Медная радуга
Шрифт:
Это могло соответствовать истине. Но могло быть и хитро придумано, чтобы скрыть, о чем предстоял разговор, не окажись я случайно при этом.
– Вы говорили, что не знали Пола Барона.
– Только имя и прозвище.
– У вас, конечно, есть алиби на ночь среды.
– До пяти утра-в нашем заведении. Меня видели все добропорядочные граждане.
– Это немногого стоит, весь есть черный ход.
– А мне нужно алиби, малыш?
– Все зависит от того, что ещё раскопали по убийству Барона.
Коста снова улыбнулся.
– Дайте мне знать, если я понадоблюсь по более важному делу.
– Сделаю. Вы хорошо знали Карлу Девин?
– Никогда о ней не слушал. Зато слышал о Лео Царе.
Стрега сказал с водительского места:
– Лео ненормальный, совершенно ненормальный.
Впервые я слышал, как блондин заговорил, не будучи спрошенным. Коста обратился ко мне.
– Если вы знаете что-то, что хотелось бы знать Лео, будьте очень осторожны. Я бы, например, никогда не стал с ним связываться. Я бы выстрелили ему в живот, прежде чем он подошел ко мне ближе, чем на метр.
– Я буду осторожен.
Мы как раз проезжали городскую библиотеку с её молчаливыми каменными львами. Даже они казались замерзшими в снежной метели.
– Я хотел бы здесь выйти. . .
– О'кей, малыш. Держите меня в курсе дела.
Я стоял в снегу и смотрел на отъезжающий "бентли". Вокруг толкались и куда-то спешили люди. Они ничего не знали о том мире, в котором жили Коста, Стрега, Редфорды и Лео Цар.
Я дошел до станции метро и поехал обратно, чтобы забрать свою машину. . 19
Ветер стих, снег теперь падал густыми хлопьями почти вертикально. Клуб на Пятой улице как раз был открыт и пуст, как приморский курорт зимой. Тот же самый бармен полировал стаканы. Меня он не замечал.
– Могу я ещё раз увидеть Мисти?
– спросил я.
Он не реагировал.
– Мистер, вы слишком надоедливы. Уходите.
– Она была недовольна?
– Вы должны были сразу сказать, что вы шпик.
– Мисти живет в квартире наверху?
Бармен полировал стаканы.
– Она не пропускала своих выходов в среду ночью?
Бармен вздохнул.
– Эти копы! Что они себе воображают! Они, наверно, думают, что бармену больше нечего делать, как только вынюхивать.
Тут он не ошибся.
– Полиция задавала те же самые вопросы?
– А то как же? Я сказал им то же самое, что говорю сейчас вам: я ничего не знаю о Мисти. Тем более, что её сейчас здесь нет.
– С кем из копов вы говорили?
Он расставлял стаканы.
– Вы не поверите, но бармена нанимают, чтобы обслуживать бар. Я живу в Бей Ридж. У меня жена и четверо детей. Я не знаю каждого копа в Нью-Йорке.
Я оставил его продолжать говорить с самим собой. Здесь, видимо, побывал Гаццо, который, несмотря ни на что, продолжал расследование. Капитан был хорошим полицейским.
Я ехал по извилистым улицам Ист-Виллиджа. Гроув-стрит была темной и тихой, заваленной снегом. Гроув Мьюс оказался маленьким переулком, поворотом под арку. На одной стороне она примыкала к стене шестиэтажного дома, на другой - к ряду домов со галереей. Номером 2 был помечен второй проход по галерее. В темном подъезде мне пришлось воспользоваться своей зажигалкой, чтобы разобрать на разбитом почтовом ящике квартиры 5-В имя Бена Марно.
Я поднялся по узкой лестнице наверх и нашел квартиру 5-В в самом конце грязного каменного коридора. За дверью ничего не было слышно. Я постучал, но никто не отозвался. Никто ниоткуда не пришел. В коридоре было так тихо, что я слышал, как бьется мое сердце. Я попробовал дверь. Она была заперта. Почти рядом со мной в коридоре было окно. Пришлось выглянуть в него.
Мимо окна квартиры 5-В проходила пожарная лестница. Я вылез наружу под снег, намочив штаны на коленях. Окно было закрыто, но не заперто, квартира погружена в темноту. Приподняв раму, я перевалился внутрь.
И оказался в комнате, где стояли четыре кушетки с пестрыми покрывалами, на которых громоздились подушки. Оранжевые ящики служили стульями и столом. Паучья сеть из толстых пеньковых канатов с гигантским желтым пауком посередине висела под потолком. Сладкий тяжелый запах марихуаны стоял в помещении - не свежий, а просто пропитавший здесь все.
Там были ещё две комнаты.
Одна оказалась гостиной с внушительной книжной полкой и дорогой стереоустановкой. Это было мне знакомо - жилище интеллигента, где позволяют себе потратить на всю мебель двадцать семь долларов пятьдесят центов - и полторы тысячи долларов на музыку, фотопринадлежности, книги, живопись.
Может быть, это и правильно?
В третьей комнате вплотную друг к другу от стены до стены лежали матрацы. Ночное пристанище для тех, у кого не было крыши над головой.
Никого здесь не было. Даже трупов.
Я ушел оттуда через дверь и спустился к своей машине. Было все ещё слишком рано для первого выхода Мисти Даун. Съел где-то две сосиски, я поехал в свою контору. Снегу, между тем, навалило уже по щиколотку. Если так будет продолжаться и дальше, город должен приготовиться к худшему.
У меня в конторе было теплее, чем обычно. Снег засыпал карниз окна и частично закрыл щели. Я сел и уставился на телефон. Мне хотелось позвонить Марте, но для нас двоих время ещё не пришло. Еще мне хотелось позвонить капитану Гаццо, но тот не мог знать ничего нового, иначе позвонил бы сам. И потому я позвонил Агнес Мур. В конце концов, она платила за мою работу. Но ответа я не дождался. День истекал, как песок в усталых песочных часах.
Я как раз курил третью сигарету, чтобы скоротать время до выступления Мисти Даун, когда послышались шаги в коридоре-торопливое постукивание высоких каблуков. Моими соседями по коридору были два пожилых господина, которые продавали специальную литературу, агентство по набору поваров и официантов и астролог. Дама могла направляться к одному из них, но в такой поздний час это было сомнительно. И я оказался прав.