Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Бобби… как у тебя дела? — Только стоило сказать, что его об этом не спрашивают, как вот те на.
— Благодаря доброте и великодушию тех, кто мне их не портит — нормально.
— Ты там ещё часом не забыл, что ты Эвр, наёмник, который вроде как заключил со мной сделку?
— Отлично помню.
— Что ж ты не везёшь мне девочку? Она у тебя, я знаю. — Чёртов Дракон! Чёртовы драконы, они везде, всё знают, шпионы, лазутчики у них везде. Уж не Черин ли его сдала? Об этом он никогда не узнает, но в Шаньси, пока ещё сотрудничающей с Сингапуром, наивно было надеяться на другое.
— Я собираюсь привезти, просто… небольшие трудности. Дай мне несколько дней, и она будет у тебя.
— Что за трудности? — Чживон не знал, как их обозначить. Грубо говоря, смысл проблемы назывался «она не та, кто тебе нужна, поэтому сделка вряд ли состоится». А если способности Элии не раскроются? Подсунув Дракону фиктивную провидицу он ничего не получит. Пусть она и внучка той самой, но где практическая польза? Что ж, Дракону лучше никогда не врать.
— Она пока не видит будущее. Только прошлое.
— Пока?
— У меня есть план, как раскрыть её талант. Я доведу её до нужного состояния и привезу.
— Доведёшь до нужного состояния? — Джиён засмеялся. — Это и у меня тут могут сделать.
— Джиён, всё будет, как надо. Мы же выполним уговор с обеих сторон?
— Конечно, если она сможет ответить на мои вопросы, то я сделаю то, что обещал.
— Хорошо.
— Я даю тебе два дня. Послезавтра жду вместе с ней в Сиане.
— В Сиане? — напрягся Чживон.
— Нейтральная территория, оттуда мы спокойно разойдёмся своими дорогами, а Джоуми обеспечит безмятежность беседы. Так что не затягивай, Бобби. Послезавтра в Сиане. — Дракон положил трубку. Послезавтра! Если завтра шаньсийская ведьма ничего не сделает, то второго шанса не будет. Всё очень плохо.
Чживон развернулся к двери в спальню Черин и, подёргав ручку обнаружил, что она заперта.
— Эй! Открой…
— Проваливай, Бобби! — донеслось изнутри.
— А как же Расточающая Милосердие? — призывно пробасил парень, привалившись плечом к преграде на пути к удовольствию и удовлетворению.
— Отрезать тебе яйца?
— Не, не надо. Мне бы потрахаться…
— Мужчина, прерывающийся во время любовных ласк, не заслуживает ни пощады, ни уважения! Проваливай!
— Мужчина, не поднимающий трубку Дракону, вообще долго не живёт. — Черин затихла, не желая больше пререкаться. Бобби понял, что уже ничего не добьётся. Воительницы в Шаньси считали, что если ради них не готовы бросить всё и рисковать жизнью, то, значит, они не добились своей цели и от них не потеряли голову. Хотела ли этого Черин, или всё-таки была его подругой, которую обидел недостигнутый оргазм? Чживон побрёл прочь, спать в одиночестве, задаваясь вопросом, какой должна быть женщина и что она должна такого сделать, чтобы он потерял голову и готов был, допустим, поставить на кон свою жизнь? Да нет, он перевидал и переимел стольких, что все они уже примерно одинаковые, и променять собственную сохранность на какую-то тёлку с сиськами? Ему вспомнился лучший друг, БиАй, который сейчас бы его понял, как никто. В целом-то Чживон за себя не трясётся и трусость — это последнее, что в нём можно откопать. Свернуть шею от неоправданно рискового поступка было бы в его духе, но целью или причиной этого поступка не станет девушка. Никакая. Никогда.
Бобби завалился в постель, но уснуть не мог. Виноват был не только дневной сон. Виноват был Джиён, чьи щупальца незримо ощущались повсюду. Два дня, грёбаные два дня за которые из Элии надо вытрясти пророческий дар! Если ведьма не откроет ей третий глаз, то Чживон вырвет оба её собственных.
Обряд
Мы с Черин опять сидели напротив за завтраком. Минзи и Вон по левую и правую руку от меня; он спиной к окну, и казалось из-за тени, что у него уставший мрачный взгляд с тусклой синевой под глазами. Благодаря Минзи я чувствовала себя в дружеской обстановке, а вот Вону, немного напряжённому, ближе была атмосфера семейственности с кузиной. Они обращались в основном друг к другу, брат задирал шуточками свою грозную двоюродную сестру в чёрных одеждах и серебряными кольцами на каждом втором пальце, а она метко огрызалась, заставляя его закусывать губы и возвращаться к еде. Я не вмешивалась, не желая показать себя некультурной или глупой при Черин.
