Мечтатель из страны OZ, или сны сочинителя
Шрифт:
– Неужели о такой жизни ты мечтал для своей семьи? – писал он – Надеюсь, что в конце концов, тебе надоест убирать с женой туалеты и ты вернешься в Россию. Ты конечно же не можешь мне откровенно написать каково тебе там, ведь все американцы находятся под колпаком у спецслужб.
Это письмо меня изрядно разозлило и я ответил ему в том духе, что очень за него переживаю, поскольку у меня сложилось впечатление, будто его похитили инопланетяне. Если же это обыкновенное расстройство рассудка, то пусть он мне напишет какие ему лекарства нужны, и я их обязательно ему вышлю. На этом наша переписка с Женей оборвалась. Возможно он обиделся или за него обиделась его супруга, которая писала письма под его диктовку. Женя так и не освоил компьютер, отгородившись от современных технологий вековыми стенами музея.
Игорь женился на молоденькой симпатичной милой еврейке, и уехал с ней и двумя детьми в Израиль, где завел еще двоих, и тоже стал патриотом, известным в русскоязычной среде блогером, пишущим остроумные посты на политические темы. Его опыт рассказчика развивался вместе с Игорем, который из плюгавого ботана превратился в цветущего красавца под сто двадцать килограмм веса. Я тоже, как это ни странно, стал патриотом и, осмысливая прошлое, пришел к выводу, что Советская власть была вовсе не так плоха, как это мне казалось в молодости. Мы все становимся патриотами к концу жизни, и это быть может лучшее, что могло бы с нами случится, потому что человеку важно принимать свою жизнь всю без изъятия, а для этого нужно любить то место, в котором он родился и вырос.
Сразу же после демобилизации, я решил вернуться в Иркутск и закончить свое незаконченное высшее образование. В отсутствии других блестящих идей, эта мысль была не так уж и плоха, но тут рухнул Советский Союз и началась настоящая вакханалия. Не в моей жизни конечно, во всей стране. Я же любой ценой хотел достичь стабильности, что было не просто в тех условиях. Вместо этого я стал ездить в Китай, сопровождая группы челноков. Об этом тоже есть отдельная история, и я не буду повторяться. Поездки лишь усилили мою тревожность, и деньги были слабым утешением. Какое-то время я развлекал себя тем, что скупал недвижимость, перебираясь из одной квартиры в другую, и так мы докатились до Подмосковья, а затем через четыре года транзитом уехали в Америку, выиграв гринкард в лотерею. И об этом тоже я уже успел написать отдельную историю. Я написал практически обо всем за те пять месяцев, в которые я вообразил себя сочинителем. Но сочинительство тем и хорошо, что ты пишешь всегда что-то новое, и вот я пишу новую историю счастливой жизни постоянно натыкаясь на свои разбросанные по всей квартире тапки, черт их возьми! Да нет же, это нормально. Это создает определенные контуры и рельеф. Это какая-никакая, но история. Гораздо сложнее было бы творить в пустоте. Биографические подробности наполняют картину деталями и с этим уже можно работать. Мой новый проект должен исследовать совершенно неизвестные территории, чтобы не натыкаться на скелеты прошлого.
Теперь я счастлив. Что это значит? Это значит вернуться на сорок лет назад. Смотреть на жизнь с холма – ведь именно в юности нам с легкостью удается взобраться на вершину и, обозревая долину жизни, выбирать куда направить свои стопы. Нет еще ни опыта неудач, ни страха потерпеть поражение, есть только любопытство и желание идти как можно дальше.
Если смотреть на свою жизнь с этой перспективы, она кажется мне вполне успешной. Мне удалось зайти в своих поисках довольно далеко. Я реализовал почти все свои самые смелые мечты. Мне все удалось. И даже развод не стал для меня провалом, а всего лишь одним из самых долгих проектов, который, в конце концов, тоже удался. Дети, жена, собственный дом, кот с собакой, машина – все это у меня было. У меня полные карманы фантиков от конфет. И набрал столько камней, сколько могли вместить мои руки. Моя голова полна знаниями, которых некуда применить. Я пишу наконец то, что приходит мне в голову и больше не хожу как проклятый на работу, которую ненавижу. Я ненавижу всякую работу, кроме той, что я занимаюсь сейчас. Это мой самый главный проект – я занимаюсь собой.
Мне было важно преодолеть линию прибоя и уйти в большое плавание. Посмотрим, куда меня вынесет течение. Куда бы оно меня не вынесло, я бы хотел оказаться как можно дальше от старого берега. Не в том ли состоит цель всякого автора, чтобы создать новое небо и новую землю, основать свою колонию, новый рай, населить его животными и дать им имена?
Энергия творчества ищет в мире иллюзий себе подобную энергию, чтобы соединившись с ней, усилиться многократно и приобрести силу, способную преобразовать существующий ландшафт, изменить сознание, заставить его ускориться и обрести способность видеть то, что скрыто от рассеянного взгляда.
Таких попыток преобразовать свой мир я предпринимал бесчисленное множество. Мне всегда была присуща эта способность к абстрагированию от действительности в которой я находился. Порой она была настолько убога, слаба и уродлива, что, казалось, не имеет права на существование. Мы пренебрегаем свободой, которую дал нам Господь и с легкостью соглашаемся на прописанные нам роли. Закрывая глаза на уродства этого мира, мы не замечаем того, что в нем есть бреши, позволяющие нам ускользнуть, чтобы не встречать грудью гранитные берега предписанной нам кем-то судьбы.
