Маятник Судьбы
Шрифт:
Как-то раз, примерно, в 1979 году, мы с супругой от моих родителей, которые в то время проживали в Иваново, поехали в город Тейково, к любимым мною теще и тестю. Мама жены, Горбунова Нина Петровна и отец, Горбунов Михаил Алексеевич, встречали нас всегда с нескрываемой радостью и гостеприимством. На станции Текстильный мы взяли билеты и сидели в зале ожидания до прихода поезда. Здесь же в зале, на соседней лавочке, пятеро местных хулиганов приставали к девушке, уговаривая ее никуда не ехать, а остаться с ними. Как я понял, девушке они были не знакомы, и, бедная, не знала, как от них отвязаться. Был в этом зале еще неприметный, невысокий паренек, который неотрывно смотрел на происходящее и, похоже, ему это тоже не нравилось. Жена, хорошо зная меня и видя, что назревала неравная драка, силой вывела меня на улицу, и мы пошли на платформу. Вдруг сзади послышались крики и, обернувшись, мы увидели, что тот неприметный паренек перочинным ножом пытался ударить окруживших его хулиганов. Для меня это было уже слишком, и я побежал на помощь смельчаку. Увидев здорового мужика и не зная, на чьей он стороне, герой-одиночка замахнулся ножом и в мою сторону. Хулиганье, очевидно, тоже хотело принять меня в свои ряды. Я крикнул парню, чтобы тот убрал нож, обещая в этом случае свою
Но в следственном изоляторе в моей голове возникла и другая мысль, ударь он серьезно кого-то ножом,– сидеть ему здесь, со мной, на соседних нарах. Таков Закон, но справедлив ли он? Порой порывы сердца идут с ним вразрез.
Тем временем подходил пассажирский состав. И вдруг кто- то крикнул: «Смотри! Сзади!». Я увидел пришедшего в себя хулигана с колом в руках, как в деревнях говорили,– с «дрыном». Намерения его были очевидны. К счастью, дело было зимой, и мода на собачьи шапки была в самом разгаре. Как раз такая и была на мне. Я не мог отклониться назад, чтобы избежать удара – был риск попасть под поезд, и принял удар по голове. Кол… не выдержал и сломался. В руках у нападавшего остался небольшой обломок, я же стоял, как ни в чем не бывало. Парень явно растерялся.
–Ну и что дальше, – спокойно спросил я его, не двигаясь с места.
Ничего не ответив, он трусливо побежал. Но разве я мог его просто отпустить? Пришлось его догнать и еще раз отправить хулигана в нокаут.
Подобный случай у меня ранее уже был – примерно в 1973году, только с… колхозным быком. В те времена, обычно осенью, студентов отправляли в колхозы, помогать в уборке урожая. Как-то несколько парней и симпатичных девчонок, собирали картофель в поле. А невдалеке пасся довольно мощный бык с кольцом в носу. Он все ближе и ближе подходил к нам – похоже, девчонки ему тоже нравились, но – не взаимно. Те стали кричать от страха. Я, как «истинный рыцарь», выворотил кол из ближайшей ограды и устремился на быка. Говорят, смелость города берет, но нередко она оборачивается глупостью. Бык, наверное, не поверил глазам своим, заметив отчаянного смельчака, тем не менее, побежал, я – за ним. Догнал, замахнулся, хотел как следует вдарить быку, но… промахнулся и сломал свое «оружие». В руках остался ни на что не годный обломок, который я швырнул в соперника, не причинив, однако, тому никакого вреда, а сам – рванул наутек, поближе к своим сокурсникам. Бык же, наверное, решил восстановить свой статус-кво и двинулся за мной. Ребята предусмотрительно залезли на стог сена, который стоял недалеко от картофельного поля, и затащили следом девчонок. Таким образом, все были в полной безопасности, и только мне ничего не оставалось, как бегать вокруг стожка. Бык догонял – медленно, но уверенно и…неотвратимо. Так мы с ним сделали несколько кругов друг за другом, пока кто-то из ребят не догадался протянуть мне сверху руку. Я ухватился за нее и в мгновение ока оказался вместе со всеми.
Девчонки стали подтрунивать надо мной – типа, как я быстро бегаю, а я отдышался и заявил: « Рано вы меня подняли, еще чуть- чуть и я его догнал бы».
Все рассмеялись, при этом кто- то от смеха чуть не свалился на землю, но еще долго мы ждали, пока бык успокоится, забудет обиду и уйдет. В дальнейшем, я с ним старался не встречаться – кто знает, что на уме у этого гиганта?