Сегодня я встала новым человеком, как мне померещилось. Никакой надобности бежать куда-то, скрываться от кого-то, вибрировать от страха. Стоило исчезнуть золотым с моей дороги, как всё наладилось. Как я сразу не могла понять этого? Ведь с их появления всё и началось, все мои неприятности, обрушившиеся в Баосине и покатившиеся лавиной вдогонку по провинциям. До и после них моя жизнь не превращалась в боевик и триллер. Не разыграли ли они того нападения на нас с Чонгуком на тропе, чтобы заставить сдёрнуться с места? А когда поняли, что может не сработать, сочинили вдобавок духа, которому, по задумке, я доверяла, как самой себе. Вон не мог знать, что им от меня было нужно, и только предполагал, что они везли меня буквально в какое-то рабство. Я и сама гадала, для чего они разыграли этот спектакль? Хотели моих предсказаний? Или чего? Я вспоминала Чонгука, Ви и Шугу, и у меня не укладывалось в голове, как они могли быть подлецами и обманщиками? Хотя Чонгука я поймала на лжи при первой встрече, за дни наших странствий он показал себя добрым, заботливым и благородным. А Сахарный? Такой приятный и весёлый парень, как он скрывал злобу за маской преданного друга? А Ви… про Ви лучше вообще не вспоминать. Мне всё ещё больно от его поступка, я всё ещё не хочу верить в его чёрную душу, в то, что он посмеялся надо мной, выставив полной дурой. Я верила даже в невероятное, что он мне говорил, и верила бы дальше, не случись мне услышать то, что не предназначалось для моих ушей. И как умело он обманывал! Самым болезненным было предположить, что и тот поцелуй, которым коснулся меня парень по имени Тэхён, был очередной попыткой подчинить себе, затуманить мозги и обвести вокруг пальца. И как они пытались запугать меня Воном, разлучить, убеждая, что тот несёт мне беду! Но вот я с ним, без золотых, и всё куда лучше. Кроме того, что у меня нет больше очень близкого друга, посланника небес, которому я могла бы поведать абсолютно всё.
— Ещё чаю? — отвлекла меня Минзи, с улыбкой поднеся носик чайника к чашке.
— Не откажусь.
— Кузина, ты так долго ковыряешь свои личи, — глядя в тарелку, заметил Вон. — У тебя нет аппетита?
— Есть, просто я растягиваю удовольствие от их вкуса, — натянуто улыбнулась Черин, — зачем торопиться? Они не убегут из моей тарелки, и я доем их, когда захочу.
— Правда? — Вон схватил палочками одну ягоду Черин и закинул в свой рот. — Всё-таки убежала. — Девушка подождала, когда кузен выплюнет косточку, воспользовавшись паузой, чтобы не выйти из себя.
— Бери все, — отодвинула она своё блюдо с плодами. Её глаза впились в Вона. — Я сварю два яйца, мелко-мелко их порежу, и наемся на целый день.
— Яйца очень питательны, тебе хватит и одного, — заверил он.
— Хочешь ещё чего-нибудь? — спросила меня Минзи.
— Нет, спасибо, я уже сыта.
— Я пойду, выведу машину из гаража, — поднялась Черин, посмотрев на меня. — Буду ждать вас на улице.
Вон посмотрел ей вслед. Мы договорились съездить к той знакомой-экстрасенсу, которая могла бы помочь мне разобраться в себе. Минзи откинулась на спинку стула, подставив лицо улыбающемуся утреннему солнцу, распустившемуся на востоке подобно нежному цветку ванили, и свет его ложился бесшумно и мягко, как лепестки. После ужина, за которым я вспомнила, что у меня день рождения и сказала об этом, моя новая знакомая предложила мне немного попраздновать, выпить вина, развлечься. Выпить я отказалась, а вот сыграть в сянци*, чтобы отвлечься, согласилась, но я не умела, поэтому пришлось для начала объяснять правила. Пока я научилась, уже настала ночь, и мы разошлись. Вон лёг спать ещё раньше, уйдя сразу, как поел, и я долго ворочалась, жалея, что под бдительным оком Черин мы не можем погулять допоздна, устроить романтическое свидание, или он не придёт ко мне поцеловать украдкой. Авторитетность, излучаемая кузиной, похоже, подавляла и его. А если стеснялся и он, то что было говорить обо мне?
Я забралась на заднее сидение «киа», приготовившись поглазеть на окрестности. Вон плюхнулся спереди, не пристегнувшись, хотя рядом со мной было довольно много места. Черин держала руль уже заведенного авто, ожидая, когда мы устроимся, и можно будет тронуться. Минзи подошла к опущенному со стороны Вона стеклу и наклонилась.
— Я бы тоже с вами прокатилась.
— Лучше пригляди за домом, — попросила её сухо Черин. Её подруга отошла от машины, щуря глаза на солнце, бликующем на глянцевой поверхности металлической крыши. Мы покатились по узкой улочке, выбираясь из частного сектора на более оживлённую дорогу. — Ремень накинь, — велела Черин Вону.
— Он на мне, — усмехнулся молодой человек, судя по движению плеча указавший на свой ремень на штанах.
— Этим тебя в детстве надо было сильнее стегать по заднице. — Черин мельком обернулась ко мне. — Извини за грубость, Элия, мой братец иногда невыносим, и я жалею, что уже вряд ли повлияю на его воспитание.
— А при Элии я хороший мальчик, правда? — оглянулся ко мне он, подмигнув. Я улыбнулась и кивнула. — Вот видишь? Ты несправедлива, кузина, — прекратил он их разговоры, нажав на включение музыки и принявшись щёлкать песни, которые никак не могли ему угодить.