Матриархия

Давыденко Павел

– Нормально, нормально... Астматиком я стал в последний месяц. Хотите верьте, хотите - нет.

– Так что там, с действием на других мужчин?

– Они добровольно соглашаются на оскопление. Становятся евнухами, слугами Королевы.

– Слугами Дурунен?
– вставил Рифат.

– Это та, в маске?
– уточнил я, а Вениамин перевел взгляд с Рифата на меня:

– Точно так, - и утер рот тыльной стороной кисти.
– Королева и ее верные подданные, различного ранга. Военные, в том числе, а как

без них.

– Но действует не на всех?

– Да. Женщины сошли с ума сразу, а мы медленно заражаемся безумием, если вам так проще. Каждый день она забирает часть людей себе, вот поэтому-то до сих пор и продолжается ВСЕ ЭТО. За сутки мы теряем силшком много людей, и вместе с тем армия Королевы только увеличивается. Рит! Ну, сколько раз тебе повторять? Экая ты несносная!

– Папа! А когда мы найдем еду уже?

– Скоро... Найдем.

– В общем, вас повязали, типа? Настигли?
– спросил Рифат.
– Так вы и оказались в лесу?

– Да. Сегодня ночью. Поспать нам удалось недолго, а не ели мы с позавчерашнего дня и...

– Мы тоже пустые, - перебил его я, почувствовав в тоне просящие нотки. Вениамин осекся и кивнул: - Так я и думал. Вы бы, наверно, сами предложили, если б было. Будем искать, что поделать. Орехи тут должны быть, ягоды. Грибы, опять же. Найдем кой-чего. Только обсушиться бы... Рит, у тебя ножки совсем мокрые?

– Я не простыну, пап! Я здоровая. И я буду искать грибы!

– Понятное дело, - пряча улыбку ответил Вениамин.
– Здоровее некуда! Красотка, - пробормотал он.
– Ищи грибы, только поганки не трогай.

– Это такие, как червяки?

– Такие как червяки, да.

– Смешная она, - сказал я.
– А ведь нам и впрямь не помешало бы найти хоть что-то съестное. Может, выйдем на какую-нибудь деревеньку...

– Может, - кивнул Вениамин, - только маловерятно. Сами подумайте, откуда там остаться еде? А в больших городах слишком опасно, наверное поэтому, многие пошли куда глаза глядят.

– Как в американском фильме ужасов, - кивнул Рифат.
– Там у них и так все вечно куда-то едут. А когда что-то случается, ну там нашествие зомби, пришельцев или еще что - они уж в дороге. Страна на колесах.

– Очень интересная теория, - я наклонился и пощупал носок: мокро и холодно. Костер бы нам разжечь и просушиться. Перевел взгляд на скачущую по «обочине» тропинки Риточку, вот нагнулась, сорвала что-то. У нее, конечно, ножки тоже мокры - фигово.

Меж тем распогодилось. Тучки-облачка разошлись и солнце выкатилось на такой синий, с легкой дымкой небосклон. Почти летнее небо.

Воздух приятный, с кисловатым ароматом рябины. Плюс, свежесть озона, как после грозы. Лучи тут же стали ласкать лица, просушивать одежду, на душе полегчало.

Но усталость никуда не девалась. Деревья меж тем встречались все более низкие, с тонкими

стволами и реденькими кронами. Я вспомнил поле, и как женщины горели, молча. Я ждал, что они проснутся и набросятся на нас, что будут визжать, а они сгорели во сне, без единого звука.

А потом - удар по ушам, рвота, чуть ли не до крови.

И оказывается, всему виной новая несущая частота. Верить в это или нет? Должно быть, я что-то пробормотал, а может, Вениамин умеет читать мысли. Потому что он спросил:

– А вы задумывались, почему на земле все происходило ТАК, а не иначе? Почему люди рождались и умирали, почему создавали семьи? Что управляло, так скажем, древними инстинктами? Природа?

– Может и природа. Я в таких делах не силен. Курс биологии, помню, еле одолел в школе.

– Хорошо. Поясняю. То, что мы зовем Зовом Природы - регулируется не только внешними механизмами, но и внутренними. Это двухстороннее взаимодействие. Человек как лампочка: горит изнутри, накаляя себя, и сам излучает свет, вкупе с другими такими же лампами.

– Слишком много примеров, - пробурчал Рифат.
– Так вы писатель? Может, чересчур увлеклись своими книжонками? Фантастикой?

– Ну, книжонками...
– слышно было по голосу, как оскорбился Вениамин.
– Книжонки тоже, знаете, не из воздуха берутся. В каждом из нас дремлет черный омут, варево архетипов - древних представлений, опыта, накопленного предками. А наша цивилизованная, рациональная оболочка тонка, как скорлупа, по сравнению с этой необузданной, хаотичной массой. Информационное поле нашей планеты тоже хранит древние архетипы, причем не только хранит, но и управляет нами с их помощью.

– Здорово, - сказал я.
– Но все равно - попробуй осмысли. И сейчас, типа, изменилась несущая частота, да?

– Ритуль... иди уж сюда. Вся в грязи перепачкалась! Да, вроде того, - Вениамин кивнул, явно потеряв суть беседы. Тут же осмысленность вернулась в его серые, тоже будто бы пепельные глаза.
– Ладно. Нам сейчас главное найти еды. А вот как раз, домишко. Значит, чуть впереди будет деревенька, или даже поселок. У нас есть автомат, так что ситуация несколько облегчается. И усложняется одновременно. Рита! Сказал же.

– А чиво я?
– часто заморгала девчушка.
– Пап, а ты хочешь кууушать?

– Немного.

– А я сильно-сильно хочу!

– Автомат есть у нас, - подчеркнул Рифат. А я пихнул его локтем. Он окинул меня неодобрительным взглядом, а у меня в желудке снова заворочался еж, в преддверии «веселухи».

Я вспомнил Ашота, его семейку, и подвал с людьми. Я дал себе слово, что если у меня будет второй шанс, я использую его.

Кто знает, что нас ждет в этой деревушке.

По коже мурашки. А день такой легкий, теплый - уже чуть ли не летний, только душно.