Материнская любовь
Шрифт:
Стараясь не стучать, после фильма прохромал на кухню и налил себе стакан минеральной воды. Вернулся в гостиную. Растопил камин и долго сидел возле него в кресле, глядя на огонь и покручивая высокий стакан в руке. Во второй он держал письмо. Долго думал, затем смял его и швырнул в огонь вместе с конвертом. Бумага ярко вспыхнула, медленно расправилась и проступили слова: «…есть двадцать четыре часа, чтобы вернуться…».
Ночью Ярослав снова разбудил Майю своим криком. Она проснулась мгновенно. Торопливо накинув халат на пижаму, бросилась к детской.
— Ярослав, это я! Не бойся! Я посижу с тобой!
Осторожно, но настойчиво, потянула к средине кровати и он подчинился. Мягко обняла за плечи. Прижав голову парня к своему плечу, ласково погладила по волосам и щеке ладонью:
— Все хорошо. Успокойся. Это только сон. Хочешь, я поговорю с тобой?
Он прижался к ней всем телом, обхватив за талию и словно пытаясь спрятаться от чего-то страшного, что так долго мучило его. Дышал тяжело, словно после долгого бега. Она продолжала гладить его по волосам, щеке и плечу. Немного успокоившись, Ярослав тихо сказал:
— Каждую ночь я просыпаюсь от собственного крика. Прости, что разбудил. Завтра я постараюсь уйти.
Кольцова уложила его в постель, укрыла одеялом и покачала головой:
— Никуда ты не уйдешь. Я не пущу. Ты еще очень слаб и нуждаешься в помощи. Обо мне не беспокойся — высплюсь! А сейчас давай мне руку и я расскажу тебе сказку.
Ярослав чуть улыбнулся побледневшими губами:
— Я ведь уже не ребенок…
Майя тоже улыбнулась, погладив его по щеке ладонью:
— Уверен? Ты дитя, которое боится своего прошлого. При твоем роде занятий душа давно должна бы обратиться в камень, а она у тебя живая осталась. Вот ты и мучаешься… А теперь — сказка. В некотором царстве, некотором государстве жил-был царь. Было у царя три сына…
Ее голос то прерывался, то наполнялся силой, то становился вкрадчивым. Жизнь манекенщицы сделала Кольцову хорошей актрисой. Сейчас она старалась отвлечь его от мрачных мыслей, успокоить и развлечь. Ярослав, со смущенной улыбкой воспринявший ее идею, теперь слушал давно знакомую сказку, как в первый раз. Он словно сам участвовал в ней. Его лицо раскраснелось, глаза сверкали. И ему было искренне жаль, когда она закончила рассказывать. Майя погладила его по щеке ладонью и снова с материнской нежностью поцеловала в лоб:
— Спокойной ночи! Свет оставить или выключить?
Он повернулся на правый бок:
— Выключи.
Заснул очень быстро, а она не спала почти до рассвета, пытаясь собрать разлетевшиеся мысли воедино. Ярослав стал дорог ей, но не как возможный любовник, а как ребенок. Она и сама не могла понять, как так получилось. Взрослый парень, который ворвался в ее жизнь, как бандит, вдруг стал безумно дорог. Женщина теперь готова была защищать его, как собственного сына. Его черное прошлое казалось ей пустяком.
К утру Кольцова приняла для себя решение: как только Ярослав поправится, сделать себе и ему новые паспорта и увезти из Москвы туда, где их не знают. Где она станет по паспорту
Во время приготовления завтрака обдумала принятое решение еще раз. И снова оно показалось ей вполне осуществимым и правильным. Она могла спасти этого молодого настрадавшегося парня и дать ему шанс. Решила поговорить с Ярославом.
Поставив тарелки на поднос, направилась в комнату Воронова. Он нежился в постели, глядя в потолок. Спортивный костюм, аккуратно свернутый, лежал на кресле рядом. Ярослав мгновенно повернул голову, услышав, как приоткрывается дверь. Майя вошла в комнату и вновь услышала:
— Я бы и сам пришел…
Кольцова покачала головой:
— Доброе утро, Ярослав. Мне не трудно…
Он поднял подушку повыше и сел на постели. Майя поставила поднос ему на колени. С улыбкой глядела, как он ест. Забрала поднос и поставила его на письменный стол. Встала у полки с игрушками, заметив его удивленный взгляд. Тихо сказала:
— Ярослав, я хотела бы поговорить с тобой. Выслушай меня…
Когда она закончила говорить, он молчал, опустив голову. И вдруг резко поднял лицо вверх, с недоверием глядя на нее:
— Ты готова бросить свою спокойную жизнь ради меня? Ради убийцы готова состариться, пусть и по паспорту, на семь лет, лишь бы уберечь?
Она присела на край кровати, взяв его руку в свою:
— Да. Я выбрала себе сына и буду сражаться за тебя. Никто не посмеет лишить меня моего найденного ребенка.
Ярослав возразил, делая попытку встать:
— Но ведь ты всего на десять лет старше, выглядишь на тридцать и можешь стать женой…
Она прикрыла ему рот ладонью:
— Я хочу, чтобы ты женился по любви на молоденькой девушке, а не на женщине, которая лет через пять станет старухой. И хотела бы стать матерью для тебя. Я хочу, чтобы ты жил спокойно и счастливо.
Он долго думал, потом медленно произнес:
— Мэй, они найдут нас. Не пощадят и тебя. Это огромный риск! Ты даже не представляешь, какой…
Майя внимательно посмотрела ему в глаза:
— Кто они?
Ярослав тяжело вздохнул и опустил голову:
— В высших эшелонах власти имеется отдельная организация, которая следит за всеми влиятельными людьми в Москве, Питере и других крупных городах. Это самая настоящая разведка в разведке. Как только человек переступает черту, предает или начинает класть в карман львиную долю незаконных прибылей, к нему отправляют меня или еще кого-нибудь из ребят. Иногда мы просто следим, чаще дело заканчивается разговором. Убийств происходит не так уж и много. Я совершил пять убийств, а на шестом едва не попался. Покушение не удалось и теперь меня ищут и милиция и люди «оттуда». Если бы ты не подвернулась, я был бы убит наверняка. У ментов было предписание убить, иначе они не стали бы стрелять в сторону, где находится заложник. Ты находилась на одной траектории со мной, но их это не остановило. Теперь все стало ясно — меня «сдали» и я уже покойник. Зачем рисковать тебе, беря в сыновья живого мертвеца?