Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)
Шрифт:
к gentiles основывалась только на отношениях к главам больших отцовских семей, составляющих род, а принадлежность к cognati -- на отношениях родства как по отцовской, так и по материнской линии. Gentiles -- члены общинной организации, а cognati -- родственной.
Этнический состав римских gentes при первых царях, как мы проследили, не был однороден. Основную их массу составляли латинские и сабинские роды. Но часть их имела лигуро-сикульское, а также иллирийское происхождение. Возможно незначительное вкрапление в них греческих ахейских и отдельных этрусских элементов. Этническая пестрота gentes, которая вытекает из данных традиции, не позволяет, как кажется, считать древнейший Рим ни альбанской, ни сабинской, ни тем более этрусской колонией. Римские холмы с их сложным населением, нижний слой которого составляли лигуро-сикулы, испытали на себе прибой нескольких колонизационных волн, наиболее значительные из которых притекали со стороны латинских и сабинских районов. Но эти пришельцы, видимо, локализовались в разных местах будущего Рима. Таким образом,
181
ду латинский характер аборигинов, а также победу латинского языка в формирующейся римской общине, следует заключить, что латинский элемент был в Риме первых царей численно преобладающим.
Важной чертой социального развития Рима начала царской эпохи- было то, что gentes представляли собой жизнедеятельные организмы. состоявшие из больших отцовских семей. Но семья в это время была четко функционирующей единицей не только в рамках gentes, но и в. рамках поселений, в которых группировались как родственники, так и соседи.
Глава V
РАЗВИТИЕ
ХОЗЯЙСТВА
И АГРАРНЫЕ
ОТНОШЕНИЯ
' D e F r а п с i s c i Р. Primordia civitatis. Roma,
1959, р. 90; Ostenberg С. Е. Luni sul Mignone е problemi della preistoria d'Italia. Lund, 1967, р. 35, 47; D u cat i Р. Соте nacque Рота.
Roma, 1939, р. 48.
' Таблицы Гейвалла и Хельбека см. в приложении
к книге Остенберга (Os tenb er g С. Е. Ор. cit., р. 274, 279).
' De Frапсisci Р. Ор. cit., р.115 -- 123.
183
0 хозяйстве Рима того времени сохранились свидетельства разного рода источников. Они не обильны, но все же достаточны для воссоздания общей, не очень детальной картины экономического развития первоначального Рима. Нельзя, конечно, сказать, что в научной литературе они совсем не использовались. Для воссоздания более полной картины мы берем источники, относящиеся непосредственно к региону Рима, а также данные, характеризующие хозяйство близлежащих районов.
Сельское хозяйство. Благодаря археологическим изысканиям установлено, что в Южной Этрурии и Лации, включая Рим, с эпохи неолита и энеолита распространились примитивная агрикультура с применением мотыги и приручение животных '. Х. Хельбек констатирует с середины XIII в. до н. э. вплоть до раннего железного века в районе Луни на реке Миньоне культивирование пшеницы однозернянки и двузернянки, а также ячменя, бобов и roроха. Там же и в то же время разводили свиней, овец и коз, крупный рогатый скот и коней, как о том можно судить по костным остаткам, классифицированным Н. Г. Гейваллом '. Соответствие этим находкам составляют археологические данные, полученные при раскопках Дж. Бони в начале и Э. Гьёрстадом в середине ХХ столетия, изученные П. Де Франчиши'. В погребальных приношениях могил Форума встречаются обугленные зерна пшеницы и бобов, виноградные косточки, а также кости быка, овцы и свиньи. Последнее справедливо сопоставлено Де Франчиши с обрядом porca praecidanea, т. е. с закланием на могиле свиньи с целью почтить мать-землю. Аналогичные остеологические
остатки обнаружены и у подножий Капитолийского и Палатинского холмов на Бычьем рынке~. Найденный на Эсквилине гребешок из рога для чесания льна в сопоставлении с традиционными льняными одеждами весталок позволяет говорить о распространении в Риме этой культуры '.
