Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Кому нужны нормальные парни? Все тёлки хотят козлов, Вон, скажи, что не считаешь так?
— Считаю. Да, ты прав. Тёлки хотят козлов, Чжунэ. А девушки — нормальных парней. Теперь пазл сошёлся, спасибо.
— Пошёл ты!
— И тебе сладких снов, — пожелал Чонгук, переворачиваясь на другой бок. Что за дуралей! Вроде есть зерно здравомыслия в мозгах, но используется странно, перемалываясь в гордыню и эгоизм. Однако, ради друга Чжунэ пошёл на сделку с совестью, на убийство, приехал сюда, рискуя собой. Ради близких он на многое готов, забывая и о трусости, и о гордости. Его можно было бы переманить на сторону добра — золотых, только тут печеньками не обойдёшься, нужно что-то весомое. Найти бы ему девушку хорошую, такую, которая бы крышу ему сорвала, но при этом была бы порядочная, умная, справедливая. Да где такую взять? Нашлась бы такая, Чонгук бы сам влюбился, пожалуй, а то хорошие-то попадаются, а вот такая, чтобы крышу снесло — нет.
Рядом слышалось похрапывание, и Гук сам задрёмывал, но неудовлетворение от очередного прожитого дня мешало спать, несмотря на выпитое. Нервы не расслабились, разум отказывался отдыхать. Всё в голове рубилось мелко в какой-то салат: драконы, Сингапур, Элия, девушки, зло, добро, Аяксы, ложь, правда, Джиён, Сынхён, золотые, бесконечное море вокруг, пальмы, вино, дискотеки, Сынхун и Сынюн, Раффлс, «Убежище»… Чонгук сел, дотянувшись до пульта от кондиционера и добавив прохлады. Налив себе воды в бокал, который забыл помыть перед сном от виски, парень подошёл к окну. За ним простирался город-государство, весь в огнях, миллионы фонарей и лампочек, ночная суета, пьянки, гулянки, приезжие, уезжающие, шумные тротуары с компаниями, идеальные дороги, набережные в иллюминации и вывесках своих круглосуточных заведений. И только Сингапурский пролив, чёрный и безучастный, бездушный, глубокий и пугающий, как сам Дракон. Чонгук замер, озарённый. Пролив! Джиён… завтра… не только завтра, но и регулярно плавает на своей яхте. Яхта! Она выходит в пролив. Аяксы всегда остаются на берегу и стерегут его тут. А в проливе нет камер, нет слежки, ничего нет, никаких свидетелей и любопытных, там, отплывая на приличное расстояние, можно делать что угодно, с кем угодно, прятать кого угодно. Как он сразу не подумал об этом! Чонгук вмиг протрезвел, хотя и не пьянел до той степени, до какой набрался Чжунэ. Поднесясь к выключателю, он зажёг свет. Спящий некоторое время не реагировал, но потом, заворочавшись, недовольно пожаловался:
— Что случилось? Погаси!
— Погашу, чуть позже. — Чонгук набрал в мобильном интернете поиск карты Сингапура и, когда она, интерактивная, загрузилась, с предвкушением победы углубился в изучение акватории этого государства.
____________________________
Примечания:
* жареные побеги бамбука, завёрнутые в блинчики
**coup — удар, толчок, пинок (франц. яз.), произносится как «ку».
***разрешите войти, месье Удар? (франц. яз.)
**** мerci beaucoup — спасибо большое (франц. яз.), но если произносить членораздельно, как это сделал Сынхён, то получится игра слов «спасибо, красивый (beau) удар (coup)», или же "спасибо, красивый Ку"
***** Сингапурский слинг — легендарный коктейль, рецепт которого изобрёл именно бармен Раффлс-отеля примерно в 1910–1915 гг.
Сгустившиеся тучи
Почти до самого рассвета, отходя, чтобы умыться, натирая краснеющие от усталости и напряжения глаза, Чонгук штудировал многочисленные сайты и ссылки, подыскивая подходящее для укрывания Элии место. На яхте плавают туда, куда не приведёт дорога. Остров. Это несомненно один из островов Сингапура, но соответствующий запрос выдал список в пятьдесят наименований, плюс примерно десять искусственных земляных насыпей. Крупные и связанные мостами острова золотой отсёк и, перелопатив такой массив информации, какой не исследовал за весь последний год, определился и вывел некую формулу, по которой отобрал подходящие клочки суши. Конечно, ничего не мешало Джиёну спрятать Элию в какой-нибудь подвал чего-нибудь отвратительного, вроде нижнего борделя (ещё не видя его, Чонгук предполагал, что место не радует глаз находящихся там), но начиная примерно угадывать характер Дракона, пронаблюдав ту руку в перстнях, держащую сигарету, парень не поставил бы на то, что Джиён станет помещать кого-либо, кто ему нужен и к кому приходится ездить туда, где ему неприятно было бы находиться самому. Даже если это пятиминутные встречи, королю маленького государства захочется эстетического комфорта и лазурного пляжа в обозреваемой близости, а не потных портовых грузчиков и заводских труб среди запаха нефти и промасленных танкеров. Поэтому большинство искусственных островов отмелось сразу, они предназначались для промышленных нужд, максимум, для нелегальной торговли.
