Меч Королей
Шрифт:
– Избавься от него! – крикнул я Бергу.
Берг столкнул священника за борт.
— Бреди к берегу! Ты не утонешь! — крикнул он вслед.
— Отталкивайте! — приказал я, гребцы на носу воткнули вёсла в вязкий ил и навалились на них.
На мгновение показалось, что Спирхафок отказывается повиноваться, потом, к моему облегчению, он тронулся с места и скользя соскользнул на глубокую воду.
— Тем же курсом идём, господин? — спросил меня Гербрухт. — Поднимаем парус, и вдоль побережья на север?
Я покачал головой.
—
— Лунден?
— На весла! — крикнул я.
Мы повернули на запад. В итоге мы направляемся не домой, а в Лунден. Там стоит войско короля Этельстана, а мне нужно исполнить клятву.
Непросто было грести против ветра, против отлива и против речного течения, но станет легче, когда начнется прилив и прибывающая вода понесет нас вверх по реке. Я знал эти воды и эту реку, поскольку, когда была жива Гизела, командовал лунденским гарнизоном. Мне нравился этот город.
Мы миновали Канингу, болотистый остров у берега Истсекса, за которым лежал Бемфлеот, где во время правления Альфреда мы атаковали укрепления данов и прикончили целую армию. Я припомнил Скади, хоть и не хотел вспоминать. Там её убил тот, кого она предала, там вопили женщины, лилась кровь. Финан тоже смотрел в ту сторону, думая о колдунье.
— Скади, — произнёс он.
— Помню, — ответил я.
— Как звали её любовника?
— Харальд. Он её убил.
Финан кивнул.
— И мы захватили тридцать кораблей.
Я всё ещё думал о Скади.
— Война тогда казалась проще.
— Не, это мы с тобой были моложе, вот и всё.
Мы вдвоём стояли на носу корабля. Я видел холмы, поднимавшиеся за Бемфлеотом и вспомнил, как местный крестьянин говорил, что Тор прошёлся по тому гребню. Местный был христианином, но гордился тем, что сам Тор прошёл по его полям.
Мы сняли с носа голову ястреба, так что при беглом взгляде теперь должны казаться обычным кораблём, идущим вверх по реке к причалам Лундена. За топкими берегами тянулись невысокие, засаженные пшеницей холмы. Натужно скрипели весла. Какой-то человек, ставивший сеть на речных птиц, бросил свое занятие, чтобы понаблюдать за нами. Он понял, что на борту воины, перекрестился и снова вернулся к сетям.
Когда пойма сузилась, по реке мимо нас, совсем близко, стали проходить направляющиеся вниз по течению корабли. Их паруса надувал юго-западный ветер, и мы, как обычно, перекрикивались с ними, обмениваясь новостями. Там ли король Этельстан? Никто не мог нам ответить, поэтому к висевшему над городом огромному пятну тёмного дыма мы подходили, совершенно не зная о том, что происходит в Лундене, не говоря уже об Уэссексе. Когда начался прилив, мы оставили только по шесть гребцов с каждой стороны. Рулевым веслом теперь завладел Берг, а Эдгива, её дети и компаньонки спрятались под носовой площадкой, где стояли мы с Финаном.
— Значит, всё кончено, — сказал мне Финан.
Я понимал, как тяготит его моё внезапное решение идти на запад в Лунден вместо возвращения в Беббанбург,
— Кончено? — переспросил я.
—Люди Этельстана сейчас в Лундене. Мы присоединяемся к ним. Выигрываем сражение. Убиваем Этельхельма. Идём домой.
Я кивнул.
— Надеюсь.
— Люди тревожатся.
— Насчёт сражения?
— Насчёт чумы, — он перекрестился. — У них есть жёны и дети, я и сам беспокоюсь.
— Нет в Беббанбурге чумы.
— Чума на севере. Кто знает, как далеко она распространится.
— Болтали, что чума была в Линдкольне, — ответил я, — а это далеко от Беббанбурга.
— Это слабое утешение для воинов, беспокоящихся за свои семьи.
Я пытался не обращать внимания на слухи о чуме. Это просто слухи, они часто врут, а когда король умирает, возникает множество слухов. Однако Сигтрюгр предупреждал, что в Линдкольне зараза, а другие говорили, что на севере мор. Финан прав, что напомнил об этом. Мои люди хотят вернуться к семьям. Да, они пойдут за мной в бой и драться будут как демоны, но беда, грозящая жёнам и детям, для них важнее любой моей клятвы.
— Передай им, что скоро они будут дома, — сказал я.
— Как скоро? — Финан требовал уточнения.
— Дай мне сначала узнать новости в Лундене, — ответил я.
— А если Этельстан там? А если он захочет, чтобы ты выступил вместе с ним?
— Тогда я пойду с ним, — невесело ответил я. — А ты поведёшь Спирхафок домой.
— Я?! — В голосе Финана прозвучала тревога. — Нет! Им и Берг может править.
— Берг может им править, — согласился я, но ты будешь командовать Бергом.
Я знал, что моряк из Финана никудышный.
— Никем я не буду командовать! — возмутился он. — Я останусь с тобой.
— Ты не должен...
— Я давал клятву тебя защищать! — перебил он.
— Ты? Я никогда не просил у тебя никаких клятв!
— Не просил, — признал он. — Но всё же я поклялся тебя защищать.
— Когда? — спросил я. — Не помню никакой такой клятвы.
— Я дал её пару мгновений назад и теперь, как и ты, тоже связан дурацкой клятвой.
— Я освобождаю тебя от любых клятв...
— Кто-то же должен позаботиться, чтобы ты остался в живых, — перебил он меня. — Похоже, Господь велит мне уберечь тебя от того ячменного поля.
Я коснулся молота, пытаясь убедить себя, что принял правильное решение.
— Нет в Лундене ячменных полей, — сказал я Финану.
— Это верно.
— А значит, дружище, — я тронул его плечо, — мы выживем и вернемся домой.
Я прошёл на корму, где заходящее солнце отбрасывало в воду длинную тень корабля, и уселся на ступеньку низенькой лестницы, ведущей на рулевую платформу. На север пролетел лебедь, и я лениво подумал, что это знамение, и нам тоже нужно на север. Но были и другие птицы, другие знаки. Иногда непросто понять, чего хотят боги, но даже зная это нельзя быть уверенным, что они с тобой не играют. Я снова тронул свой молот.