Об отраслях сельского хозяйства, о культивировании зерновых и бобовых в древнейшем Риме красноречиво рассказывают образы божеств, религиозные обряды и празднества.
Ко времени Ромула по меньшей мере относится учреждение жреческой коллегии Арвальских братьев, или пахарей, призванной обслуживать культ плодородия полей (Plirl. NH., XVIII, 2, 1; Strabo, V, 3, 2; Tib., II, 1). Возможно, что коллегия возникла даже раньше, поскол"- ку связана с Аккой Ларенцией, вскормившей, по легенде, Ромула и Рема. Если о направлении хозяйственного развития здесь говорит само название жрецов, то в других случаях соответствующий материал легко извлекается из характера жертвоприношений. Достаточно для этого обратиться к "Фастам" Овидия, зафиксировавшим в поэтической форме религиозный календарь. Полба и полбенный хлеб с солью упоминаются в связи с январскими календами, посвященными Янусу (I, 128). Уже само это божество удостоверяет древность такой жертвы. Та же самая жертва употребляется в качестве искупительной, очищающей, т. е. февруи, приносящейся в феврале (II, 19 -- 23). Поджаренная полба фигурирует в празднествах Форнакалий (II, 521 -- 525) и Весталий (VI, 313), полбяная каша -- в Карналии (VI, 170), "горстка зерна с крупинками соли'> -- в дни Фералий (П, 535). Пироги приносят во время Терминалий, установленных Нумой (II, 644), а также Либералий (Ш, 726) и Парилий (IV, 744). Важное место в ритуалах во время Парилий (IV, 734), Лемурий (V, 435 -- 440) и Карналий (VI, 170) занимают бобы.
Представление о значении зерновых в хозяйстве древнейших обитателей Рима дополняется сведениями об обрядах, посвященных посевам: о Семенинах (I, 657 -- 704), об апрельских днях, осененных Венерой (IV, 96), о Робигалиях, при которых фламин заклинает Робигу беречь посевы (IU, 911). Показательны и эпитеты, которыми обозначены боги: "сельский фавн" (II, 198), "Юпитер Пекарь" (VI, 394). Знаменательно украшение цветами жерновов при Весталиях (VI, 312).
О глубокой древности сельскохозяйственных праздников косвенно говорят предание о том, что Церера и Веста были дочерьми Сатурна (VI, 285 -- 286), а также слова Овидия об "улучшении пищи", приписанном Церере. Это соотнесено в поэме с распространением меди, когда люди еще не знали железа (IV, 401 -- 405). На древность виноградарства указывают Виналии. Латинское вино упоминается для времени соперничества Энея и Турна (IV, 888). Но Сервий (Aen., III, 165) относит введение культуры винограда даже к Сатурну. Согласно Вер-
4 1о р р о l o G. 1 reperti essei animali пе1Гагеа archeologica di $. Omobono.
– - In: Rendiconti della Pontificia Accademia Romana di Archeologia, ч. 44. Чабсапо, 1972, р. 3 -- 46.
5 De Frапсisci P. Op. cit., р. 121.
184
гилию (Aen., VII, 178), эпонимный герой сабинян назван "виноградарем".
Все это свидетельствует о значении земледелия в раннем Риме. Но, пожалуй, еще больше указаний содержится в "Фастах" на значение скотоводства. О жертвоприношении телят говорится в связи с эпохой Януса (I, 183) и с Парилиями (IV, 734); коров -- с Фордицидиями (IV, 630 -- 674; Varro, ll, И, 15); коз -- с Агоналиями (I, 362) и в честь Фавна (П, 36!). Поэт сообщает о заклании овец и ягнят в Терминалии (II, 644) и в Робигалии (IV, 908); свиней и поросят -- в Агоналии (I, 362), Терминалии (II, 644) и Цереалии (IV, 412 -- 415). Ритуальная каша из полбы и бобов с ветчиной использовалась в празднество Карналий (VI, 169). О значении овцеводства можно судить и по переданной Овидием версии о том, что Агоналии встарь именовались "агальным" праздником, получившим название от овец (I, 325), что, конечно, является ложной этимологией, а о значении коневодства -- по Эквириям (II, 857 -- 886; III, 520). К этому можно добавить ритуал Октябрьского коня (Fest. 0ctober equus). Вообще, "Фасты" пестрят упоминаниями о стадах, их богах-охранителях, о пастушестве и пастушьих праздниках, о молочной пище и возлияниях молоком (I, 83; II, 271, 361; IV, 65, 723 -- 770, 908; V, 92 -- 93; VI, 311) .