Одними из недалеко раскинувшихся подозреваемых были Пулау Ханту. Как догадался Чонгук, «пулау» на каком-то местном наречии значит «остров», потому что все они назывались какими-либо пулау. «Ханту» переводилось как «призрак». Их было два нежилых островка, побольше и поменьше, спутниковая съёмка на карте позволяла увидеть только беседку на одном из них, остальное — каёмка песчаного пляжа, кроны тропических деревьев и мелкие причальчики. Где бы там держать Элию? Среди пальм и кустарника, как обезьянку? Нет, вряд ли. Далее шли крошечный остров Скрипки без единой постройки, и Пулау Сатуму — остров Одного Дерева, правда, вместо одного дерева на нём был маяк, и ещё какие-то служебные помещения, заставляющие предполагать обитаемость и чьё-то постоянное пребывание там. Кто-то же маяк обслуживает? По этому же принципу подходил и Педра Бранка — самый удалённый остров Сингапура, принадлежащий ему, но расположившийся ближе к Малайзии. На нём высился маяк, буквально из морских волн, на камнях, снабжённый вышкой с приёмниками сигнала; у основания функционирующие помещения без окон, тоже всё выглядит подозрительно. Ещё были острова Сестёр и Текукор, совсем близкий к Сентозе, но они сплошь поросли зеленью, и на них какое-либо неприметное бунгало можно было только додумывать и воображать, а вот острова с маяками, всё-таки, интуитивно выбивались из общего ряда, имели что-то в себе такое, что обосновывало выбор именно одного из них. «В любом случае, в первую очередь нужно обыскать их. Сдают ли здесь в аренду катера? Я не умею их водить, а Чжунэ?» — у Чонгука было много вопросов, ответы на которые он не мог получить сразу же, да и ни к чему была спешка, среди ночи никто не сорвётся искать судёнышко, чтобы плыть к маякам, даже если это было бы куда удобнее, стремиться на свет мощного прожектора, а не приглядываться днём к бледному силуэту сигнальной башни. Уговорив себя остановиться, золотой отложил телефон и, снова заведя будильник, откинулся на подушку для короткого сна.
Звонок мелодии потревожил Чонгука и он, вместе с тем, ощутил чрезмерный холодок. Приоткрыв один глаз, он обнаружил поддувающий кондиционер, на котором убавил градусов ночью. Нащупав пульт, молодой человек отключил его и зябко замотался в одеяло. Вчера он был бодрее, чем сегодня, но пить никто не заставлял, и винить нужно только себя. Чжунэ на соседней кровати стал пробуждаться, шевелясь. В оконной раме виднелось серое небо, не предвещающее ничего благоприятного для прогулок.
— Ну вот, — зевая, потянулся золотой, — а твои Аяксы говорили, что на всю неделю передали хорошую погоду!
— Они ж не сами это придумали, — пробормотал юноша, приподнимая над подушкой помятое лицо и морщась. Неуложенные пряди волос совсем его не портили, для чего же прикладывалось столько усилий, чтобы выглядеть иначе? В том возрасте, каком находились невольные напарники, минимальная опрятность часто создавала большее обаяние, чем холёность, порождающая дистанцию и преграждающая подступы к вылизанной персоне. «А может этого Чжунэ и добивался? Не привлекать девчонок, а заставлять их хоть немного притормаживать, прежде чем попытаться на нём повиснуть?» — Тут погода всегда переменчивая, дожди налетают внезапно и непредсказуемо. Который час?
— Девять. Начало десятого. Собираемся в яхт-клуб?
— Погоди, Джиён мог передумать. Если тут тёмное небо, то в проливе, наверное, вообще всё дрянь. Сейчас позвоню Хенкону, у меня, кажется, был его номер где-то.
Пока дракон ковырялся в именах контактов своего айфона, Чонгук поднялся и, потирая плечи, подошёл к окну. Тучи клубились на горизонте, там, где он ночью всматривался в черноту водных просторов, скорее предполагаемых, чем различимых. Отведя взгляд в противоположную сторону, парень увидел свет и чистую голубизну небес, с редкими белыми облаками, не загораживающими солнце. Какой интересный контраст, в самом деле, непредсказуемая погода. Над Джохорским проливом, на севере, ясно и пригоже, а над Сингапурским, на юге, пасмурно и смахивает на бурю. Чонгук ещё раз посмотрел в обе стороны. Чжунэ за его спиной дозвонился и, перекинувшись парой фраз и положив трубку, обратился к золотому:
— Так и думал, они уже не уверены, что поедут в яхт-клуб, Джиён, видимо, не любитель прыгать по волнам на своей яхте. Да и кто знает, вдруг шторм начнётся?
— Это Элия, — сказал Чонгук.
— Что?
— Элия испортила погоду.
— Ты ещё не протрезвел? Иди, похмелись, дружок.
— Я серьёзно тебе говорю, подойди сюда! — Поскольку Чжунэ ленился выбираться из кровати, Чонгук повернулся и настойчивее поманил его ладонью. — Да подойди же! Смотри!
Студент нехотя опустил ноги и, шаркая гостиничными тапочками, приблизился к подоконнику, наклонившись к стеклу. Теперь и он увидел то, что заметил золотой: два совершенно разных горизонта, таких отличающихся друг от друга, словно сделанные в программе для обработки фотографий.
— Ничего себе… Круто!
— А я о чём!
— А тебе не приходило в голову, что это циклон идёт?
— Приходило, только я посмотрел на направление ветра. Видишь? Хотя бы по деревьям видно, что он дует к тучам, но они стоят на месте, тогда как облака на юге плавно летят себе, куда им надо. Не странно ли?
Чжунэ внимательно последил за указанными приметами и, отвернувшись от окна к Чонгуку, небрежно прыснул смешком:
— Хочешь заставить меня поверить в вашу ведьму? Прекрати, природа полна чудес и без человеческого вмешательства. Сверху одни воздушные потоки, внизу другие, я не совсем двоечник, или ты думаешь, что если я спокойно прогуливаю университет, то полный дурак?