Мечты сбываются
Шрифт:
— Я почему-то уверен, что вы хорошо говорите по-английски, — сказал джентльмен, — поэтому давайте говорить на моем родном языке. Мне так легче!
Одетта не могла не улыбнуться.
Она подумала, что для большинства англичан крайне трудно добиться правильного французского произношения.
— Вы потанцуете со мной? — спросил джентльмен.
Одетта тут же решила, что должна отказаться.
Но затем, будто принцесса в ней вновь одержала верх над нервной «мисс Никто из Ниоткуда», она ответила:
— Merci, monsieur.Я
Она направилась к танцевальной площадке, чувствуя всей кожей, что шлейф ее платья грациозно движется в такт ее шагам, а маска на лице делает ее неузнаваемой для леди Валмер или даже самой Пенелопы.
Джентльмен обнял ее за талию.
После первых па Одетта сообразила, что оркестр играет вальс Штрауса, и все вокруг стало еще более романтичным, чем прежде.
Звезды, светившие с небес, китайские фонарики, свисавшие с веток деревьев, блеск свечей в бальном зале, изобилие диковинных, красивых нарядов — все говорило о том, что она попала в какую-то из своих грез.
Они танцевали молча.
Партнер был весьма искусен, и девушке совсем не трудно было следовать за его движениями.
В усадебный дом к Пенелопе дважды в неделю приходил учитель танцев.
Одетта занималась танцами вместе с ней.
Она радовала учителя своими успехами.
А бедняжка Пенелопа была слишком неуклюжа, причем постоянно забывала танцевальные па.
Теперь же Одетта получала истинное наслаждение, танцуя с высоким незнакомцем.
— Вы так легки, — заметил он, когда они прошли в туре вальса почти половину танцевальной площадки. — Наверное, я был прав: вы действительно слетели с небес, чтобы присоединиться к нашему веселью.
— Конечно, и должна улететь обратно, как только часы пробьют полночь! — рассмеялась Одетта.
— Надеюсь, вы не сделаете ничего подобного.
Ее партнер говорил в своей прежней манере — сухо и цинично, как в начале встречи, потому она вовсе не могла понять, комплимент это или нет.
Когда танец закончился, они покинули площадку и почти неосознанно прошли в тень от высокого дерева.
Они присели на ближайшую скамью.
Тотчас же к ним подошел официант с бокалами шампанского.
Одетта пила шампанское всего один или два раза в жизни, но взяла бокал с чувством, что шампанское такая же непременная часть этого волшебного вечера, как и танцы.
Ее спутник отпил немного, а затем, развернувшись к ней лицом, попросил:
— А теперь расскажите о себе.
— Мне нужно описать свой дом на небесном своде? — поинтересовалась Одетта с весьма убедительным французским акцентом. — Или я должна сообщить, что пришла с Млечного пути либо с какой-то другой планеты?
— Это может быть только Венера.
Одетта
— Полагаю, monsieur,будет лучше, если вы расскажете, как очутились в Париже.
— Ответ более чем очевиден. Конечно, чтобы встретить такую красивую женщину, как вы!
— Как ловко вы ускользнули от ответа.
— Вы хотите сказать, что я ускользаю от ответа так же, как и вы, не желая рассказывать о себе? Давайте начнем с самого начала. Как вас зовут?
— Одетта, — привычно ответила она.
— Прелестное имя. Ну а что дальше?
— Мне казалось, сегодня мы можем не отвечать на такие вопросы. Не зря на нас маски.
— Вы продолжаете уклоняться от ответов. В таком случае позвольте вас уверить, что вменю себе в обязанность разузнать все ваши секреты.
— Вы в самом деле интересуетесь чужими секретами?
Джентльмен улыбнулся.
— Звучит так, будто вы жаждете комплиментов, — заметил он. — Хотя, глядя на вас, не сомневаюсь, что вы уже ими насытились, к тому же я не столь красноречив, как француз.
— Полагаю, я должна вас подбодрить, чтобы уберечь от комплекса неполноценности.
Она решила немного поддразнить такого заядлого циника, как этот джентльмен.
Ей почему-то показалось, что в прошлом он слишком опасался подобных ситуаций.
— Этого во мне пока еще никто не обнаружил, — возразил он. — На самом деле я больше известен как человек властный и авторитарный.
— А вы действительно такой?
— Надеюсь, что да. Люди смиренные и подобострастные мне неинтересны, так как они не верят в себя.
Одетта мысленно усмехнулась.
Вряд ли этот человек мог представить себе, что смирение — единственный удел бедных и зависимых людей.
Что касается подобострастия, то она была уверена: этот человек воспримет любую форму обращения, помимо подобострастия, неслыханной дерзостью.
Ямочки вновь появились на ее щеках, ибо через минуту он изрек:
— У меня такое чувство, будто вы смеетесь надо мной, и я не могу сказать, нравится мне это или нет.
— По-видимому, в маске вы не так устрашающе выглядите. Без нее вы, должно быть, просто уничтожаете всех, кто осмеливается вас оскорбить своим холодным взглядом.
Теперь настала очередь джентльмена смеяться.
— Вы боитесь, что и с вами такое может произойти?
— О да, ужасно! Вы просто всех подавляете, хотя в этом нет ничего странного, среди англичан такое часто встречается.
— Сколько у вас знакомых среди англичан?
Одетта подумала, что скромностью он не отличается.
Она очень тщательно копировала французский акцент, поэтому не забыла добавить и рукой типично французский жест.
— Как я могу сосчитать их?