Материнская любовь
Шрифт:
— Иван Гаврилович, миленький, вы просто золото! Я как-то об этом не подумала.
Старый художник ласково погладил ее по плечам и сказал:
— Я тут еще кое-что сделал по собственной инициативе…
И вытащил из нагрудного кармана военный билет, водительские права, свидетельство о рождении и диплом об окончании «Строгановки»:
— Держи. Все это пригодится твоему Ярику. Надеюсь, рисовать он умеет. Хотел бы я познакомиться с ним да узнать, чем это он так пленил твое сердце, что такая непоседа его усыновить решила.
Майя рассмеялась и расцеловала старика:
— Вы обо всем подумали. Сколько я вам должна, Иван Гаврилович?
Художник отмахнулся:
— Ничего не надо! Считай, что это мой подарок. Мне уж немного осталось. Надеюсь, будешь навещать мою могилу хоть изредка?
Кольцова расплакалась, уткнувшись Маркелову в грудь. А он гладил ее по спине сморщенной ладошкой и уговаривал:
— Ну, будет, будет плакать! Я уже не молод и некому мне подарки делать. Вся жизнь ушла в картины, а о семье и подумать некогда было. Ты всегда была для меня, как дочь. Помнишь, как ты в этой мастерской к моим наброскам мужских голов усы и очки пририсовала? Твои родители сильно заняты были и ты со мной жила. Я ведь их сохранил. То время было самым счастливым в моей жизни…
Он отпустил Майю и отошел к большому столу в углу. Из-под газеты вытащил небольшую картину и протянул ее женщине:
— Это тебе, лично, на память от меня.
Посреди поляны с цветами стояла девочка в кокетливой шляпке. В ней Кольцова без труда узнала себя маленькую. Она пораженно подняла голову:
— Иван Гаврилович, это же тот самый луг, где мы с вами на эскизах были. Значит вы меня по памяти рисовали?
Маркелов кивнул с легкой всепонимающей улыбкой. Сам завернул картину в плотную темную бумагу. Перевязал шпагатом и протянул ей. У Кольцовой перехватило горло и она не смогла ничего сказать в ответ. Крепко обняла старого художника ее раз и не сказав ни слова, вышла из мастерской. Старик вслед перекрестил ее и что-то тихо прошептал, стирая тыльной стороной ладони набежавшие на глаза слезы.
В своей городской квартире Кольцова старательно загримировалась и переоделась, превратившись из хрупкой высокой женщины в дородную даму в очках, с каштановыми короткими волосами. Незамеченной никем добралась до своего «ниссана» и уехала, стараясь по дороге не нарушать правила и не привлекать внимание милиции.
Не доезжая до квартиры Ярослава примерно квартал, Воронова оставила машину возле крупного универмага и отправилась в знакомый переулок пешком. Длинная шерстяная юбка скрывала ее стройные ноги. Черные туфли на широком каблуке словно впечатывались при каждом шаге в асфальт. Это уже не было похоже на легкую поступь манекенщицы, скорее это была походка слона.
Бабулек на скамеечке у подъезда не оказалось и Кольцова обрадовалась. Уверенно вошла в подъезд и поднялась по лестнице. Быстро открыла и бесшумно закрыла за собой дверь в квартиру. Сразу же скинула тяжелые туфли, чтоб не топать. С антресолей достала большую спортивную сумку. Принялась складывать в нее все то, что просил привезти Ярослав.
На кухне под раковиной разыскала тайник и вытащила из него старую деревянную шкатулку. Не пытаясь открыть, засунула ее в сумку и завалила вещами. Из тайника в книге достала маленький серебристый пистолет. Полюбовавшись пару секунд на красивую смертоносную игрушку, тоже спрятала между вещей. Собрав все, с трудом застегнула молнию на сумке. Еще раз огляделась в квартире. Подкралась к двери и прислушалась: на лестничной площадке стояла тишина.
Обула туфли. Совершенно бесшумно, как и появилась, Майя выскользнула из квартиры и спустилась вниз. Сильно склоняясь в сторону под тяжестью груза, пошла к своей машине. Из-за множества поддетой одежды ей стало жарко уже через сотню метров.
Забив сумку в багажник, забралась внутрь машины, облегченно вздохнув. Осторожно огляделась по сторонам. Не заметив ничего подозрительного вокруг, тронула машину с места. На всякий случай покружила по городу: убедившись, что никто за ней не едет, отправилась на дачу. По дороге тоже часто смотрела в зеркало заднего вида, наблюдая за машинами идущими следом. Отмечала в памяти номера. Слежки вроде бы не было…
Кольцова вошла в дом в гриме. Ее интересовала реакция Воронова на ее прикид. Не переодеваясь вошла в гостиную, где работал телевизор. У Воронова, лежавшего на диване, разбитое лицо вытянулось при появлении мощной матроны в очках. Ярослав медленно встал и спросил:
— Что вы здесь делаете и как сюда попали?
Майя рассмеялась, снимая очки и стаскивая парик. Роскошные волосы рассыпались по плечам:
— Если уж ты меня не узнал, то твои преследователи и подавно!
Воронов удивленно уставился на нее:
— Мама?!? Я мог бы пройти мимо и не узнать тебя в таком виде. О, Господи!..
Он медленно сел на диван. Не моргая глядел на «чудовище», все еще не веря, что это действительно Майя. Кольцова рассмеялась еще веселее от его непроходящего удивления. Расстегнула широкую шерстяную кофту. Скинула ее на кресло. Следом на нее упали, один за другим, четыре пушистых свитера и огромный, набитый тонкими французскими блузками, бюстгальтер. Кольцова чуть смутилась скидывая его. Ярослав в это время смотрел в пол. Теперь она осталась в той одежде, в которой уезжала в Москву. Женщина вздохнула с облегчением, избавляясь от лишнего груза:
— Господи, как же мне было жарко во всем этом! Не поверишь, но снизу на мне надето пять юбок, чтобы соответствовать габаритам сверху. Еле шагала под тяжестью…
Шлепнулась на диван рядом с Вороновым, бессильно откидываясь на спинку. Ярослав рассмеялся, придерживая ладонью разбитые губы и глядя на странное лицо. Теперь оно сильно не вязалось с хрупким телом. Спросил:
— Мама, ты на себя не похожа! Что ты сделала с лицом? Оно такое толстое.
Вместо ответа Кольцова взялась за кожу возле ушей. Раздался легкий треск. Странная кожа, к ужасу Ярослава, слезала буквально чулком и вскоре в руках у женщины оказалась целая маска. Лицо Майи оказалось багровым. Она пояснила, массируя кожу кончиками пальцев, чтоб побыстрее сошла краснота:
— Это латекс. В России пока новинка. Мажешь кожу и пожалуйста, через пару минут изменил внешность. Меняй толщину, как тебе хочется. Застывает быстро. Хотя не совсем удобен — вблизи можно заметить ненастоящую кожу. Пудра немного помогает скрыть. Когда была во Франции на показах, приобрела ради интереса несколько банок и вот пригодилось. Ладно, пойду переоденусь…
Она прихватила снятую одежду со стула и унесла с собой. Воронов встал. Взяв маску в руки, принялся ее разглядывать: на ощупь латекс оказался теплым. Парень погладил пальцами внутреннюю сторону и почувствовал влажность: искусственная кожа не пропускала воздух. Понял, почему лицо женщины побагровело. Попытался прикинуть маску на себя. Латекс растянулся, но маска так и не смогла налезть на его скулы. К тому же губы сразу заболели от прикосновения.