Майонезовские сказки
Шрифт:
– Но, позвольте, мы сегодня только приехали! – заявил профессор.
– А вот и не правда! Вас видели и уже опознали, не надо отпираться, это как-то не серьёзно! – с довольной улыбкой сообщил полицейский, - Как-то не красиво!
– Это ложь! – прошипела Че.
Она сидела красная от гнева в красном халате, обхватив крепко обеими толстенькими ручками историческую корзинку, пластырь под её глазом отклеился, и набухший синяк свисал багровым мешочком.
– Ух ты, злющая старая пиратка! – завопил полицейский, кривляясь, - На-ка укуси меня за пальчик! Ведь укус черепахи смертелен!
– Потому и не кусаю, - сказала Че.
Она разом вся обмякла и стала кроткой и бледной.
– Юм, Юм, приди и живи в моём доме! – шептала испуганная малышка Ро, - Помоги нам в нашей беде!
Через несколько минут всю группу профессора Войшило как государственных преступников Зелёного Леса грубо втолкнули в тюремную камеру.
– Вот вам шесть лепёшек и вода в кране, утром разведём вас по «одиночкам», за попытку к побегу у нас отрубают голову! – сказал на прощание страж, радостно оскалившись, и захлопнул дверь.
В камере был только один стул, на который сразу же грузно уселась уставшая Че. Остальные разместились на единственном тюфяке и принялись за чёрствые лепёшки. Че съела свою быстрее всех и решила всплакнуть.
– Давайте вспоминать что-нибудь приятное, - предложила Мушка, - помнишь, Пыш, мы весной гуляли под берёзами, на которых шла оживлённая работа – грачи приводили в порядок свои жилища, и вдруг из гнезда к нашим ногам выпал большой кусок мягкого зелёного мха, а ты сказал: «Эх, какую ценную подушку потеряли!»
– Нам бы сейчас хоть такую подушку, - отозвался Пышка, - одну на всех.
– А мне вспомнилось место, где когда-то стоял дом моего детства, - заговорил профессор, - Я ходил, как-то, кругами вокруг этого места и думал: «Где полянка одуванчиков – там стоял наш большой стол с льняной скатертью, по кайме которой были вытканы снопы и серпы. За этим столом нам разливали из большой фарфоровой кастрюли наивкуснейший суп, по вечерам за этим столом взрослые шумно играли в карты, а в углу весело потрескивала печка – голландка; мы же, дети, сидели с ногами на диване и разглядывали пыльные картины в рамах. В зимних сумерках они оживали: на картине «Московский дворик» лошадь, явно, вздрагивала гривой, а на картине «Иван Царевич на сером волке» царевна иногда вздыхала украдкой, а у волка с языка капала слюна».
– В такие минуты, как сейчас, мне вспоминается самое ужасное, - сказала Че, - когда я только начинала музыкальную карьеру, находились десятки людей, которые ненавидели меня только за то, что я была не такая, как они. Эти злые люди нанимали целые бригады шикальшиков, которые освистывали и ошикивали меня на спектаклях. А когда меня признал весь музыкальный мир, они начали целовать следы от моих туфель на асфальте, когда я бежала из такси в театр. И это, второе, было ужасней первого!
– Да-да, - сказал огорчённо профессор, - я Вас отлично понимаю, мои коллеги часто воспринимали мой успех, как личное оскорбление, в лучшем случае говорили обо мне: «Списал у Дудкина или скачал из интернета!»
– Я думаю, мы не страдаем такой злобностью, потому, что мы все творческие, - сказал Пыш, - а творчество – это освобождение, очищение сознания.
– Я думаю, имеет место более сложный механизм очистки сознания, - сказал профессор, - разберёмся, как оно темнеет в ходе неправильного выбора: обмануть – не обмануть, часто выбираем – обмануть, а в сознании – тёмное пятно, так как сознание создано светом и из света, оно не терпит лжи; взять или отдать, чаще выбираем – взять, а в сознании – тёмное пятно, потому что свет – субстанция дающая, а не берущая. Мы постоянно ошибаемся с выбором, а сознание наше сразу же реагирует, потому что оно живое.
– Механизм очистки сознания крайне прост: покаяние и добрые дела, - сказала усталым голосом Че, - кайся и кайся!
– Я каюсь,- сказала неожиданно Рокки, - я забыла… я умолчала о том, что на рынке попила этого напитка, пока вы все пили воду!
– Но зачем, Ро? – удивился Кролик.
– Из любопытства, Кро, отвечала печальная Рокки, - а может из чувства стадности, а может из-за моей внутренней порочности, мы ведь, даже, не знаем, кто были мои биологические родители!
– Рокки! Хватит рассуждать, пойдём к умывальнику, я помогу тебе промыть желудок, - решительно заявила Мушка.
– Нет, нет, сначала мне было противно, а теперь я бы ещё попила такого напитка, - ответила Ро депрессивно.
Че никого не слушала, она с ужасом смотрела в угол.
– Рокки, - шёпотом спросила Че, - что это?
– Не бойтесь, мамочка, это только маленькая серенькая мышка, - сказала равнодушно Ро.
Это известие стало, однако, последней каплей, Т.Ч. сжалась от страха и зарыдала, как дитя.
– Я не послушалась дедулю и затащила своих близких в эту дыру! – причитала она, - Дорогие мои предки, помогите нам выбраться отсюда, о мои дорогие ненаглядные предки, столь любимые мною!
– А ты будешь, Клотильда, называть прапрадеда Фемистоклюса «трухлявым пеньком, поросшим мхом»? – прозвучал сверху строгий голос.
– Никогда! – воскликнула горячо Че, озираясь по сторонам.
Прямо к ней на колени упал сверху ключ, который сразу схватил проворный Кро и начал его рассматривать.
– Так, проверим Вашу наблюдательность, - предложил профессор, глядя на Че, - вода из ванны вытекает по часовой стрелке или против часовой?
– Так это понятно, друг мой, холодная – по часовой, а горячая – против, - неуверенно предположила Че, смахивая последнюю слезинку.
– А вот и нет! Всё зависит от того, в каком полушарии Вы принимаете ванну! – возбуждённо заговорил Войшило, - Этот ключ, явно, от маленького окна под потолком, ведь в двери нет замочной скважины! Я это заметил сразу, хоть я и не Шерлок!
– Я допрыгну туда, - сказал Кро, - связывайте скорее пояса от халатов!
Кро с ключом и красной верёвкой разогнался и допрыгнул, словно долетел, до небольшого окна под потолком, проворно открыл его, выглянул и перекинул вниз верёвку, по которой все выбрались в глухой садик с сухими деревьями. Че захотела подниматься последней, считая себя виновницей происходящего. На самом деле она обвязала себя верёвкой, а остальные тянули её. Тучка сползла с луны, и профессор, Кро, Ро, Пышка и Мушка увидели верхнюю часть Т.Ч., плотно застрявшей в окошке.