Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Или постельный? — хмыкнула Минзи. Черин скривила губы.
— Не будь ты в положении, получила бы по лицу. Если он хорошо трахается, это не остановит моей руки, когда его нужно будет ликвидировать. — Младшая амазонка подняла пластину с наполовину выжатыми таблетками.
— Поэтому ты предохраняешься, нарушая кодекс? Чтобы не стать окончательного от него зависимой? — Черин выдержала разоблачение стойко, после чего плавно забрала противозачаточные и сунула в карман.
— Копалась в моих вещах? Прелестно.
— Лучше я, чем он. Ты думаешь, он не шастает по дому в поисках полезной информации и наших слабостей? Он сейчас в твоей спальне. — Черин захотелось сразу же пойти туда, но она сдержалась.
— Я первый воин Шаньси, и дети мне не нужны по другим причинам. Бинбин и Джо знают об этом, так что ты не сделала никакого открытия. — Минзи сердито скрестила руки на груди, отвернувшись в сторону.
— Это несправедливо. Элия совсем юная и наивная. Если мы не будем заступаться за себе подобных, то кто будет?
— Если мы сейчас вступимся за неё, то кто потом вступится за нас? Минзи, ты сама ещё неопытная. Мы единственный женский клан, и мужикам мы — бельмо на глазу. В виде рабынь и кухарок мы им интереснее, так не будем давать повода обрушить на нас их гнев. Забавляйся со своим дружком, пока живот не стал заметен, и не лезь в мои дела. Разговор закончен. — Черин забыла о лёгком голоде, пока они спорили, но сейчас опомнилась, для чего шла на кухню, и открыла холодильник. Минзи повернулась к ней спиной, уходя.
— Моя тётя могла бы поведать тебе, кто заступается, когда женщины оказываются в опасности.
— Сказочная история о том, как сердце золотого было поймано воительницей клана Ян? — бросила Черин через плечо. — Задайся вопросом, Минзи, кем бы была твоя тётя после встречи с ним, если бы её свободу не отстаивал клан, а безопасность не гарантировалась сёстрами и подругами? Ты видела среди золотых женщин? Я — нет, и, по легендам, они их к себе никогда не берут. — Черин подошла к младшей и погладила её по голове. — Выкинь наивные мечты подальше, Минзи. Кухарка и сексуальная рабыня — вот, кто ты будешь, даже у тех, кто выставляет себя идеальным. А скорее всего не будешь никем. Вольные наёмники, синеозёрные, синьцзянцы, пятизвёздные, золотые — все одинаковые. Все играются в войнушки и меряются силами, считая, что только они — мужчины, герои в этой жизни, что они главные персонажи, а мы — второсортные, бабы, которым надо сидеть дома и ничего не решать в своей судьбе. Если же ты хочешь в ней что-то решать, Минзи, держись клана, и слушайся меня. Да, я могу убить Бобби хоть этой ночью, он меня не одолеет. Но истинная победа не та, где враг мёртв — это оставляет неприятный осадок неудовлетворённости, истинная победа та, где враг день за днём покоряется и играет по нашим правилам. Хочешь ощутить пьянящий вкус выигрыша? Будь умной, а не сильной. Сила сломит противника снаружи, а ум согнёт его изнутри.
— Не согнись сама, Черин, — предупредила Минзи, намекая на Чживона, — и я всегда буду слушаться тебя.
Осторожно открывая дверь к себе, первая воительница Шаньси уже знала, что её там ждёт, поэтому не дрогнула при прикосновении холодного лезвия к горлу. Алые губы расплылись, и она скосила взгляд влево, где стоял Бобби, держа меч.
— Положи моего любимчика на место, что за воспитание? Брать чужое без спроса.
— Не собираемся ли мы пожениться? Серьёзно? — хмыкнул язвительно Чживон. — Я прилёг ненадолго поспать, а ты уже плетёшь какие-то интриги? Тебе больше нечего было посеять в эту глупую крашеную голову? — Черин отвела от себя клинок кончиками пальцев, и молодой человек позволил оружию отклониться.
