Маттимео
Шрифт:
– Твой хозяин Слэгар не сумел убить моего отца, и Камнекрапу с его паразитами это не удастся. Воин Рэдволла уже давно показал себя в сражениях с целыми армиями крыс, он и сейчас выживет и освободит нас. Когда настанет этот день, у нас с тобой будет возможность свести счеты. Я найду тебя, Витч.
Когда их погнали прочь через заросли деревьев, Маттимео позволил себе в последний раз оглянуться на дальний берег за рекой, сверкавшей в лучах утреннего солнца. Он не мог видеть своего отца, но тихо прошептал про себя:
– Мартин, храни его!
С самого рассвета по сосновой опушке разносился звон меча и боевого топора. Многие из деревьев, росших по краю леса, плохо держались корнями в зыбком прибрежном песке, а некоторые еще только подрастали. Орландо размашистыми, мощными ударами своего могучего топора рубил их, зачастую заваливая дерево так, чтобы оно зацепило и увлекло за собой стоящие по соседству более слабые сосны. Матиас скинул с себя одежду. Он рубил ветки и обтесывал поваленные деревья, а Щекач, Бэзил, Джесс и Джабез откатывали их к реке, где Лог-а-Лог занимался постройкой плота.
– Флагг, неси сюда веревки, - командовал Лог-а-Лог.
– Герн, пропитай водой мох и смешай его с землей. Мне нужна хорошая пакля, которая не будет течь. Гарр, прикати мне то бревно.
Мало нашлось бы такого, чего предводитель землероек не знал о речной навигации. Лог-а-Лог был потомственным паромщиком. Он наблюдал за течением реки, показывая Бэзилу проложенный им курс.
– Мы возьмем вверх по течению и сделаем широкий разворот, потом я выведу плот на середину и высажу вас на другой берег примерно в том месте, видишь? Таким образом, мы снова сможем идти точно на юг.
Бэзил склонил одно ухо:
– Да, да, капитан, как скажешь. Только помни, старина, карьера моряка - не мое призвание. Мне придется сперва изрядно подкрепиться. Что толку страдать от морской болезни на голодный желудок, каково?
Вскоре после полудня плот был собран и лежал на отмели. Лог-а-Лог сложил лапы и покачал головой:
– Несколько грубоват, Матиас. Это лучшее, что я мог сделать на скорую лапу.
Матиас передал ему яблоко и кекс.
– Крепкая штука, Лог-а-Лог. Лучшего и желать нечего Я знал, что ты употребишь все свое умение, чтобы безопасно переправить нас. Чем ты так обеспокоен, Щекач?
Выдренок потер свой сухой нос:
– Да вот, э-э, тут, э-э, видите... В общем, эта вода, Матиас. Мне всегда бывало боязно от этого. О, небольшой поток или лесной пруд не так уж плохи, но взгляните на размах этой старой реки. Я никогда не видел такой большой и быстро текущей воды в Лесу Цветущих Мхов.
Бэзил бросил в реку огрызок яблока.
– Хо-хо! Чего я только не слышал! Но с меня довольно! Вот еще выдра, которая боится рек. Да завьются мои усы, хорош, ничего не скажешь!
– Полно, Бэзил, - упрекнула Джесс насмешника-зайца, - ты сам не слишком большой любитель воды. Нехорошо смеяться над теми, кто встревожен так же, как и ты.
Бэзил смягчился и обнял Щекача лапой.
– Ладно, Джесс, суть ясна. Кстати, мой мальчик, что, если мы с тобой, скажем, будем стоять вместе в центре плота? Мы сможем держаться друг за друга и вместе трястись от этого милого синего ужаса, а?
Джесс неуверенно взошла на плот.
– Ах, ладно, нельзя же ходить вокруг да около весь день. Нам нужно перебраться через реку. Ты поднимаешься на борт, Воин?
Матиас вложил меч в ножны и вскочил на плавучие бревна.
– Пригните головы, когда мы достигнем того берега. Кто его знает, что нас там ожидает, - предупредил он.
Лог-а-Лог поднял раздвоенную на конце ветку, которая служила ему кормилом.
– Всем подняться на борт! Отдать швартовы, готовь багры, курс на реку, толкайте. Осторожнее, он пошел, отчаливаем!
Плот запрыгал и закачался на воде, выходя в поток. Голубые волны, отражавшие небесную синеву, неслись и вздымались пиками белой пены, и ветер срывал с нее брызги.
Крысы из воинства Камнекрапа горящими от нетерпения глазами следили с другого берега за маленьким судном, которое отчалило и поплыло, направляясь к ним.
Генерал Железноклюв ловко приземлился на дорожку перед главным входом аббатства. Он аккуратно сложил крылья и важной поступью принялся расхаживать взад и вперед по лужайке.
Дверь распахнулась, и Констанция вместе с аббатом, в сопровождении Джона Черчмауса, выступили наружу. Аббат вежливо наклонил голову:
– Добрый день. Не желаете ли пройти в дом?
Железноклюв склонил голову набок, нагло разглядывая их:
– Йах-ха! То, что я имею вам сказать, можно сказать и снаружи, земнолапые. Нынче моя взяла. Может, если бы вчера на лестнице вы убили моих бойцов и меня с ними, вместо того чтобы играть в свои дурацкие игры, то победителями остались бы вы. Но теперь слишком поздно, мы встречаемся на моих условиях.
Мордальфус сложил лапы, глубоко засунув их в широкие рукава своего облачения.
– Тогда говори. Чего ты хочешь от нас?
– Полной капитуляции!
– Прошу прощения, но это невозможно, - дал ответ аббат.
– Нет ничего невозможного, если вам дороги жизни ваших соплеменников.
– Нам и раньше приходилось терять братьев и сестер.
– Да, но тогда у вас не было выбора, - заметил Генерал.
– Сделайте пару шагов вперед и взгляните на крышу этого краснокаменного дома.
Трое друзей вышли на дорожку. Затеняя глаза от солнца, они поглядели наверх. Железноклюв издал резкий крик и махнул крылом.
Пленников вытолкнули на край крыши, откуда их можно было увидеть с земли. Джон Черчмаус в голос застонал. Констанция встала к нему вплотную и прошептала:
– Мужайся, Джон. Мы выручим их. Доверься аббату, предоставь ему вести переговоры.
Маленькие фигурки высоко над ними покачивались на ветру, подолы их одежд развевались, обе мыши крепко прижимали к себе малыша Ролло, который радостно махал лапами.