Маяк на далеком острове
Шрифт:
Моряк еще не очнулся, но дышал уже ровнее. Хотя у него не было заметных ран, возможно, он сломал руки или ноги, упав на рифы. Этого Васкес боялся больше всего, поскольку не знал, что делать в таком случае. Он ощупал тело, согнул конечности. Ему показалось, что все кости целы.
Васкес налил в чашку воды и добавил немного спиртного, еще сохранившегося в его фляжке. Затем влил глоток между губ, которые ему удалось разжать, сменил одежду на сухую и принялся растирать руки и грудь пострадавшего.
Большего он сделать не мог. Человек, находившийся вчера на борту «Сенчури»,
Наконец Васкес с удовлетворением увидел, что мужчина, в самом расцвете лет и крепкого телосложения, пришел в себя. Ему даже удалось приподняться. Устремив взгляд на Васкеса, поддерживавшего его под руки, страдалец слабым голосом произнес:
— Пить… Пить!
Васкес наполнил чашку водой, и тот выпил половину.
— Вам лучше? — спросил Васкес.
— Да… Да! — ответил человек.
К нему начала возвращаться память:
— Здесь?.. Вы?.. Где я?.. — добавил он, сжимая руку, протянутую спасителем.
Он говорил на английском языке, который Васкес понимал.
— Вы в безопасности. Я нашел вас на берегу после крушения «Сенчури»…
— «Сенчури»… — повторил человек. — Да! Я вспоминаю…
— Как вас зовут?
— Дэвис… Джон Дэвис.
— Капитан парусника?
— Нет, старший помощник. А остальные?..
— Погибли, — вздохнул Васкес. — Вам одному удалось спастись!
— Неужели все?
— Увы!
Это известие словно громом поразило Джона Дэвиса. Единственный выживший… Но как это случилось? Он понял, что обязан жизнью незнакомцу, который перенес его в грот.
— Спасибо, спасибо! — повторял он, и крупная слеза скатилась по его щеке.
— Вы голодны? Хотите поесть? Немного сухарей и мяса? — предложил Васкес.
— Нет… Нет. Только пить!
Холодная вода, разбавленная бренди, придала ему сил. Вскоре он смог ответить на все вопросы.
Вот о чем рассказал моряк.
«Сенчури», трехмачтовый парусник водоизмещением пятьсот пятьдесят тонн, приписанный к порту Мобил, отошел двадцать дней тому назад от американского побережья. Капитаном корабля был Гарри Стюард, помощником — Джон Дэвис. Команда состояла из двенадцати человек, включая юнгу и кока. Парусник вез в Австралию, в Мельбурн, никель и всякие мелочи для аборигенов. Плавание проходило успешно вплоть до пятьдесят пятого градуса южной широты. Поднялась жестокая буря. «Сенчури», застигнутый врасплох, с первым же шквалом потерял вместе с бизань-мачтой все кормовые паруса. Затем чудовищная волна, хлынувшая через левый борт, прокатилась по палубе, частично разрушив полуют [141] и смыв двух матросов, которых так и не успели спасти.
141
Полуют — надстройка в носовой части судна; в отличие от юта, не доходит до бортов.
Капитан Стюард намеревался пройти проливом Ле-Мер. Уточнив днем местонахождение корабля и не сомневаясь, что правильно определил широту, он справедливо полагал, что такой маршрут предпочтительней. Обогнув мыс Горн, корабль направится
С наступлением ночи буря усилилась. Были убраны все паруса, кроме кливера и взятого на нижний риф [142] малого марселя. Трехмачтовик шел по ветру.
В этот момент капитан думал, что находится в двадцати милях от острова Эстадос. Он считал себя в безопасности, ожидая часа, когда зажжется маяк. Взяв курс на юго-запад, как требовала инструкция, он не подвергнется опасности, не налетит на рифы мыса Сан-Хуан и без труда войдет в пролив.
142
Взять на нижний риф — т. е. уменьшить площадь паруса на четверть.
«Сенчури» продолжала идти по ветру. Гарри Стюард не сомневался, что увидит огонь маяка меньше чем через час, поскольку прожектор покрывал расстояние от семи до восьми миль.
Но капитан не видел огней и полагал, что корабль находится далеко от острова. Вдруг послышался ужасный удар. Три матроса, стоявшие на реях, исчезли вместе с мачтами, сломавшимися вровень с палубой. Одновременно корпус раскололся, вода хлынула в трюм, а капитана, его помощника и оставшихся членов команды выбросило за борт, в водоворот, почти не оставлявший шансов на выживание.
Так «Сенчури» потерял команду и имущество. И только Джону Дэвису благодаря мужеству смотрителя маяка удалось избежать смерти.
Но спасенный никак не мог понять, о какой берег разбился «Сенчури», если только не оказался севернее той широты, которую определил капитан Стюард. Неужели ураган бросил парусник на Огненную Землю, между Магеллановым проливом и проливом Ле-Мер?..
И тогда он спросил у Васкеса:
— Где мы?
— На острове Эстадос.
— На острове Эстадос! — воскликнул Джон Дэвис, ошеломленный подобным ответом.
— Да, — повторил Васкес. — У входа в залив Эль-Гор.
— Но маяк?
— Его погасили!
Дэвис, лицо которого выражало крайнее изумление, ждал, что Васкес продолжит повествование. Но тот внезапно встал и прислушался. Ему послышался какой-то звук, и он решил проверить, не явились ли к устью залива бандиты.
Проскользнув между двух скал, Васкес оглядел мыс Сан-Хуан.
Побережье оставалось пустынным. Волны накатывали на него с чудовищной яростью. Ураган не терял силы, а по горизонту, утопавшему в тумане на протяжении не менее двух миль, мчались свинцовые тучи.
Шум, услышанный Васкесом, исходил от останков «Сенчури». Под ударами ветра корма развернулась, и волны, проникшие внутрь, выталкивали ее на берег. Остов покатился как огромная бездонная бочка и вскоре окончательно разбился об утес. От судна осталась только вторая половина, лежавшая на месте крушения, усеянном тысячами обломков. Васкес вернулся и лег на песок рядом с Джоном Дэвисом. К спасенному моряку постепенно возвращались силы. Он хотел встать и спуститься на берег, но Васкес удержал его. Тогда Дэвис спросил, почему той ночью маяк не был зажжен.