Маттимео
Шрифт:
Матиас напряженно размышлял. Он пошептался с Лог-а-Логом, прежде чем ответить Джесс.
– Попробуй объяснить им, что мы хотим обменять их вожака на Щекача. Остальное предоставь мне. У меня возникла идея, и если нам все удастся, то это сработает.
Джесс принялась объясняться жестами. Она указала на Щекача, потом показала на землю. Протянув вперед лапу с зажатым в ней вождем, она отвела меч и опустила его вниз. Ей пришлось несколько раз повторить свою пантомиму, прежде чем вожак осознал, что она имеет в виду. Пронзительно крикнув и зарычав, он указал на Щекача, затем на себя самого.
– Когда они оба будут свободны, что дальше?
– шепотом спросил Орландо у Матиаса.
– Ничьей не будет, они не пропустят нас невредимыми через свою территорию.
Какой-то треск и скрип донеслись из толпы землероек, окруживших Лог-а-Лога. Матиас с беспокойством смотрел на них, пока Лог-а-Лог не подмигнул ему. Все было готово. Воин глубоко вздохнул.
– Сомкните плотнее строй, когда пойдем. Постарайтесь не поворачиваться спиной к племени раскрашенных. Ладно, Джесс, отпускай вождя. Они освобождают Щекача.
Выдренок выпутался из веревки и поспешно стал спускаться. Цепляясь и стукаясь о ветки, он не столько слез, сколько почти свалился с дерева.
Джесс слегка подтолкнула вождя и ловко соскочила на землю, вернув Матиасу меч.
Наступила пауза, обезумевшие дикари сбились в кучу для атаки.
– Логалогалогалогалог!
Предводитель землероек выскочил вперед, держа в каждой лапе пылающий сосновый факел, ухмыляясь и показывая свои клыки. Он сделал вид, что подносит факелы к росшим вокруг могучим соснам, из которых густо сочилась смола,
Раскрашенные дикари впервые были объяты страхом. Они заверещали и завизжали при виде огня, бросаясь наутек к древесным вершинам. Лог-а-Лог погрозил факелами в их сторону.
– Ха-ха! В отчаянном деле приходится пускаться на отчаянные меры, друзья!
– крикнул он.
– Вы боитесь огня, не так ли? Одно движение, и я спалю ваш лес вместе с вами.
Матиас, Орландо и Бэзил повели колонну к югу.
– Давай, Лог-а-Лог, - торопил Матиас.
– Думаю, они поняли, что мы имеем в виду. Джабез, Щекач, возьмите запасные факелы и держитесь рядом с Лог-а-Логом. Следите, чтобы огонь не попал на деревья.
Пятясь и оборачиваясь, они вновь начали пробираться на юго-восток через темную хвойную чащу, благодарные спасительному пламени факелов. Двигаться приходилось медленно. Матиас не мог видеть крашеных, но он знал, что они где-то в лесных кронах и следят за каждым их шагом.
К тому времени, как они выбрались из сосен на берег широкой реки, уже совсем стемнело. На опушке леса валялось достаточно хвороста, так что Лог-а-Лог с землеройками соорудили гигантский костер, подложив в него с избытком смолистых сучьев, чтобы он горел до рассвета. Странное племя крашеных отступило в свой лес, но Матиас не хотел рисковать. Были расставлены часовые. Землеройки приготовили ужин, потом все сели на берегу, обсуждая события дня и решая, как они будут перебираться через реку на следующее утро.
Ниже по реке, к югу от них, Маттимео и его друзей в окружении бандитов усадили в центр огромного плота из бревен. Два толстых каната протянулись от парома к противоположному берегу.
Слэгар наблюдал за тем, как плот, покачиваясь, двинулся по волнам.
– Твои крысы тянут сильно и ровно, Камнекрап. Мы скоро будем на той стороне.
Бесстрастное выражение не покидало морды Камнекрапа.
– У меня под началом больше бойцов, чем листьев на деревьях, лис. Оглянись назад, на этот берег. Твои преследователи одолели сосновый лес. Должно быть, они храбры и находчивы. Хотя насколько они храбры, мы увидим позже. Моя армия была бы рада немного позабавиться.
Слэгар вгляделся в темную воду:
– Это в том случае, если они одолеют переправу через реку.
Замкнутое пространство Пещерного Зала угнетающе действовало на Джона Черчмауса. хотя его жена с самого начала с удовольствием примкнула к обществу и болтала с Василикой, присматривая за малышом Ролло и помогая братьям и сестрам готовить на кухне. Джон потихоньку выскользнул из зала, прихватив с собой на плече котомку с летописной книгой и перьями. Он крадучись прошел мимо Констанции, спавшей на ступенях лестницы, пересек Большой Зал и устроился там на выступе окна в углу. Это была тихая маленькая ниша, в которую он нередко забирался, чтобы спокойно поработать.
Джон раскрыл свою летописную книгу и выглянул в окно на край фруктового сада, наблюдая за тремя грузно вылетевшими оттуда сороками до тех пор, пока они не скрылись из виду.
"Ради всего меха! Эти толстощекие птицы совсем обнаглели. Сначала они захватили чердаки аббатства, а теперь таскают себе еду из фруктового сада, за которым обитатели Рэдволла ухаживали с такой любовью", - подумал он.
У Джона пропало настроение писать. Он закрыл книгу и слез с подоконника. В конце концов, его помощь может потребоваться на кухне.
На верхней площадке лестницы между Большим и Пещерным Залами возник какой-то беспорядок. Джон бросился бежать, котомка прыгала у него на боку. Ворона по имени Мангиз сшибла его с лап, взлетая в воздух и уносясь по направлению к верхним галереям.
Констанция споткнулась о Джона и упала. Она тотчас села, грозя лапой птице.
– Мерзавец, похититель детей, грязная скотина!
– выкрикивала она.
Джон поднялся, отряхивая одежду от пыли.
– Что случилось, Констанция? В чем дело?
– Боюсь, плохие вести, Джон. Лучше спускайся в Пещерный Зал. Это касается тебя.
Черчмаус в тревоге последовал за барсучихой.
Все, кто сидел в разных концах зала, собрались вокруг Констанции, и она бросила на стол три клочка материи.
– Взгляните на это!
Аббат поднял их:
– Лоскутки ткани. Что это?
Констанция гневно стиснула зубы.
– Обрывки фартуков Василики и миссис Черчмаус и клочок одежды малыша Ролло. Они захвачены в плен птицами.
Аббат Мордальфус недоверчиво покачал головой: