Меч Баа Ци
Шрифт:
— Седьмой отряд на подходе, — сообщил порученец магистра, ранее выступивший в роли парламентера — именно над ним насмехался со стены Мараш.
— Тогда слушайте мой приказ… — начал Рубер. Но пресекся, услышав вопли в соседнем отсеке шатра. В том числе — женские, чего в принципе быть не могло, поскольку в военный поход магистрат Золотых знамен слабый пол брать запрещал. Командиры схватились за мечи, разворачиваясь на шум. Откинув полог, из отсека вышел, слегка пошатываясь, очень изумленный ординарец Рубера, фро Келлуг.
— Фро? Что лучилось? — спросил его Рубер.
— М…Магистр! — слегка заикаясь
— Вы ей объяснили, что комнату следует покинуть ей, а не вам? — спросил Ган. Келлуг растерянно кивнул.
— Я постеснялся ей это сказать: как-никак по виду благородная девица, а Фарра не постеснялся… и
Ординарец обернулся в сторону личного сектора магистра, указывая на огромную пропаленную дыру в плотной ткани полога и такую же в ткани самого шатра.
— Когда Фарра указал ей на непристойность нахождения в шатре магистра, она колдовским способом заставила его быстро вылететь прочь, чадя черным дымом, и упасть в выгребную яму.
Ординарец испуганно замолк, отступая под защиту командиров, едва не напоровшись на обнаженный клинок фро Гана. Поскольку в этот момент полог отдернулся и перед руководством осаждающих Краснотал военачальников предстала девушка весьма фривольно одетая — в подобие нижнего платья фиолетового цвета выше колен и смелым декольте. У гостьи были волосы до плеч, завитые в причудливую прическу, салатового и бордового цветов. Дополняли красочное безобразие яркие фиолетовые глаза, что так и жгли негодованием. При том она была совершенно босая, что в местах властвования магистрата Золотых знамен крайне не одобрялось.
— К бою! — крикнул фро Ган, но магистр мгновенно поднял руку, пресекая попытку нападения на незнакомку.
— Полноте, господа, — урезонил Рубер своих подчиненных. — Перед нами просто девушка. К чему нам мечи? С девушкой подобает сражаться цветами, вином и сонетами, но никак не бранным железом. Тем более, с такой красивой.
Рубер, обращаясь к своим людям, делал вид, что смотрит на них, хотя сам изучал гостью в зеркально начищенном нагруднике ординарца. Услышав комплимент в свой адрес, девица не замедлила зарумяниться. Отчего магистр успокоился — это действительно не монстр и не чудовище под обманным ликом. Он развернулся к незнакомке, всем видом выражая раскаяние.
— Видимо, произошло какое-то недоразумение, судя по вашему растерянному виду, прекрасная госпожа, вы также не понимаете, как очутились в наших покоях, как и мы. В любом случае, прошу принять наши извинения.
Гостья моргнула сначала одним глазом, потом другим. Потом нервно хихикнула, но тут же взяла себя в руки.
— Извинения приняты, — сообщила она нежным голосом, который мгновенно заставил сердце Рубера учащенно забиться. Потом чудное создание направилось к нему, заставив ветеранов боевых действий из свиты магистра отпрянуть, оставив неподвижного командира один на один с колдуньей. Остановилась метрах в двух, сразу угадав в Рубере главного.
— Меня зовут Эгирэ арк Ци Бар, — представилась девушка, суетливо потянувшись обнажить бедро, как принято у аграи куп
Эгирэ шагнула вперед, больно ударилась о лежащий на полу ночной горшок — он вылетел из покоев магистра во время заварухи с ординарцами. Настала очередь магистру покраснеть. Впрочем, гостья так и не поняла, зачем эта причудливая посудина — к счастью, пустая, вообще предназначена. Она смахнула с лица локон и чихнула в ладошку.
— Ладно, фро, — обратился магистр к своим подчиненным, — Далее я сам разберусь здесь. Что делать вы знаете, закрепляемся и ждем подмоги. А теперь следуйте по местам!
Некоторое время, оставшись наедине, Эгирэ и Рубер молча изучали друг друга. Были они примерно одного роста, вот только магистр вдвое ее шире: с крепкой шеей, налысо обритой головой, тоже весьма массивной. Выглядел магистр весьма сурово, с рублеными чертами лица от природы, которые дополняли шрамы от рубленых ран мечом и вмятин от шестопера. Одевался он весьма аскетично: пока труба не требовала военачальника мчаться впереди верного отряда тяжелой конницы, магистр ходил в штанах из простого сукна, обычной холщовой безрукавке до колен, и черной пелерине поверх нее на плечах. Подпоясан был трофейным джелонским наборным поясом с кинжалом. Иного оружия у Рубера не имелось. Меч и любимая сулица магистра лежали в его покоях, у кровати: как раз за спиной Эгирэ.
Магистр указал ладонью в сторону походного столика с картами осажденного города.
— Меня зовут Рубер. Магистр Рубер Тертиус. Если вы никуда не спешите, осмелюсь предложить вам пищу и вино в моей скромной обители, почтенная Эгирэ, — предложил он.
— Как сказать, достойный Рубер, спешу я или нет, — в тон ему церемонно пролепетала Эгирэ. — Я тут не по своей воле и, скорее всего, в ваш чудный мир меня послали с какой-то задачей. Наверное, помочь воевать. Я умею воевать, я патрульная, вот!
— И мысли нет сомневаться, — произнес Рубер, скосив глаз на дыру в пологе шатра. В пробоине наблюдался кряхтящий послушник, вылезающий из выгребной ямы. Ему помогал ординарец, без особого усердия, стараясь не испачкаться и усиленно закрывая нос. — К счастью, вашей военной помощи покамест не требуется. Активная фаза боя уже позади, мы закрепляемся на достигнутых рубежах, а их колдуна уже направились уничтожать наши Темные души во главе с Халифом. Так что не извольте беспокоиться, почтенная Эгирэ, наши колдуны и без вас справятся с противником!
— А зачем же я тут тогда? — хмыкнула озадаченная Эгирэ. Вопрос остался без ответа, и она направилась к столику. Магистр торопливо смахнул с него военные карты, крикнул ординарца и шепотом приказал нести продукты получше, вино нежнее и миннезингерскую струнницу.
— Чего? Струнницу? — дернул глазом ординарец. Служил он магистру уже несколько лет верой и правдой, но только сейчас узнал, что Рубер умеет играть на лютне.
— Бегом! — свистящим шепотом насел на него магистр. Столь взволнованным ординарец его еще никогда не видел.