.
И это были ваши слова?
Да! Собственно, с самого начала, с моей страсбургской речи 1988-го я говорил, что последнее слово – за народом Тибета. В 1993 году наши прямые контакты с китайским правительством прекратились. Через несколько лет после этого я спросил тибетцев: что делать? Тогда люди единогласно заявили, что я должен сам решать, что для нас лучше. И я продолжил действовать. Теперь я почувствовал провал.
Видите ли, мы не коммунисты. Хотя я и говорю, что я марксист, но не тоталитарного толка. Я верю в демократию и в правду. Я никогда не лицемерю, а китайцы лицемерят всегда. И бывший Советский Союз тоже лицемерил. Та картина афганской войны, которую рисовали советским людям – думаю, что она была далека от реальности. Тоталитарные режимы всегда так делают. Я всегда очень ясно говорил: я марксист, но не ленинист (смеется).
Так вот я сказал: это неудача, теперь надо спросить людей, что делать дальше. На седьмой встрече китайцы сказали: изложите по пунктам все, что вы хотите. За седьмой встречей последовала восьмая, на которой эти предложения были переданы. Поскольку я передал полномочия тибетскому народу, поэтому на этот раз я не встречался с нашим представителем. Раньше я встречался с ним до и после его поездки в Пекин. На этот раз о поездке заявила тибетская администрация, а не мой личный кабинет.
После этого около 600 тибетских делегатов из 19 стран встретились здесь в Дарамсале. В течение недели они на равных обсуждали все эти вопросы. В конце концов, большинство поддержало мой подход. Потом наши сторонники из 33 стран собрались в Дели и тоже поддержали существующий подход, которому мы теперь и следуем.