Римляне никогда не сомневались в пастушеском образе жизни древнейших обитателей Палатина. Достаточно вспомнить слова Варрона: "Кто скажет, что римский народ пошел не от пастухов? Кто не сообразит, что раз город основали они как раз в Парилии, то и сами были пастухами?" (Uarro, Rr, II, praef., 4; 1, 9). Комментатор Вергилия Проб, подтверждая это, говорит, что Палес -- богиня пастухов, а посвященный ей праздник Парилии является днем рождения Рима, так как город основан пастухами (Probi in Verg., Georg., III, 1). О полной убежденности в этом свидетельствует один из вариантов наивной и в общем неприемлемой этимологии названия Палатина -- от звуко- подражательного глагола balare, или palare-errare, связанного с пасущимся на холме скотом (Paul, Palptium). Тот же Варрон в трактате "De lingua latina" (V, 54), объясняя происхождение названия Велии от слов vellere (щипать шерсть), vellera (шерсть) тем, что пастухи, до того как была изобретена стрижка овец, выщипывали их шерсть, указывает на глубочайшую древность пастушества на Палатине. Об этом же свидетельствует название porta Nugionis, объясненное Варроном (V, 164), а также слова Дионисия о том, что до прибытия аркадцев на римский холм там не знали других музыкальных инструментов, кроме пастушеской свирели (Dionys., I, 33).
Убедительное доказательство того, что первые римляне были скотоводами, приводит Г. Диошди'. Выясняя просхождение собственности в Риме, он отмечает, что древнейшее ее обозначение в законах XII таблиц выражается в словах "familia" и "pecunia". Первостепенное значение скота в составе имущества древнейших римлян вытекает из сооб-
6 D i o s d i Q. Ownership ° in ancient and preclassical Roman Law. Budapest, 1970,
р. Зо.
185
щения Павла Диакона (peculatus) о том, что у них первоначально не- было ничего, кроме скота. О роли скотоводства в хозяйстве древнейших римлян говорит и представление о том, что усердие в прядении шерсти является важной женской добродетелью (Paul., In реllе lanata). Убедительным свидетельством роли скотоводства в римском хозяйстве является пеня в виде овец и быков, установленная Ромулом (Cic., г.р., II, IX, 16), и само название денег (Varro, 11, V, 95).
Ремесло. В "Фастах", в связи с Минервой, говорится о прядении и ткачестве, а также о сапожном ремесле (III, 816 -- 823), развитие которых было возможно благодаря развитию льноводства и скотоводства, обеспечивавших мастеров льняными нитками, шерстью и кожами Учреждение ремесленных коллегий, как известно, единодушно приписывается античной традицией Нуме (Plut., N., XUII; XXUI (IV), а именно: золотых дел мастеров, плотников, красильщиков, дубильщиков, сапожников, медников, гончаров. Тот же Плутарх (N., XIII) и Овидий (F., III, 383 -- 393) рассказывают о создании по указанию Нумы медных щитов -- ancilia -- мастером Мамурием. Об анцилиях и панцирях, которые были аксессуарами жрецов-салиев, коллегию которых основал Нума, узнаем мы и от Ливия (I, 20). Традиция содержит сведения о строительстве в Риме башен на холмах (Fest., Mamilia turris), укреплений (Тас., Ann., XII, 24), курий и храма Юпитер1 Ромулом, моста через Тибр, что было делом понтификов (Plut. N., IX), возведении жертвенника Юпитеру Элицию на Авентине (Liv., I, 20), храма Януса (Liv., I, 19), святилища Верности (Liv., I, 21), общего храма Весты на Форуме вторым римским царем (Dionys., II, 66).