Медальон двух монашек
Шрифт:
В этот раз секунды, которые она пробыла под водой, ей показались целой вечностью. И все же, понимая, что сейчас подвергается самой большой опасности, держалась из последних сил, чтобы достичь этого дерева. И только тогда, когда весь запас воздуха закончился, она осторожно всплыла. И тут же уперлась головой о ветки, склонившейся над рекой.
– Господи, спасена!
– подумала она и вдохнула большую порцию воздуха, не переставая пристально наблюдать за всем, происходящим на берегу.
Городовых и старосту она увидела очень быстро.
– Утопла
– в этот раз голос городового для нее звучал как песня спасения. Из-за своих веток, стоя на дне, она могла безбоязненно наблюдать за ними и не быть обнаруженной. Видела городовых и старосту.
Не нравился ей староста Курятников.
– Вот, сволочь! Хорошо хоть Акимка подсобил, а то ба ентот упек. Как пить дать, упек ба!
Видя, как староста и городовые пошли обратно, она перекрестилась, но решила еще подождать.
– А вдруг залегли и ждут в засаде?
Минуты шли, меняясь часами, а Марфа всё сидела в своём убежище. Руки и ноги уже замерзли, но выходить было еще страшно.
Но тут ей пришла в голову мысль.
– А что если выходить не туда, где она спрыгнула в воду, а в другое место, ниже по течению?
И даже удивилась, почему такая простая мысль ей не пришла в голову сразу же. Оттолкнувшись от дна ногами, она поплыла, дрожа всем телом вниз по течению, чувствуя, что силы кончаются. Но плыла и плыла в ставшей уже холодной воде, пока кустарник не закончился, и появилось место, где можно было бы выйти на берег.
Деревня осталась с краю и Марфа упала в высокую траву, чувствуя, что кашель начинает сотрясать всё тело. В какой-то момент всё куда-то поплыло, тело налилось свинцом и стало тяжелым.
Все же она услышала легкие шаги, шорох травы и насторожилась. Когда на тропинке появилась та самая девушка-подросток, которую она видела у Потифора во дворе, пальцы сжались в кулаки.
– А-а, соперница?! Ты у меня щаз получишь!
И нащупала палку рукой. Но тут же, вспомнив все, что случилось во дворе Сухининых, отбросила её.
– Да кака она топерича соперница? Потифора забрили в армию. Я сбежала. А Никишку она сама, кажись, боитси! Да и ревет чо-то она. Небось, он её, как Ванька меня!
Что-то теплое ворохнулось в её душе. Но тут она вдруг услышала её слова.
– Ма-ма, ма-а-мочка, иде жа ты? Ну, зачем жа ты так? На ково мене оставила-а-а!
Девушка всматривалась в каждый изгиб берега и искала мать. Марфа еще раз внимательно всмотрелась в девушку.
– Нет, это не Никишка. Тута чо-то не то.
Неожиданно она сама вспомнила, как ей самой вот так же было плохо, когда она осталась одна без матери. Слезы навернулись на глаза. И Марфа сама бы разрыдалась, да не могла себе этого позволить: ведь она теперь как-никак находилась в засаде! Проглотив соленые слезы, скатившиеся в рот, беглянка уже смотрела на бывшую соперницу с нескрываемой теплотой и сочувствием.
Тем временем девушка прошла мимо, так и не заметив спрятавшуюся Марфу.
– И усе-таки надоть помочь ей!
– подумала она.
– Ну, как така пичужка поташшит свою мать одна? Мене и то, вона, Потифор помогал!
Вспомнив о бескорыстном поступке Потифора, она улыбнулась и чуть не рас-плакалась.
– Эх, Потька, Потька. Видать, не Судьба нам быть вместе! Тебя в армию забрили, меня по лесам гоняють! Эх, бедная я, сиротинушка разнесчастная! Хоть и баба ничаво.
Вытерев рукой слезы, решила.
– Уходить надоть куды-то! А куды? К Нарышкиным? Дак управляюшший, зараза, припомнит сына! В город? Могеть и в город. Он ить большой, не так заметно! Вот дефьке помогу мамку отыскать и подамси. А там, уж как получитси!
И Марфа вышла из своего убежища.
– Эй, дефькя!
– крикнула она негромко и огляделась на всякий случай по сторонам.
– Ты ково-то ишшешь?
– Ой! Это же ты была у тетки Меланьи.
– сначала испугалась Параша, а потом удивилась и обрадовалась, увидев знакомое лицо.
– А чо тута?
– А ты чо. Ничо не знашь?
– ехидно спросила Марфа, внимательно смотря за глазами девушки, чтобы сразу же определить для себя.
– Врёт она ей или нет? Но девушка, к удивлению и радости Марфы, взгляда не отвела.
– Похоже, не врёт!
И Марфа немного успокоилась.
Но Некто внутри неё настойчиво твердил ей.
– Не верь ей! Омманет тебя, как Потифор! Мужики все такие!
И Марфа решила подстраховаться на всякий случай. – Ну, раз не знашь, то и не надо! Ты чо, мамку потеряла?
– Потеряла!
– захлюпала носом девушка. Слёзы с новой силой потекли по её щекам.
– Как ушла за хворостом утром. И усё. Нетути!
Марфа сама себе удивлялась: невольно эта конопатая невзрачная девушка-подросток своей непосредственностью и искренностью притягивала её к себе и вынуждала оказывать помощь в поисках матери. Даже чувство опасности не смогло остановить.
– Не реви, найду твою мамку! – почти приказала ей Марфа, внимательно оглядываясь по сторонам.
– Так, погони нет. И в засаде никто не сидит – всё чисто. Знать, конопушка не врёт!
Невольно в голову пришло одна странная мысль: ещё тогда, когда она пряталась в ветельнике, ей еще показалось, что у берега находится что-то подозрительное, похожее не то на бревно, не то еще на что-то. Разбираться тогда у неё времени не было, а вот сейчас почему-то она об этом вспомнила.
– Слышь, как тобе?
– Марфа сама сомневалась в этом, но всё же решила поделиться этой странной мыслью с конопушкой.
– Параша. Так мамка звала!
– опять захлюпала носом девушка.
– Енто кто ж ты? Параскева? Да не реви ты! Кажись, знаю, иде она. А могет и нет!
– Марфа уже сама сомневалась и начала сердиться на Парашу.
– Вот, зараза. Опеть лезть в воду! Могеть плюнуть? Пушшай сама ишшет?
Но тут Параша с надеждой вцепилась в руку Марфы. Это и решило все её сомнения: шагнув вперед, она решительно направилась к тому месту, откуда прыгала в воду, почти таща за собой девушку.
Там, у ветлы она и остановилась, снова засомневавшись.
– Ну, вот, на хрена мене усё енто надоть? Пушшай сама лезет!