Опять пытался договориться с совестью, рассуждая на деревянных нарах: « А чем хулиганы на вокзале отличались от этого колхозного быка? И те, как и он, на какие-то «воспитательные» разговоры отреагируют одинаково агрессивно. Понимают только язык силы. Так может быть, в данном случае я поступил правильно? Или надо было кричать: «Милиция, помогите»? Будет ли после этого жена меня уважать?».
Где то в глубине души я сам всегда осуждал любые драки, но иногда, когда в результате восстанавливалась справедливость, ощущал глубокое удовлетворение, а порой – даже гордость. Об одном из таких случаев хотелось бы рассказать. Не помню, работал ли тогда я еще на фабрике, или уже в милиции. Ехал я как-то вечером домой в автобусе №1 из центра города на вторую фабрику. Пассажиров, как всегда, было много, и я стоял у заднего окна и думал о чем-то своем. На сиденье ко мне лицом сидела молодая женщина с ребенком-грудничком. Он вел себя тихо, наверное, спал. Перед ее ногами была металлическая перегородка, обычная для городских автобусов. На нее уперся руками в наколках, крепкий молодой парень. Он был явно пьян. Мужчина дремал и непроизвольно опустил руки прямо на лицо ребенка. Судя по реакции мамаши, парень был ей незнаком. Женщине он не грубил. Дремота одолевала его, и руки снова оказывались возле лица младенца, а то и на нем. Я пока молчал, не желая скандала в общественном месте, тем более, что в автобусе было несколько моих знакомых. А вот какой-то интеллигентного вида молодой человек не выдержал и сделал достаточно вежливое замечание нетрезвому гражданину. В ответ послышалась блатная тирада, из которой не матерными были только два слова: «дам в морду». Молодой человек, сраженный в этом словесном бою, сразу же вышел на ближайшей остановке из автобуса. Картина не менялась. Следующее замечание нарушителю спокойствия в автобусе сделал другой мужчина, на вид гораздо менее интеллигентный, но удар пьяного ему в лицо отбил желание продолжать урезонивать хулигана. Он тоже покинул автобус. У меня в голове созрел довольно коварный план, но мне осуществить его хотелось в своем родном районе, чтобы не ждать следующего автобуса. Бог услышал мою мольбу: хулиган доехал точно до «моей» остановки и вышел, я – сразу следом. И – какое везение: он пошел проулком, по направлению к моему дому. Стояла зима, было темно и морозно на улице, и – узкая тропинка в снегу. «Намеченная жертва» двигалась чуть впереди меня. Я знал несколько, очень оскорбительных для побывавших в местах не столь отдаленных, слов и громко их высказал.
Парень обернулся и спросил: « Это ты мне?».
Я ответил утвердительно. Он, видя перед собой человека старше себя и много ниже ростом, решил зря времени не терять, и с каким- то воинственным криком рванул в мою сторону. Я же – не спеша поставил ноги в положение наиболее устойчивого равновесия, и когда дистанция между нами сократилась до длины моей руки, с силой выбросил ее вперед и в челюсть тому, кого хотел поучить хорошим манерам. Нокаут парня был глубоким, о чем я сожалел, так как не вся еще злоба выплеснулась из души. Но лежачих я никогда не бил, тем более, тех, кто потерял сознание. Я сначала ушел от неподвижного тела. Но беспокойство о том, не убил ли я невзначай хулигана, заставило меня остановиться и понаблюдать за ним из-за угла ближайшего дома. Да и мороз был такой, что на снегу можно было быстро замерзнуть до смерти. Минут через пять – десять по этой же тропинке неторопливо пошли мужчина и женщина, как мне показалось, оба – не старше пятидесяти лет. Естественно, что лежавшего парня им никак нельзя было обойти, и они начали его тормошить, думая, наверное, что тот просто заснул. После определенных усилий парень с помощью этих людей поднялся на ноги. Ни я – за урок, ни пожилые прохожие не дождались от парня элементарного спасибо. А ведь они явно спасли его от замерзания. Я ушел домой. Прошло много лет, но ни разу не пожалел о том, что сделал в тот вечер.
Даже сидя в холодном карцере, куда качнулся «маятник моей судьбы», снова и снова просматривая в своей памяти «ленту событий», я убеждался в правильности того своего поступка. Не было убежденности лишь в том, что одним ударом я перевоспитал тогда того, кого не исправила тюрьма, но я надеялся что, в другой раз парень поостережется так себя вести в общественном месте. Ведь все люди разные, не все – слабые, трусливые и безразличные. Но всякое зло должно быть наказанным – это мое твердое убеждение. А правовым методом или нет, это уже совсем другое дело.
Глава 3. Милицейские истории.
