"Механическое стаккато"
Шрифт:
– Я не буду...
– Бернардт промолчал. Еще когда он сидел в подобии тюремной камеры, уже тогда знал, что его придут навестить.
– Надеюсь, нам повезет сегодня.
***
*Иллюстрация Царакаевой Ирины
Один из буйных пациентов - Сэл, или Салли Монтгомери Ферчайлд, как его звали раньше - убивающий за идею. Человек, боящийся кошек до панического визга, и один из лучших убийц Лондона. Бернардт попросил выпустить его из палаты двадцать пятого числа, а двадцать седьмого он уже был на заводе.
Такое же проклятие несчастных случаев посетило как-то раз и психиатрическую лечебницу, пока доктор не разгадал убийцу, после этого 'игра' перестала интересовать Салли. Бернардт увидел в нем не только психа, но ценный кадр в будущем. Доктор получил право, чтобы Сэл был рядом с ним.
На заводе кошек не водилось, иначе бы Сэл не пошел сюда. Вокруг доктора было ужасно интересно, Сэл видел, как его заперли, хотел выпустить, но не стал. Видел женщину доктора. Видел Патрика и его людей, некоторых уже знал, видел, как те работают на улицах - всего лишь жалкие шавки, таких убить проще всего. Видел большого босса, все называли его Фитц, и его прихвостней, но с этими рядом не ходил, они были опаснее.
Балки и лестницы стали ему родным домом, он спал где-то под чердаком или нырял в душный смрад между станками, сворачиваясь там калачиком. Вот и сейчас, предвкушая что-то интересное, он подпрыгнул, вцепился костлявыми пальцами в опорную балку крыши и устроился там, с безумной высоты наслаждаясь общей картиной.
***
– Выходите, доктор Штейн, - в комнату-камеру доктора протиснулись два здоровяка из пятерки Патрика и сам механик.
– Идите за нами, да простит меня Господь, - рабочий перекрестился и махнул ружьем в сторону выхода.
Коридор был темный, длинный, два фонарика в руках мужчин не разгоняли темноту. Откуда-то еще сильнее тянуло холодом. Куда бы они ни шли, это не было подъемом на верхние этажи завода.
– Патрик, не хочу я дока кончать. Он моего брата чинил.
– Ты слышал приказ, Вил.
Группа остановилась. Впереди идущий мужчина повесил на торчащий из стены обломок арматуры фонарик и попытался повернуть огромный вентиль на железной двери. К нему присоединился еще один рабочий, и вместе они с большим трудом смогли открыть дверь. Доктора же постоянно держали под прицелом.
Дверь открылась, оттуда дохнуло влажным холодом. Вообще в пригородах Лондона, сплошь застроенных заводами, чистого воздуха не было, но даже этот был для Бернардта истинным счастьем.
Темная ночь с матово-серым небом безучастно наблюдала за ними. Пар окутывал стены завода, столбы дыма от котельных поднимались высоко к навсегда скрытым тяжелыми облаками звездам. Под ногами хрустела прошлогодняя трава, подернутая инеем, трескались тонкие корочки льда, намерзшие на лужицах, скопившихся в чьих-то следах.
Где-то шумела вода, скорее всего - слив. Ветер продувал одежду насквозь, трепал волосы. Вокруг ничего не было видно, кроме монументальной подкопченной стены завода и белесого тумана. Это были самые прекрасные вещи, особенно если им суждено стать последними в жизни.
– К стене, доктор Штейн, - Патрик передернул затвор.
– Ближе к стоку. Пришлось отходить, чертовому механику вздумалось выбирать место для своего выстрела. Вил снова попросил прощения у Господа, второй громила делал вид, что осматривает затвор у двери.
– Ладно, ребята, валите к черту.
– Спасибо, Патрик. Хватит нам грехов на наши души.
– Дверь прикрой.
Глухо захлопнулась дверь, отсекая нутро завода от свободы. Обидно погибать, наконец, оказавшись за стенами своей тюрьмы. Патрик прицелился. Грохот от выстрела был ужасен, он превратился в весь этот мир, ударил рикошетом в бок металлического монстра - завода и тот, верно, вздрогнул весь до самых своих труб.
Но на этом мир не кончился. Выстрел заставил против воли зажмуриться, но стоило Бернардту открыть глаза, как Патрик уже стоял ближе, держа в руке пистолет, не ружье.
– Позвоните Бекке, как только окажетесь в городе, - механик протянул доктору оружие рукояткой вперед.
– Оружие, деньги и номер телефона, по которому вы с ней свяжетесь.
– Спасибо.
Было ли страшно? Было. Но доктор нутром чувствовал, что смерть к нему придет не таким образом, а если и ошибся, что ж, такова его участь. Да и Сэла невозможно остановить, он бы играл тут, пока не осталось бы игрушек.
Убийца оказался позади Патрика не слишком большой тенью, в штанах, когда-то со стрелками, стертых башмаках, бесформенном сюртуке, жилетке, накинутом сверху плаща, драном шарфе и с тесаком в руке. Он коротко поклонился доктору. Сэл был готов покончить тут со всеми, и для начала с механиком, но рука Бернардта его остановила.
– Патрик, я очень хочу вас убить, вы понимаете, за что. Зачем вы отпускаете меня?
– В дурных книжках герои любят говорить речи о своих намереньях. А я скажу, что ребята там, за дверью, они не будут глухи до бесконечности. Конечно, ты можешь и убить меня, но не думаю, что это лучший вариант покончить со всем, что было, - Патрик пожал плечами, повернул свою голову металлической птицы, оглядев Сэла. Потом снова вернул взгляд на доктора.
– Если, конечно, можно расценить 'хочу убить' и 'вот он убьет за меня', как джентльменский поступок. Да и Бекка, для нее время бежит сейчас еще быстрее, чем для вас.
– Заведите кошку, Патрик. Я рано или поздно вернусь, но если к тому времени у вас будет кошка, то вернусь только я, - доктор пошел к выходу, а когда Патрик снова повернулся к Сэлу, того уже след простыл, он даже не услышал, как паукообразный человек неопределенного возраста исчез.
Бернардту странно было ощущать, что он теперь свободен, и пока не выбрался за территорию завода, все еще не верил до конца в это. Доктор добрался до телефонной будки и набрал номер, который дал ему Патрик.