Маяк в Борсхане
Шрифт:
Но это будет потом, и, чтобы это «потом» наступило, надо придумать какой-то выход уже сейчас…
Я снова сел за «Кодан».
Австралия — огромная страна с мало заселенной территорией. Поэтому там рации заменяют и стационарные телефонные сети, и мобильную связь. Заменяют все. Это станции широкого назначения. Я повозился с «Коданом», переключил аппарат в режим космической связи и без особой надежды набрал номер Северо-Атлантического спутника, потом ввел универсальные цифры: 0630 — служба сервиса спутниковой компании «Клондайк — Связь».
Но
— Здравствуйте, чем могу помочь? — осведомляется по-английски любезная девушка.
— Пожалуйста, посольство США в Претории.
После короткой паузы оператор диктует цифры.
Я тут же набираю номер.
— Посольство Соединенных Штатов, — отвечает уверенный, жесткий голос. Десять против одного, что он принадлежит африканцу.
— Мне нужен мистер Уоллес. Юджин Уоллес.
На том конце связи ощутимое замешательство.
— У нас нет такого, сэр…
— Соедините с третьим секретарем, — уверенно требую я. Именно эта должность является «крышей» для американских резидентов. Да и для наших тоже.
— Но третьего секретаря зовут Роджер Ньюмен…
— Плевать мне, как его зовут! Соединяйте!
Снова пауза. Наверняка дежурный докладывает о странном абоненте. Наконец я слышу щелчок соединения.
— Секретарь посольства США Роджер Ньюмен слушает, — раздается глухой солидный голос, в котором проскальзывают настороженные нотки. Голос не очень изменился за эти годы.
— Добрый день, мистер Ньюмен!
Собеседник хмыкнул.
— Привет, Сергей! Я так и знал, что это ты. Кто еще вспомнит мое прежнее имя? Да и тебя сегодня наверняка зовут по-другому… Говори, я включил скремблер… Ты где?
— Совсем рядом, Юджин, в Борсхане. У меня к тебе дело…
Он хмыкнул еще раз.
— Не сомневаюсь. Трудно представить, что ты просто захотел поздороваться со мной. Или заехать выпить виски от скуки. Излагай свое дело.
С Роджером Ньюменом, как и с Юджином Уоллесом, надо держать ухо востро.
— Мой вертолет потерпел аварию в Борсхане, и меня захватили людоеды, — в очередной раз начал я свою историю в несколько измененном виде. — Через семь дней они пообещали меня съесть.
— Какое племя? — деловито уточнил Юджин.
— Нгвама.
— Да, эти могут… Пару лет назад они съели миссионера. И несколько солдат из Намибии.
— Спасибо, ты меня успокоил. Но я сказал, что я — личный знакомый президента США. И если сумею это подтвердить, то они оставят меня в живых…
Некоторое время я слышал только шумное дыхание Юджина: нос ему в Берлине всё-таки перебили, он даже собирался делать ринопластику, но видно, так и не собрался. Вдруг он неожиданно спросил:
— А что ты там делаешь, дружище?
— Говорю же: вертолет потерпел аварию…
— Это я понял. Но ведь ты летал не в Подмосковье, а на территории моего обслуживания. Что ты делаешь в зоне наших национальных интересов?
— У меня отпуск. Я прилетел на сафари.
— А-а-а… Это другое дело. У тебя постоянная связь?
— Надеюсь,
— Сейчас. И сориентируй по своему местоположению.
— Три-четыре километра от берега, на траверсе скал «Купол» и «Купол-Близнец».
— Соединись со мной послезавтра. Я постараюсь что-нибудь придумать.
Глава 3
За 14 дней до дня «Ч».
Джунгли Борсханы. Поселок племени нгвама
На следующий день, в восточной части деревни, у отвесной скалы, с которой низвергался живописный двадцатиметровый водопад, я неожиданно обнаружил предмет из другого мира и другой жизни… белый обтекаемый автомобильный трейлер — прицеп! Он стоял на площадке, выложенной плоскими, тщательно подогнанными камнями, с двух сторон симпатичный вагончик был окружен цветочными клумбами. С третьей стороны располагался аккуратный бассейн, в который по специальной канавке поступала вода из водопада.
Я застыл в изумлении у этого оазиса цивилизации. Потом, как загипнотизированный, сделал несколько шагов вперед. Захотелось искупаться в сказочном бассейне, смыть пыль, пот, семена и ворсинки сухой травы, на которой пришлось спать и от которой до сих пор зудела кожа. Но, увы, реализовать столь скромное желание не удалось. Тут же передо мной выросли два воина с нацеленными в грудь копьями. Они были мне по плечо, но вид имели решительный, что подчеркивалось боевой раскраской. У одного лицо раскрашено желтой краской, у другого — красной.
— Кто здесь живет? — широко улыбаясь и крутя на темляке лопатку, спросил я, не очень рассчитывая на ответ. Но, как говорил известный гангстер Аль Капоне: «Доброе слово и револьвер в придачу действуют гораздо убедительнее, чем просто доброе слово». Я неоднократно убеждался в справедливости этого афоризма. Правда, сейчас револьвера у меня не было, но остро отточенная стальная лопатка в каменном веке вполне способна его заменить. Особенно если находится в умелых руках.
— Бегиме. Дочь вождя Твалы, — ответил желтый, завороженно глядя на рассекающую воздух сталь. Она напоминала пропеллер, но он никогда не видел пропеллера. Зато наверняка видел боевые топоры.
— Где она?
— Кто?
— Бегиме. Дочь вождя Твалы.
— В городе, — сказал красный. — Но скоро будет дома. За ней уже послали.
Не попав в бассейн, я решил искупаться в реке. Вышел на опушку, недалеко от подвесного моста, по которому меня сюда привели. Два охранника тут же обратили ко мне улыбающиеся лица, принялись подпрыгивать и махать руками.
— Хайме, Большой Бобон!
— Хайме, Бобо!
Снисходительно кивнув, я тоже помахал в ответ и тоже крикнул: «хайме» — что, очевидно, означало «привет», или нечто в этом роде. Все-таки приятно быть популярным и уважаемым. Особенно если уважение заслуженное!