Наверное, не случайно, что такое болезненное чувство справедливости, воспитанное во мне с малолетства родителями, влекло меня на работу в милицию. Я полагал, что там работают только честные, справедливые, «правильные» люди. Это мнение во многом сложилось из прочитанных книг и просмотренных фильмов о сотрудниках правоохранительных органов советского времени. Как же я ошибался! В милиции, как и в любом другом месте, есть плохие люди, есть хорошие. Есть «ни рыба, ни мясо», есть, наконец, и откровенные «бяки», как говорил мой маленький сын, когда ему было около двух лет. Но в те времена идеализм еще был весьма распространенным явлением, а фильм «Золотая мина» с очень хорошими, известными актерами, окончательно убедил меня в правильности выбора. Можно прямо сказать, что именно этот фильм перевернул всю мою дальнейшую жизнь. Как красиво сотрудник уголовного розыска (актер Янковский) в кафе на берегу Черного моря, да еще под хорошую музыку, брал преступника (артист Даль). Тогда мы жили еще в Иванове, у моих родителей. Я пришел к начальнику милиции Фрунзенского отдела областного центра Михаилу Николаевичу Солдатенкову, проситься на работу в уголовный розыск. Он назначил мне месячную стажировку под руководством опытных оперативников. Я даже отпуск взял для этого в конструкторском бюро…. Месяц пролетел, а места свободного так и не образовалось – по крайней мере, мне так сказали. И я ждал…. Потом, уже в Кинешме, проработав 9 месяцев на 2-й фабрике, опять пошел – уже к начальнику Кинешемской милиции на прием. А в кабинете сидит… тот же Солдатенков ! Что скажешь: судьба! Он меня узнал, объяснил, что его перевели на службу в Кинешму. И вот 22 апреля 1980 года я уже был сотрудником уголовного розыска. Как сказал Остап Бендер в фильме «Золотой теленок»: «сбылась мечта идиота». Кабинет, куда меня определили, был предназначен для четверых, как чуть позже стали их называть – оперуполномоченных. Старшим был Мухин Миша, крутой такой опер о которых говорят, что ему сам черт не брат. Обслуживали мы рабочие районы – 2-й, 1-й фабрик и «Красной Ветки». Криминальная обстановка в них была довольно сложной, к тому же милицию, это уже по традиции, – здесь не очень уважали; помогать обычно никто не хотел. А нетрезвые мужики в микрорайонах этих фабрик легко могли побить и самих милиционеров, даже одетых в форму.
О правильности решения идти работать в уголовный розыск, даже тщательно взвесив все аргументы я, сидя в следственном изоляторе, сделать однозначный вывод так и не смог. Во-первых, из обыкновенного скромного парня из рабочей семьи, который мог иногда прихвастнуть, получился довольно самоуверенный, если не сказать, наглый оперативник. Во-вторых, я узнал о жизни такое, что никогда бы не хотел знать. В-третьих, общаться приходилось с людьми, которых по хорошему-то надо было обходить стороной, включая и некоторых своих новых коллег. В-четвертых, именно здесь я приучился употреблять алкоголь. В-пятых, такого разочарования в органах власти, конкретно милиции, правда, после увольнения из ее рядов испытать я не пожелал бы никому. А положительным во всем этом были реально интересная работа и возможность с помощью Закона бороться со злом, ощущая за спиной поддержку и мощь государства. Впрочем; в моих понятиях зла, о причинах его вездесущности, а также в методах борьбы с ним, у меня произошли большие изменения. Глубокие и неторопливые размышления на эту тему, чтение соответствующей литературы, жизненный опыт приводят, как правило, к выводам, далеким от очевидности. В жизни все гораздо сложнее и запутаннее, чем мы привыкли думать и идеализировать…
Хорошо запомнилось первое суточное дежурство вместе со старшим,– а им оказался Мухин, который должен был научить меня работать. В районе его все знали и побаивались – он мог постоять за себя, а это здесь приветствовалось. А вот и первый вызов: сосед громко и непрерывно стучался в дверь женщины, чем нарушал заслуженный ею покой. Это была довольно бойкая разбитная бабенка, она знала многих сотрудников милиции и уж, конечно – Михаила. Мухин вкратце объяснил мне, что я как представитель власти мог вломиться в любую квартиру, избить нарушителей порядка, и даже посадить человека в тюрьму. В общем, инструктаж был, как говорится, что надо. Поднялись на последний, четвертый этаж, а там, на лестничной площадке, стоял здоровый и сильно пьяный рыжий мужик. Он своим литым резиновым сапогом методично бил в дверь, какой- то квартиры. Моего учителя он, видимо знал и явно боялся, так что сразу успокоился, пообещав уйти на свою жилую площадь – как раз напротив той, которую он хотел, так сказать, посетить. Удовлетворенные, мы спустились к машине уселись в нее -, но тут по рации дежурный сообщил, что опять звонила та, же гражданка и жаловалась на агрессивные действия соседа по лестничной площадке.