Мечом раздвину рубежи
Шрифт:
— Бежим! — крикнул он. — Сейчас у входа будут стражники, и нам может не поздоровиться от их стрел! Теперь они будут стрелять уже по-настоящему!
Не видя ничего перед собой, спотыкаясь на неровном полу, втянув голову в плечи, чтобы не удариться о потолок, Микула бежал за Сарычем. Они успели отбежать от входа в подземелье всего на полусотню шагов, как сбоку просвистела первая стрела.
— Ложись! — скомандовал Сарыч, бросаясь на пол подземного хода. — И прикройся щитом! Вытяни руку влево и нащупай стену! Ползи вдоль нее за мной! Скоро поворот, и стрелы
Они только достигли поворота, как у входа вспыхнули несколько факелов и донесся топот множества ног. Стражники были предусмотрительными воинами: имея дело с разбойниками и казаками, которые чаще всего действовали по ночам, они постоянно имели при себе запас факелов и сейчас воспользовались ими. Освещая дорогу и не переставая стрелять перед собой, стражники дружно бежали за беглецами. Микула потянулся было за своим луком, но Сарыч остановил его:
— Не трать время! Для подобных гостей у нас припасено кое-что получше!
Ход, по которому они бежали, был высохшим руслом подземной реки, и частые изгибы и повороты не позволяли преследователям вести прицельную стрельбу. К сожалению, ход не имел боковых ответвлений, и это не давало возможности запутать стражников и оторваться от них. Вот лаз расширился, и беглецы оказались в довольно большой пещере. Свет горевших позади факелов почти не освещал ее, хотя выход из нее бросался в глаза сразу. Когда Микула направился к нему, Сарыч схватил его за локоть и затащил в глубокую щель в стене. Здесь он сунул в руки сотнику конец толстой веревки, за вторую веревку взялся сам.
— Когда скажу — тяни что есть сил, — прошептал он на ухо Микуле.
Пламя приближающихся факелов постепенно освещало пещеру, и Микула смог получше рассмотреть ее. Пещера как пещера, ничего необычного, если не считать низко провисшего потолка над входом. Но если учесть, что Микула и Сарыч затаились в десятке шагов от входа и к потолку над ним уходили сжатые в их руках веревки, нетрудно было догадаться, что поджидало стражников в пещере.
А они уже были в ней. Не задерживаясь у входа, пустив в разные углы пещеры несколько стрел, стражники устремились к выходу из нее. Они держались тесной группой, и, когда все оказались под провисшим потолком, Сарыч выдохнул:
— Тяни веревку!
Микула изо всех сил рванул веревку на себя и услышал, как под потолком раздался треск дерева. В следующий миг его заглушил грохот обрушившихся на пол пещеры камней, и все вокруг затянуло плотное облако пыли. Когда все улеглось, в свете единственного уцелевшего в пещере факела Микула увидел, что провисшая прежде часть потолка исчезла, а пещера у входа загромождена большим каменным завалом. Творцы подземной ловушки хорошо продумали ее устройство: рухнувшая искусственно поддерживаемая часть потолка засыпала треть пещеры и надежно погребла под собой всех преследователей. Хотя среди камней не было видно ни одного тела и оттуда не доносилось ни единого звука, Микула и Сарыч быстро прошмыгнули мимо завала к выходу из пещеры. В лазе Сарыч пошарил руками в трещине у потолка, достал
— Теперь и нам можно идти как людям, — сказал он.
Примерно через час ходьбы лаз вывел их в глубокий овраг, по дну которого неслась взвихренная масса раскаленного песка, и Микула понял, что они уже в долине Злых духов. На выходе из-под земли их встретил конный казачий дозор с запасными лошадьми, на две из которых уселись Микула с Сарычем. Дорога к Зеленому острову была Сарычу хорошо знакома, и к вечеру они находились там. Атаман оказался у себя, и их без проволочек провели к нему в шатер.
— Ждал вас, правда, раньше, — сказал Казак, выслушав рассказ Сарыча. — Сразу после неудачного сражения с хазарами. Неужто великий князь мог всерьез полагать, что итиль-ские булгары или буртасы пожелают пропустить его войско невредимым на Русь? Да не собачься они постоянно с хазарами, напали бы вместе с ними на великого князя еще при волоке на Саркел-реку.
— Что теперь ворошить минувшее, — сказал Микула. — Давай говорить о сегодняшнем дне. У великого князя к тебе две просьбы, атаман. Сможешь помочь нам отправить на Русь весточку о нашем положении и дороге, по которой, по твоему совету, мы станем возвращаться домой?
— Помочь — помогу, но… И хазары, и буртасы с булгарами перекрыли все степные дороги и тропки к Саркел-реке, чтобы не пропустить ваших гонцов на Русь и помешать великому князю получить оттуда подмогу. Уж на что мы, казаки, прекрасно знаем степь, но даже нам не по силам пробраться к Саркел-реке кратчайшими путями. А использовать обходные — значит потерять много времени и доставить весть на Русь, когда потребность в ней минет. Правда, есть один способ, как переслать весточку побыстрей, но, сдается, он нам не подходит.
— Что за способ? И почему не подходит? — спросил Микула.
— Среди купцов есть у нас добрые друзья, и они могли бы взять в караван вашего гонца. Но в караванах всегда имелись и имеются соглядатаи стражников, а сейчас их будет намного больше, чем обычно. Появись в караване новый человек, это сразу вызовет подозрение, и вряд ли ему удастся добраться до Руси. Вот если бы найти такого гонца, который не привлечет внимания караванных соглядатаев! Но где взять такого?
— Действительно, где взять такого? — повторил вслед за Казаком Микула и вдруг оживился. — Послушай, атаман, а почему такого, а не такую? Ведь именно девушка или женщина, появись она в караване, вызовет наименьшее подозрение? Не так ли?
— Так. Где только раздобыть нам девушку или женщину? Уж не моего ли бородатого казака или твоего усатого дружинника обрядить в женский наряд? — хохотнул Казак.
— Никого обряжать не нужно. У меня есть сестра-витязи-ня, которая была с войском в походе и высадилась с моим отрядом на берег. Почему бы ей не стать гонцом, которого ты пристроишь в караван к своему другу-купцу?
— Сестра? Это хорошо, — сказал Казак и нахмурился. — Но что может делать девушка в купеческом караване в столь опасное время? Да и как она туда попала?