Мексиканская невеста
Шрифт:
— Покурили и приняли по стаканчику.
— Они намного опережают нас?
— Думаю, на час, не более.
— Почему они не остановились на ночлег?
— Не знаю.
— Куда они направились?
— Не знаю!
— Сколько лет человеку, ехавшему на самой крупной черной лошади?
— Я не присматривался к нему, — равнодушно ответил индеец. Казалось, ему не было никакого дела до всего, что его окружало.
Чей-то радостный крик возвестил, что ужин готов.
Изумительный запах шел от омлета, приготовленного на топленом свином сале. Затем последовала
А старшая дочь между тем принялась ловко и умело готовить тортили, употребляемые здесь вместо хлеба, практически неизвестного большинству местных жителей. Тортили были, есть и еще долго будут любимым блюдом мексиканцев.
Разумеется, Жан и Джо не смогли отказаться от приглашения сесть за стол. И метис — настоящий гурман [105] , свернув тортили в трубочки, наполнил их фасолью и с удовольствием принялся поглощать это комбинированное блюдо.
Кто сказал, что предложенное кушанье тяжеловато для желудка? Один-другой глоток великолепного мескаля даже камни переварятся!
105
Гурман — знаток изысканных блюд, любитель вкусно и обильно поесть.
В Мексике рано ложатся спать, и тотчас после ужина гостеприимный хозяин провел молодых людей в отдельную комнату, где они могли как следует отдохнуть. Обстановка? Проще некуда: два больших, обитых медью сундука, служивших одновременно в качестве стульев, и полдюжины плетеных из листьев капустной пальмы скатертей, иначе петат. Это название, а также их форма остались неизменными со времен Адама и Евы! Поистине, Мексика — страна вековых традиций.
Использовав вместо подушек седла и прикрывшись попоной, наши герои мгновенно, как это бывает у людей с чистой совестью, заснули.
Проснулись они незадолго до рассвета от громкого ржания и глухих непонятных ударов. Ангар, служивший конюшней, находился совсем рядом.
— Лошади! Лошади! — Железный Жан, тотчас вспомнив о своих верных друзьях, выручавших их столько раз.
Было еще темно.
Через мгновение наши герои были на ногах, зажгли маленькую лампу с фитилем, горевшую на хлопковом масле, и бегом устремились к навесу. Здесь они увидели своих лошадей. Те жалобно ржали, отчаянно крутили головой, пытаясь укусить себе живот. Словом, с бедными животными, судя по всему, произошло что-то ужасное.
Заметив хозяина, Боб заржал и устремил на него свои большие глаза, словно собирался сказать: «Помоги мне! Спаси меня!»
— Черт побери! — Жан. — Он никогда не болел. Это же кремень, лучшая лошадь в округе. Вряд ли он переутомился. И я сам накормил и напоил его!
Джо сокрушенно предположил:
— Кажется, Боба вместе с моим мустангом отравили.
Жан громко, так что разбудил весь дом, заорал:
— Бенито! Иди сюда, Бенито!
Бенито означает здесь «индеец вообще», как Джон Буль, а Джонатан.
Любой краснокожий, окликнутый таким образом, отзывается, словно его позвали по имени.
Хозяин тотчас, зевая и потягиваясь, предстал перед молодыми людьми. Увидев ошалевших лошадей, индеец спокойно, как ни в чем не бывало, произнес:
— Смотри! С ними, кажется, что-то случилось!
— Почему это произошло? — выведенный из себя Джо.
— Не знаю, — невозмутимо ответил индеец.
Метис пристально посмотрел на краснокожего, сжал рукоятку кинжала и сквозь зубы пробормотал:
— Скотина! Иуда! Если б я только знал! Жестом Жан остановил его и воскликнул:
— Браток, оставайся здесь и смотри в оба! Затем, повернувшись к индейцу, добавил:
— Мне нужны две бутылки агвардиенты.
— Слушаю, кабальеро… сейчас принесу.
— Я с тобой…
— А! — и произнес индеец. Что-то промелькнуло в его темных зрачках. Это не ускользнуло от внимания Жана.
Не отставая ни на шаг от направившегося к подвалу краснокожего, ковбой подумал: «Все ясно! Этот мерзавец напоил какой-то гадостью лошадей, а теперь хотел что-то подсыпать в спиртное».
Хозяин невозмутимо, прямо из большого глиняного кувшина, наполнил обе бутылки и протянул их молодому человеку. Тот бегом вернулся назад.
Метис и Жан крепко с помощью лассо связали лошадям ноги и кое-как напоили бедных животных содержимым бутылок.
Огненная жидкость быстро подействовала на скакунов. Кони вздрогнули, в исступлении забились на земле, мгновенно и обильно вспотев.
— Они спасены, — с облегчением произнес Жан. — Но понадобится еще не менее суток, чтобы лошади пришли в себя.
— А в это время наши друзья, не останавливаясь, будут двигаться вперед.
— Ну что ж! Согласен, плохо. Но было б еще хуже, если б мы потеряли лошадей.
— Ты прав! Без них нам нельзя.
Усмирив душившую их ярость, Жан и Джо остались подле животных. Время от времени они тщательно растирали своих лошадей, по очереди ходили вокруг хижины, стараясь не оставлять коней одних.
Молодые люди имели богатейший опыт кочевой жизни и слишком хорошо знали индейцев, чтобы хоть на секунду заблуждаться относительно истинных намерений приютившего их краснокожего.
Разумеется, он был сообщником беглецов. Вряд ли тут требовались какие-либо доказательства.
Радуясь, что их самих не отравили, наши герои решили смотреть в оба, стараясь не упустить из виду обитателей дома.
Медленно тянулся день. Все молча и настороженно следили друг за другом. Во время обеда Жан и Джо потребовали присутствия всех членов семьи за столом, даже маленьких ребятишек. Молодые люди ели исключительно блюда, которые уже отведал хозяин дома.