Я люблю пафос и дух революций за то, что они освобождают энергию, преобразующую жизнь, свободную от обывательского прозябания и гниения души в тисках мещанского сознания. Мы постоянно ноем и пеняем реальности за то, что она бездушна и безобразна, но разве не в том и состоит задача мыслящего человека, чтобы преобразовывать ее в согласии с высшими образцами и идеалами?
Однажды мне приснился запах духов танцующей женщины. Аромат был таким тонким и изысканным, что заставил меня наклонится к ее тонкой длинной шее; я положил ей руку на плечо, а она прижалась к моей ладони прохладной щекой. Почувствовать запах духов во сне это сильное и совершенно новое для меня переживание. Я бы хотел, чтобы мои чувства пробудились и обновились настолько, чтобы я мог видеть мир другими глазами.
Как много в мире нового и неизведанного! Как грубо и поверхностно мы относимся к данному нам дару распоряжаться своей жизнью, пренебрегая возможностью исследовать свои способности, развивая их. Мы ориентируемся на далеко не самые лучшие образцы, чье достоинство заключается лишь в том, что они имеют силу навязать себя, обладают способностью к тиражированию и самовоспроизводству. То, что выдается за лучшее, это всего лишь самое популярное, самое распространенное, а значит враждебное всякой индивидуальности. Нужно научиться слушать себя и слышать то, что нам говорит окружающий нас мир, уметь различать голоса, обращенные к нам, понимать их язык, говорить с ними, задавать им вопросы и прислушиваться к ответам, которые они нам дают. Без оглядки на авторитеты, а вернее сказать, убегая от них, как от чумы.
Считаться глупым, непонятным – это дар, которым стоит дорожить. Быть отверженным этим миром, не значит оказаться на его обочине. Мир бесконечен и бескраен. Центр мира находится там, где ты сам решишь основать свой собственный храм, чтобы соорудить в нем алтарь, для поклонения открывающему тебе свой лик Богу.
На самом деле, я никогда не был один, со мной всегда был мой внутренний голос.
В четыре года я научился читать. Для ребенка научиться читать как можно раньше, так же важно, как для взрослого начать самостоятельно писать осмысленные тексты. Видимо то впечатление, которое я получил от чтения книг в детстве, определило мое желание стать писателем, которое я держал в тайне до зрелого возраста. Моя учительница русского языка и литературы первая заметила скрытый во мне дар и предрекла мне писательскую карьеру. Это пророчество пожилой учительницы дало ростки в моем благодарном сердце, но я не спешил открывать их миру, подозревая, что условия для этого не слишком благоприятны. Я прожил большую часть своей жизни так, словно смотрел на нее со стороны, собирая материал для книги. Я никогда полностью не принадлежал ни месту, ни своей профессии, ни своей семье. Я был посторонним, как главный герой книги Камю, в котором я некогда узнал себя. Это открытие, которое я сделал в восемнадцать лет, задало тон всей моей последующей жизни. Оно придало ей смысл и пафос, который я не исчерпал и по сей день. Именно поэтому я сейчас и пишу весь этот бред, стремясь догнать свое прошлое в надежде впрячь его в упряжку. Однако жизнь распорядилась так, что настоящее вышло из под контроля настолько, что самое безумное воображение не может соревноваться с ним ни в буйстве, ни в непредсказуемости. В один момент рухнул целый мир, в кризисе оказалась вся современная цивилизация, и мои личные неудачи на этом фоне смотрятся как прихотливый орнамент искушенного и праздного ума.
Восстановившись после армии на четвертый курс университета, я вскоре познакомился со своей будущей женой. Знакомство организовал один наш общий знакомый, и хотя мы друг другу кажется не слишком понравились, но вечер закончился в компании, где у нас не осталось альтернативы. Мы оказались в одной квартире с другой парой, которая, пока мы курили на кухне, занялась сексом на диване. Я в то время подрабатывал продажей музыкальной продукции в лавке в магазине «Тысяча мелочей» – единственной на весь город точке, специализирующейся на рок музыке. На диване лежала кассета группы «Иглс», которая тогда была страшно популярна, благодаря своей самой известной композиции «Отель Калифорния». Ходили слухи, что если прослушать с девушкой эту песню, то она обязательно растает и тебе покорится. Так, по всей видимости, и случилось с той девицей, которая стонала под скрип дивана. Несмотря на протесты моей подруги, мне пришлось вытаскивать из-под разомлевшей меломанки эту кассету, потому что я поклялся перед хозяином лавки, что верну ее следующим утром. Мы ушли в ночь, я вызвался проводить девушку до квартиры, где она снимала угол у богобоязненной старушки. Но старушка нам не открыла, так как было уже далеко за полночь, и она либо глубоко спала, либо просто не слышала осторожного стука в дверь по причине своей глухоты. Девушке ничего не оставалось, как согласится поехать со мной к моей тетке, где я обосновался на первое время после приезда в Иркутск. Когда мы вошли в квартиру, тетка и двое ее племянниц уже спали, мы прошли на цыпочках в мою комнату и просто завалились вдвоем в мою кровать, поскольку другого варианта у нас не было. Подруга была изрядно пьяна, ей хотелось бурного секса, но обстановка не способствовало моему раскрепощению и все получилось как-то неловко.