Меценат из ментовки

Чернов Александр Викторович

– Я постараюсь отыскать виновника ваших бед, - заявил Жорик, а про себя добавил: - «И моих тоже».

Муж Виктории был белее сдержан в проявлении эмоций, нежели жена. Провожая Привольнова к выходу, он сухо сказал: - Вы уж постарайтесь.
– Открыв дверь, он выпустил посетителя из магазина.

Привольнов направился по проходу между рядом магазинов и перилами, огораживающими второй ярус торгового комплекса. Через каждые два магазина шли проходы к следующему ряду магазинов. В проходах имелись еще проходы, закутки и везде магазины, магазины. Отсчитав пять магазинов, Жорик вошел в шестой. Здесь продавали шмотки. Блузки, рубашки, батники, майки, джинсы, юбки

были развешаны по стенам, висели рядами на вешалках, были сложены стопками за прилавком. В магазине толпились люди, в основном женщины. Привольнов, вполне освоившись с ролью следователя прокуратуры, громко спросил:

– Кто здесь Татьяна Красноголовка или Красноголовкина?!

Стоявшая за прилавком тоненькая девушка с маленьким личиком захихикала и, обращаясь к кому-то невидимому в дальнем конце магазина, сказала:

– Татьяна, тебя спрашивают.

– Слышу я, - хмуро отозвался голос и над рядом висевшей на вешалках одежды возникла женская голова.

Жорик почувствовал себя неловко, ибо волосы девицы были выкрашены в ярко-красный цвет.

– Не Красноголовкина я, а Светлова, - буркнула девушка, и ее голова, будто огненный шар, под хихиканье тоненькой продавщицы и кое-кого из веселых покупателей, поплыла над рядами вещей.

– Извините, - смутился Привольнов.
– Я думал, Красноголовка фамилия ваша.

– Прозвище, которое мне совсем не нравится.
– Татьяна вышла из-за вещей. В руках у нее были два пакета с джинсами. Очевидно, перед приходом Жорика она разбирала в углу магазина товар. Положив на прилавок, перед тоненькой продавщицей пакеты с джинсами, она изрекла: - Вот сорок шестой и сорок восьмой размеры.
– Потом обернулась к Привольнову.
– Что вы хотели?

А девица из-за красного цвета волос хоть и выглядела необычно, в целом была в порядке. У нее было милое с редкими веснушками лицо, длинные стройные ноги, обтянутые джинсами, тоненькая талия, высокая грудь.

Жорик достал удостоверение.

– Прокуратура.

– О-ой!
– сморщилась Красноголовка.
– Опять! Сколько можно?

– Столько, сколько нужно, - строго сказал Привольнов.
– У каждого своя работа. Где мы можем поговорить?

Девица тут же сдалась и даже кокетливо улыбнулась:

– О-о!.. на улице, наверное. А то здесь ушей много. Пойдемте!
– Татьяна развернулась и, цокая высоченными каблуками, направилась к выходу. Привольнов пошел следом. На улице, встав у перил, Красноголовка достала сигареты, зажигалку и закурила. Держа сигарету между двумя пальцами с длинными, художественно разукрашенными ногтями, она глубоко затянулась и сказала:

– Я вас слушаю.

– Вы, верно, поняли, зачем вы мне понадобились?
– изрек Жорик, становясь напротив девушки.

– Ну конечно, - девица, скривив рот, выпустила струю дыма в сторону от Привольнова.
– Насчет ограбления магазина Вики и Саши Ким.

Жорик склонил голову.

– Правильно. Вы были свидетелем ограбления магазина. Что вы видели? Рассказать можете?

Красноголовка довольно изящно стряхнула пепел, постучав кончиком указательного пальца по сигарете.

– Но уже рассказывала обо всем милиции, - возразила она.

– Я бы хотел услышать рассказ из ваших уст, - Привольнов взыскательно глянул на Светлову.
– Тем более, что я не из милиции, а прокуратуры. Итак…

– Ну хорошо, - припоминая, Красноголовка закатила глаза.
– В тот день я ушла с работы в шесть часов вечера, - начала она медленно.
– У крайнего магазина стояла «Газель». Расстояние между магазином и перилами, как вы видите, небольшое, всего пару метров. Так вот грабители заткнули проход таким образом, что через него никак нельзя было пройти. По-видимому, все было продумано заранее. Завидев издалека автомобиль, люди сворачивали в боковой проход, а выходящие из-за угла магазина вынуждены были возвращаться. Я поступила так же, свернула влево и пошла к выходу с рынка не напрямую, а в обход.

– Но как же так?
– подивился Жорик.
– Вы видели, что ваших соседей грабят и не сообщили в милицию?

А девица, видать, была охочая до женского полу. Стрельнув глазами в проходившего мимо симпатичного молодого человека, она изобразила на лице недоумение и изрекла:

– Но откуда же я знала, что это грабители?! Обыкновенные мужики грузят в автомобиль товар. Может, купили что у Кимом. Погрузка и разгрузка у магазинов обычное дело. У нас здесь оптовиков много. И вообще я вам скажу, на рынках совсем не такие отношения, как на производстве. Здесь не сослуживцы, а конкуренты. Поэтому у нас, у торгашей, не принято интересоваться делами соседей, а уж тем более считать кому и сколько они продали или что приобрели. Дурным тоном считается.

Привольнов с понимающим видом кивнул:

– Как выглядели грабители? Лица запомнили?

– Нет, не обратила внимания. Обычные работяги. Не в моем вкусе, чего их разглядывать-то? Помню в джинсах, вроде, были одеты да в рубашках темных. Трое грузили, а один в машине сидел. Водителя я заметила, когда к рынку шла с той стороны.

Жорик понял, что теряет даром время, расспрашивая Красноголовку, но на всякий случай поинтересовался:

– Добавить ничего не можете?

Девица затянулась в последний раз и ловким щелчком швырнула окурок за перила.

– Нет.

– Очень жаль, - тоном обманутого в своих надеждах человека произнес Жорик.
– И все равно спасибо за сведения.

Светлова развела руками, с достоинством кивнула и, покачивая бедрами, процокала каблуками в магазин. Привольнов еще немного постоял, потом направился к выходу с рынка.

ИНТЕРНЕТ КАФЕ

Первая девочка ты в моей жизни была ли? Кто тебя выдумал, где ты, и как тебя звали? Первая девочка мы с ней сбежали с урока Это все было все было… Лесоповал «Первая девочка».

Привольнов отправился по третьему адресу на городскую электростанцию - ГРЭС сокращенно. Когда-то Жорик жил в тех краях, учился там в пятой школе до седьмого класса, а потом с семьей переехал, но к друзьям частенько наведывался. Бывал и после армии пару раз, да былого не воротишь, у друзей детства другие интересы появились, другие друзья - почувствовал себя Привольнов в старой компании чужим и ездить на ГРЭС перестал. Попадал однако туда Жорик иной дорогой, а вот по той, что телепался сейчас на автобусе уже не ездил лет двадцать. Ничего не изменилось с того времени, разве что дома обветшали, деревья разрослись, да дорого стала ухабистей. Санаторные места. Знакомые названия остановок: «Красная майка», «Красный октябрь», «Ореховая роща». А вот и институт селекции. Сейчас будет поворот и школа. Вот и она. Трехэтажная, некогда огромная, сейчас она предстала перед Жориком маленькой и убогой.