Мексиканские ночи
Шрифт:
— Неужели это возможно?
— Вы не любите меня, Долорес, ваше сердце принадлежит другому. Наш брак принес бы несчастье нам обоим. Бедное дитя, в ваши юные годы вы и так перенесли много горя. Будьте же счастливы с тем, кого любите! Я сделаю все, чтобы ваш союз был поскорее заключен.
— Ax! — в слезах вскричала девушка, сжимая руку графа. — Почему я люблю не вас, такого великодушного и достойного человека!
— Сердце нам не подвластно. Но, может быть, все к лучшему! Осушите ваши слезы, дорогая Долорес, и поверьте мне ваши сердечные тайны, которые, впрочем, я и
— Неужели? — вскричала девушка. — Откуда же?
— Он не был так скромен, как вы, дорогая Долорес, и во всем признался.
— Он меня любит! Возможно ли это?
— Сейчас он сам вам ответит, — сказал граф, услышав торопливые шаги.
В тот же момент появился Доминик.
— Ax! — воскликнула Долорес, в изнеможении опустившись на скамью, с которой было встала.
— О Боже! — вскричал, бледнея, Доминик. — Что случилось?
— Ничего особенного, донья Долорес разрешает вам объясниться.
— Это правда? — прошептал Доминик, опускаясь перед девушкой на колени.
— О мой друг! Зачем вы выдали мою тайну? — произнесла она с упреком.
— Дорогая Долорес! Ведь вы не доверили мне своей тайны. Я сам о ней догадался, — ответил граф.
— Изменник! — воскликнула девушка, погрозив пальцем. — Но погодите! Теперь и ваша тайна раскрыта! Она убежала, оставив молодых людей одних. Доминик, удивленный, хотел броситься за ней следом,
но граф его удержал.
— Останься, у девушек свои секреты. Чего тебе еще надо — ты теперь знаешь, что она тебя любит!
— О друг мой! — вскричал Доминик. — Я счастливейший из людей!
— Эгоист, — мягко заметил граф, — только о себе думаешь, а я мучаюсь и теряю надежду.
Донья Долорес убежала, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя от смущения.
На пороге она столкнулась с доньей Кармен и порывисто обняла ее. Видя, что подруга взволнована, донья Кармен отвела Долорес в ее комнату.
Прошло довольно много времени, прежде чем Долорес успокоилась и рассказала подруге о том, что произошло в саду.
Донья Кармен очень обрадовалась этой новости. Не будет больше недомолвок, и они могут свободно мечтать о будущем. Они уверены в любви молодых людей, и нет больше препятствий на пути к их счастью.
Так рассуждала донья Кармен, уговаривая Долорес успокоиться.
Девушки не скрывают своих чувств от молодых людей, но сами ни за что не объяснятся в любви из гордости.
Кармен была на несколько лет старше Долорес и умела владеть своими чувствами. Она посмеялась над слабостью подруги и уговорила ее не раскаиваться в случившемся.
Совершенно успокоившись, девушки отправились в сад, но молодых людей там уже не застали.
ГЛАВА XXIX. Неожиданное нападение
А теперь вернемся к тому времени, когда Мирамон бесцеремонно распорядился хранящимися в английском консульстве деньгами Конвента, и расскажем о событиях, тесно связанных с нашим повествованием.
Как и предсказал дон Хаиме, захват денег Конвента генералом Маркесом не мог не бросить тень на доброе имя президента. Члены дипломатического корпуса, в первую очередь, испанский
Однако Мирамон, молодой, энергичный генерал, хорошо понимал всю невыгодность своего положения по сравнению с превосходящими силами «пурос» — «чистых», как называли себя сторонники Хуареса, и потому прежде, чем прибегнуть к силе оружия, решил испробовать единственное, доступное ему средство, — дипломатическое посредничество.
Испанский посланник, прибыв в Мехико, признал правительство Мирамона, и вот к нему-то и обратился в отчаянии Мирамон, желая заручиться поддержкой представителей иностранных государств для переговоров о мире и предлагая со своей стороны соответствующие уступки.
Во-первых, условия о мире определяют представители воюющих сторон вместе с представителями Европы и Соединенных Штатов.
Во-вторых, представители воюющих сторон назначают главу республики, который сохраняет свою власть вплоть до решения этого вопроса представителями всей страны.
В-третьих, на собраниях этих же представителей будет решен вопрос о созыве Конгресса.
О том, что распри утомили Мирамона и он ничего так не желает, как мира, свидетельствует телеграмма от третьего октября 1860 года, посланная Мирамоном испанскому послу. Вот какими словами она заканчивается: «Да исполнятся с Божьей помощью все мои пожелания, с которыми я обращаюсь к вам лично».
Как и можно было предполагать, попытка мирного решения вопроса не удалась. Почему? Это ясно каждому, даже не интересующемуся политикой.
Хуарес, овладевший большей частью мексиканской территории, чувствовал себя хозяином страны и, хотя ничего не имел против переговоров, хотел не уступок со стороны Мирамона, а полной его капитуляции.
Но Мирамон, отважный как лев, затравленный охотниками, верил в непобедимость своей шпаги и не хотел сдаваться.
Итак, 17 ноября он обратился к своим приверженцам с последним воззванием, стараясь разбудить в них веру в общее дело и заразить своей энергией.
К несчастью, в войсках Мирамону больше не верили и остались глухи к его призыву. Личные интересы и страх взяли верх. Мирамону надо было решать: либо прекратить борьбу и сложить с себя власть, либо все поставить на карту и попытать счастья с оружием в руках.
После долгих размышлений генерал решил снова взяться за оружие.
Ночь была на исходе, бледный свет проникал в комнату через занавески, споря с гаснущим пламенем свечей. Генерал вел разговор с доном Хаиме, которого не так давно принимал в этом же кабинете.