— Бедный сиротка Вон, а что тебе ещё остаётся? Совсем один на свете, почему бы и не обзавестись новой семьёй? — Девушка скинула палантин на кровать, и открылся черный кружевной корсет с глубоким декольте, открывший грудь почти до сосков. — Твои родители в Америке знают, что ты хоронишь их безбожно?
— Они обо мне редко что-либо узнают, ради их же безопасности. — Черин села на постель, отодвигая палантин подальше, чтобы рядом было пустое место, и протянула руку к Чживону.
— Верни мой меч. — Помимо него вдоль стены имелись подставки и для других, тоньше, длиннее, шире и короче, но именно этот, который держал Бобби, отличался особым блеском стали, искусной работой мастера над рукоятью, украшенной инициалами «CL». Именно для него на стене были вбиты подпорки с подсветкой, которая делала серебро белоснежным, когда включалась, и казалось, что меч, действительно, совершенно белый.
— Черити Лавишес, — не послушался Чживон, продолжая разглядывать оружие, — так тебя знают в мире убийц. Милосердие расточающая — я правильно перевёл?
— Всё верно, — улыбалась Черин.
— И многие уже узнали от твоего любимчика милосердие?
— На ножнах имеются зарубки, — подсказала девушка. Бобби обернулся к снятой защите клинка и повертел его. Вдоль всей длины шли мелкие ссадины. На поверхностный взгляд можно предположить, что их около пятидесяти. Чживон убрал меч внутрь и положил на место.
— Впечатляюще. Это те, кто полёг именно от него?
— Именно от него. Зачем вписывать в историю моего друга пристреленных шальной пулей? — Черин встала и принялась стягивать вниз длинную юбку, изрядно доставшую её за день. Под ней оказались чёрные чулки и кружевные, полупрозрачные трусики. Бобби подошёл к ней, подав руку, чтобы она выступила из груды ткани. — Тебя не потеряет твоя девочка? Не лучше ли вернуться в свою комнату?
— Мы с ней уже пожелали друг другу добрых снов. Она послушная, не пойдёт искать меня ночью, если сказано, что до свадьбы ни-ни. Да и вряд ли ты надела это всё, чтобы отправить меня поскорее к себе.
— Если я сниму это всё, ты уйдёшь быстрее? — посмеялась Черин. Чживон прервал её смех поцелуем, беспардонно забравшись в корсет ладонями и достав оттуда груди, после чего стал опускаться губами, чтобы впиться в них. — А ты не хочешь узнать о результате моей поездки? — Парень притормозил, коварно и лукаво просияв.
— А разве ты не расскажешь обо всём в процессе?
— Смотря как пойдёт процесс… — Чживон приложил пальцы к тонкой ткани, прикрывающей лобок, скользнул на несколько сантиметров ниже и заводил ими вверх-вниз сквозь неё. Черин стиснула зубы, чтобы не ахать. — У меня хорошая новость, — поддалась она, — наша ведьма будет ждать завтра в первой половине дня. Если сумеет — поможет.
— Отлично, — сомкнулись вновь губы Бобби на соске, а пальцы внизу пробрались под ткань. Черин прижалась к нему теснее, задирая футболку, желая откинуть её прочь. В куртке Чживона, лежавшей на стуле и снятой ещё до прихода хозяйки дома, затрезвонил мобильный. — Чёрт! — остановился Бобби.
— Продолжай, потом перезвонишь, — удержала его руку почти в себе Черин. Чживон выпрямил спину, но, продолжая двигаться пальцами в возбужденную плоть девушки, покачал головой.
— Мне не звонят старые товарищи, спросить как дела. Мне звонят только тогда, когда необходимо поговорить. — Он высвободил руку к вящему неудовольствию Черин, грозно воззрившейся ему вслед. Рингтон продолжал нервировать её. Чживон взглянул на экран вытащенного телефона, перекинув куртку через плечо. — Ну вот, я же сказал «чёрт». Сам дьявол и беспокоит. Джиён, — уточнил Чживон и, извинившись, вышел в коридор. — Алло?