Мечта о любви
Шрифт:
Эшли улыбнулась как ни в чем не бывало и прокричала, перекрывая неистовые вопли чирка:
— Ты забыл в хижине енотов!
Дэн повернулся к чирку. Птица следила за каждым его движением живыми черными бусинками глаз. Чтобы успокоить его, Дэн осторожно пощекотал переливчатую шейку. Писк прекратился, и в наступившей тишине неожиданно громко раздался его голос:
— Я собирался идти за енотами, когда кончу с ним. — Его голос снова зазвучал глухо, умоляюще: — Эшли, пожалуйста, послушай меня! Уезжай отсюда, пока не поздно, пока тебя не накрыл ураган!
— Я тебя отлично
Дэн уставился на нее, удивленный столь поразительной вспышкой упрямства.
— Я останусь, — холодно и уверенно отчеканила она. — Я буду помогать тебе. Так что давай займемся делом.
Моментально позабыв о крыле несчастного чирка, он протестующее воздел руки:
— Об этом и речи быть не может, Эшли! Это слишком опасно!
Его заглушили новые вопли оставленного пациента.
— Я не могу тебе это позволить! — закричал Дэн. Чирок, придя в полное отчаяние, больно ущипнул его за палец. Дэн машинально положил руку на спинку птице.
Эшли заявила с торжествующей улыбкой, как будто нашла гениальное решение их проблемы:
— Ты не можешь покинуть остров вместе со мной, зато я могу остаться и помочь тебе пережить ураган!
Дэн еще минуту смотрел на нее, не веря своим ушам, а потом понурился и беспомощно вздохнул:
— Ты с самого начала знала, что я не могу уехать. Когда я позабочусь об этих, наверняка появятся новые звери, пострадавшие во время шторма… — И он добавил с суровой мрачной миной: — Не говоря об упрямых придурках, которым приспичило остаться. — Он постарался немного сгладить грубость более мирным тоном: — Ты ведь понимаешь, что поступаешь глупо исключительно в угоду собственному упрямству?
— А как насчет тебя? — ехидно ухмыльнулась Эшли. Она изящно облокотилась на край буфета и смотрела на Дэна, сложив руки на груди.
Дэн с яростной гримасой уставился на исходившего криком чирка и наконец не выдержал:
— Ты не подержишь его, пока я закреплю шину?
Эшли держала чирка, а Дэн делал перевязку. Как всегда, она не могла надивиться тому, какими осторожными и ласковыми могут быть эти сильные руки и какой огонь пробегает по ее жилам всякий раз, стоит им нечаянно коснуться друг друга. Наверное, к концу процедуры ее сердце отбивало не менее частую дробь, чем сердечко испуганной птицы.
Когда с чирком было покончено, она держала кролика, чтобы Дэн промыл ему рану на ухе. Теперь, когда не надо было спорить с Дэном, она сумела обратить внимание на то, как беспокойно ведут себя их питомцы.
Небо за окнами налилось свинцовой тяжестью, обычно четкая линия горизонта исчезла в серо-стальной дымке, которая окутала и небо, и море. Ветер лихо срывал с верхушек волн белые барашки пены, бушевал среди деревьев и яростно налетал на стены дома.
Дэн с тревогой выглянул в окно:
— Черт побери! Я же совсем забыл о том, что осталось в саду! Надо занести все в дом. Ты оставайся здесь!
Эшли кивнула… и поспешила следом за ним в сад.
Дэн метался по саду, хватая в охапку все, что попадалось под руку: шезлонги, столы, горшки с цветами. Оказавшись снаружи, Эшли перепугалась не на шутку, оценив силу и скорость ветра на собственной шкуре. Хотя дом был сложен из тяжелых прочных бревен и стоял на надежном фундаменте, ей все равно было страшно смотреть на то, как он содрогается под ударами ветра. Они едва успели спрятать в гараже последнее металлическое кресло, когда упали первые капли дождя.
Эшли заметила, кивая на свою машину:
— Раз уж мы все равно здесь, стоит прихватить мои вещи и те продукты, что я накупила сегодня утром.
— Да ты обо всем позаботилась, любовь моя! — воскликнул Дэн с веселым недоумением. — Честно говоря, если бы мне пришлось вдвоем с кем-то оказаться на необитаемом острове, из всех женщин в мире я бы выбрал именно тебя!
— Знаю, знаю, — добродушно улыбнулась она, — ты любишь не меня, а вот эти пакеты от Бейли! — И она направилась к лифту, прихватив пару пластиковых баллонов с питьевой водой.
В кухне они принялись раскладывать припасы, то и дело отвлекаясь, чтобы послушать новые сводки погоды. Нарочито спокойный, размеренный голос диктора пояснял:
— …мощный ураган «Холли» с широкими крыльями, закрученными спиралью высотой не менее ста миль, прошел по западному побережью Кубы… предупреждение распространено до Нового Орлеана.
На экране показали съемку с самолета: необъятной высоты колонна из туч и облаков, вращавшихся вокруг невидимого центра. Больше всего это походило на научно-фантастический фильм. Эшли содрогнулась от страха и отвернулась.
— Нет никакой возможности предсказать точный путь этого урагана, — как по писаному вещал бодрый диктор, как будто речь шла о светском рауте и он не мог предсказать, какие знаменитости явятся на этот вечер. — Может измениться не только его курс, но и скорость. Ураган может задержаться на месте, а может ринуться вперед со скоростью сорок миль в час. Путь ураганов весьма прихотлив, они могут совершать крутые повороты и даже зигзаги…
Эшли перестала слушать. Сколько она ни вслушивалась в свои ощущения, ничто не предвещало грядущей беды. Ей вдруг показалось, что им показывают старый фильм-катастрофу — нечто такое, к чему нельзя относиться всерьез. Она понимала, что это служебная обязанность сотрудников бюро погоды: быть всегда начеку и успеть предупредить жителей о надвигающейся опасности. Но про себя она продолжала упрямо надеяться, что их страхи преувеличены и они отделаются легким испугом. Судя по всему, Дэн отнюдь не разделял ее оптимизма и вполне серьезно предложил «готовиться к худшему». Конечно, она согласилась ему помочь. Почему бы и нет?
Они провели большую часть дня за интересным занятием — лепили на окна крест-накрест широкие бумажные ленты. Это должно было защитить стекла и не дать им разлететься на множество осколков, если ударит ветер. Как можно надежнее закрепив все рамы, они набрали запасы воды во все ванны, ведра и прочие емкости. Обшарили столы и ящики и сложили в одно место свечи и спички. Дэн извлек из кладовки здоровенный термос, старую армейскую походную плитку, лампу и канистру керосина. Проверил, велик ли запас батареек для фонарика.