Медовый десерт
Шрифт:
Они больше не вместе.
Через две минуты Грейс торопливо закрыла краны и решительно выкинули плохие мысли из головы.
Она запомнила. Они больше не вместе.
Грейс быстро вытерлась полотенцем. Пора было начать думать о том, что у нее есть здесь и сейчас, а не о том, чего она иметь не могла.
У нее есть дети, дом, семья. Работа.
По дороге в спальню она задалась вопросом: с каких это пор медицина оказалась у нее на последнем месте?
Ответ явился ей, как только она переступила через порог своей комнаты. Таш и Бенджи лежали в постели и крепко
Сейчас главным в ее жизни были дети. Все остальное отошло на второй план.
И все же лекция о приоритетах, прочитанная Грейс самой себе, не помогла: в следующие несколько дней она ни на секунду не переставала думать о случившемся на заднем сиденье автомобиля. Она снова и снова прокручивала в памяти картины того вечера. Представляла, как бы все закончилось, если бы Брент не врезал по тормозам. Испытывала то стыд за то, что они вели себя как подростки, то сильнейшую сексуальную неудовлетворенность.
С приближением вторника Грейс все больше и больше нервничала, не зная, как сложится их разговор. И какими теперь будут их отношения.
Но ей не стоило волноваться.
Вторник начался с неожиданного удара, и в течение всего дня лучше не становилось. Времени на психоанализ уж точно не было.
Ее сестра Венди позвонила около половины восьмого утра, когда Грейс упаковывала обед детям в школу, и сообщила, что ее дочь Келли накануне видела Таш и еще нескольких девочек в местном парке, где те курили после школы.
Грейс начала разбираться с Таш. Последовал скандал. Грейс пыталась сохранять спокойствие — Таш не считала это необходимым. Она громко все отрицала, когда Грейс отобрала у нее сумку и начала искать в ней сигареты. Сигарет там не оказалось, однако Грейс почувствовала слабый запах табака. В качестве наказания она конфисковала плеер Таш и посадила ее под домашний арест на две недели.
Таш выбежала из дому, захлопнув за собой дверь, вся в слезах, крича, что живет в тюрьме.
На работе у Грейс тоже не было времени ни на смущение, ни на обсуждение случившегося. Не прошло и часа с начала ее смены, как больница погрузилась в хаос.
Небольшой аэроплан упал на спортивную площадку близлежащей школы, попав прямо в толпу людей, которые собрались на ежегодный спортивный фестиваль. Мельбурнская центральная больница, больница «Ройал Мельбурн» и детская больница моментально перешли к утвержденным планам, разработанным на случай массовых катастроф, и ждали наплыва раненых.
После первых страшных минут, когда Грейс испугалась, что это может быть школа Таш, она словно по щелчку переключилась в рабочий режим. В свое время она не раз участвовала в учениях, имитировавших подобные ситуации, и отлично знала всю процедуру.
Специально для таких случаев в больницах, особенно в отделениях неотложной помощи, имелись обширные регламенты. Каждая больница имела свой план действий и опыт работы в таких условиях; сотрудники всех отделений были обучены тому, как справляться с подобными случаями.
Она знала, что центральная — не исключение.
Брент уверил ее, что больница абсолютно готова к ситуациям такого рода: персонала, профессиональных навыков и оборудования было предостаточно, чтобы помочь всем.
В чрезвычайных ситуациях требовались также лидерские качества, коммуникативные способности и отлаженное сотрудничество со всеми экстренными службами — полицией, пожарной службой и скорой помощью. От команды, работавшей на месте происшествия, Брент получил распоряжение прислать к ним двух старших докторов и сестринский персонал, чтобы помочь с первичной сортировкой пациентов. Он без раздумий вызвал Грейс.
— Поехали, — сказал он. Эпизод, произошедший субботним вечером на заднем сиденье его автомобиля, померк перед лицом катастрофы, случившейся в двух километрах от их больницы. — Мы нужны им для сортировки.
Грейс кивнула:
— Здесь все в порядке. Реанимация и операционные готовы принимать раненых. Все палаты и бригады врачей предупреждены. У нас двенадцать ординаторов, а Эллен договорилась, чтобы нам прислали дополнительный сестринский персонал из палат.
— Хорошо. — Он кивнул. — Возьмем с собой ее и еще двух медсестер.
Десять минут спустя все они вышли из машины Брента на месте происшествия. На них была синяя униформа, в руках — чемоданы с инструментами. На униформе Грейс и Брента спереди и сзади была надпись «Врач». На сестринский униформе значилось «Медсестра».
По мере приближения к месту катастрофы Грейс все сильнее ощущала резкий запах горящего авиационного бензина. Спортплощадка превратилась в сцену из фильма о наступлении апокалипсиса. Повсюду на земле лежали раненые, которых направляли в разные медпункты. Одни плакали, другие кричали, кто-то истекал кровью, а кто-то с выражением полного отчаяния на лице искал своих знакомых.
Машины служб экстренной помощи были беспорядочно припаркованы по всему периметру площадки — пожарные, полиция, скорая помощь. На фоне этой ужасной сцены разрушения они выглядели как игрушечные машинки. Вой сирен раздавался и вдалеке, и совсем близко. Над головой кружили вертолеты новостных служб.
Черный дым поднимался от тлеющих обломков того, что когда-то было самолетом. Пожарная команда беспрерывно поливала их пеной из шлангов. Казалось, самолет смел половину спортивной площадки, вспахав землю во время торможения, опрокинув многочисленные спортивные сооружения и наконец вонзившись носом в деревянную трибуну, отчего та рухнула, словно карточный домик, и загорелась.
— Надо передать на центральный командный пост, — сказал Брент, выводя всю команду из секундного ступора.
Доктор Дженнифер Уорнер, руководившая процессом, была рада, что они наконец прибыли.
— Сортировка почти завершена. Раненых распределили в красную, зеленую и желтую группы. — Она указала на временные медпункты, где сидели и лежали люди. — У нас семеро погибших. Двое учеников. Пятеро взрослых. Не считая пилота. — Она указала большим пальцем через плечо на трупы, укрытые простынями.