Медовый десерт

Эндрюс Эми

Дверь снова открыла Таш, и Брент вручил ей очередной пакет с выпечкой, в котором на этот раз были шоколадные круассаны. Бенджи побежал переодеваться, а Брент, входя в дом, поймал себя на мысли, что ему не хотелось бы снова увидеть Грейс в той мешковатой рубашке.

Утром, когда он забирал мальчика и они с ней обменялись парой слов, на Грейс был плотный шерстяной халат, доходивший до пят. Никакого сравнения с коротким черным халатиком.

Тот атласный наряд снился ему всю ночь. Это были неясные сны — некая смесь старых воспоминаний

с новыми фантазиями. Брент не был уверен, что сможет сдерживать себя, если еще раз увидит ее в нем.

Может, он и закрыл для Грейс свое сердце, исключил любые варианты отношений, кроме дружбы, но ведь, в конце-то концов, он был всего лишь живым человеком из плоти и крови.

Брент нашел Грейс на кухне. Она стояла, прислонившись бедром к раковине, и смотрела через окно на задний двор. В руках она держала кружку кофе. Ее бедра и ягодицы были обтянуты узкими джинсами. Трикотажная майка-лапша прикрывала все, что только можно прикрыть, однако подчеркивала выемку спины, небольшой холмик почти плоского живота и соблазнительные выпуклости нежной груди.

Ее волосы снова были влажными, от кожи веяло свежестью и ароматом геля для душа.

Вот черт!

— Доброе утро, — произнес он, снова опершись о дверной косяк.

Грейс повернула голову и ощутила легкий спазм в легких. Пульс ее участился, а в животе вспыхнул слабый огонь. Она решила, что это никогда не закончится. Стоит ему появиться — ей тут же не хватает воздуха, и сердце колотится как бешеное. Она уже давно перестала обращать на это внимание.

Брент был великолепен.

Между ними определенно проходила химическая реакция.

Она кивнула:

— Доброе утро. Как все прошло?

Брент широко улыбнулся:

— Великолепно. Бенджи всех покорил.

— Он умеет располагать к себе людей.

— Он хочет играть в команде. Я сказал, что сперва необходимо спросить у тебя разрешения.

— Я согласна, если только ты уверен…

— Конечно! — произнес он. — Чем больше народу, тем веселее.

Грейс глотнула кофе, чтобы скрыть прилив благодарности, от которого у нее задрожали пальцы.

— Спасибо, Брент. Он на седьмом небе от счастья. Это так много значит для него… и для меня… Иногда я очень жалею, что у меня нет Y-хромосомы.

Он хотел сказать, что, насколько он мог судить, у нее было все в порядке с хромосомами, но затем просто пожал плечами.

— Разве не для этого нужны друзья? — спросил он, напоминая о статусе их отношений скорее себе, чем ей.

Их взгляды встретились на секунду, которая, казалось, длилась вечно. Затем в кухню вошла Таш.

— Круассаны, — объявила она, бросая пакет на стол и выдвигая стул. — Шоколадные.

Меньше всего на свете Грейс сейчас хотела есть, но она была рада этому вмешательству.

— Кофе? — спросила она у Брента и налила ему кружку, не дожидаясь ответа.

Они посидели немного, лакомясь круассанами и прихлебывая кофе, пока Бенджи рассказывал о своих подвигах на футбольном поле. Грейс внимательно слушала, стараясь не обращать внимания на присутствие Брента, который сидел рядом с ней, такой большой, теплый и надежный.

От его смеха у нее бежали мурашки по коже. Его низкий, сексуальный, бархатный голос ласкал ее там, где когда-то ласкали его руки и язык.

Таш доела последний круассан, и Грейс вскочила:

— Ну ладно, пора за работу.

Накануне совместными усилиями они вчетвером закончили обдирать многочисленные слои обоев со стен в комнатах Таш и Бенджи, управившись к восьми часам вечера. Теперь обе комнаты были готовы к покраске.

Грейс поднялась к себе, желая немного отдышаться перед тем, как присоединиться к племяннику. Ей нужна была минута, чтобы приструнить свои гормоны. Находиться в непосредственной близости от человека, которого она когда-то любила, оказалось труднее, чем она думала. Тем более что этот человек был умопомрачительно красив.

Ей просто необходимо было взять себя в руки!

Десять минут спустя Брент застал ее за тем, что она переодевалась в свою мешковатую рубаху. Когда она стягивала через голову майку-лапшу, его взгляду предстал ее обнаженный живот.

Брент тяжело сглотнул:

— У тебя есть чем застелить полы?

Грейс чуть не заработала сердечный приступ, пытаясь освободить голову и определить, откуда исходил голос. Брент стоял в дверном проеме. Грейс на секунду онемела.

— В этом нет необходимости. Отец договорился со своими друзьями по работе — на следующей неделе они снимут все ковровое покрытие и отполируют паркет, так что можешь проливать краску сколько захочешь.

— Понятно, — кивнул он.

Однако уйти ему что-то мешало. Он оглядел комнату. Увидел незаправленную кровать и смятые простыни. Она тоже ворочалась во сне, как и он?

— Похоже, эта комната — следующая в очереди на переделку, — резюмировал Брент, переведя взгляд с кровати на старые провисшие обои, которые украшали стены. Точнее, уродовали их.

Грейс отрицательно покачала головой. Если он думает, что она позволит ему торчать здесь целыми днями и дразнить ее своими шикарными мускулами, то он сильно ошибается. Она сама может создать себе жизнь, о которой мечтает, и мистер Мастер-на-все-руки ей для этого вовсе не нужен.

— Пока есть дела и поважнее, — уклончиво ответила Грейс, направляясь в его сторону решительной походкой. — Пора за работу.

Брент в последний раз взглянул на кровать и представил, как Грейс ворочается в ней, прочно вживляя этот образ в свою память, а затем вышел. Направляясь в комнату Таш, он услышал, как позади него резко захлопнулась дверь.

Этот звук был красноречивее всяких слов. «Держись подальше. Я не шучу».

Он услышал это ясно и отчетливо — и разумом, и сердцем. И лишь его либидо, как всегда, осталось глухим.