Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
несколько ударов сердца под пальцами разлилось знакомое тепло, быстро перерастающее в
солнечный жар, и я поспешно отодвинулась. Через несколько мгновений камни растворились в
чёрном зеве проёма, а нас обдало мерзким ароматом. Я плотнее надвинула маску на нос, а наёмник
смачно выругался.
– Воняет, как на скотобойне!
– с отвращением прошипел он, сплёвывая в песок.
Ну, конечно! Теперь понятно, почему этот "аромат" показался таким знакомым. Именно так пахло
на заднем дворе Фергуса, главного коннемарского мясника. Он славился среди хозяек своим
умением за несколько мгновений отделять ещё дымящееся мясо от костей и в один присест
забивать коров и свиней.
– Ты что, хочешь показать свалку трупов?
– саркастически осведомился наёмник.
– Меня этим не
удивишь, я ещё и не такую дрянь видел!
Я молчала, ожидая, пока разгорятся магические светильники. Из-за неожиданной догадки мысли
потекли в очень мрачном направлении, и при воспоминании о колодце я зябко передёргивала
плечами.
Потому, что теперь мне мерещилось, что он доверху полон мертвецами. Казалось, что я даже
слышу клацанье мёртвых челюстей, зияющих дырками на месте давно выпавших гнилых зубов, а
совсем рядом в воздухе витает тонкий, как писк гнуса, звук скрежета мёртвых ногтей по
внутренней поверхности крышки...
– Кошка!
Я растерянно заморгала. Наваждение сгинуло. Даже запах как будто разочарованно отхлынул.
Коннар испытующе смотрел на меня, облокотившись на колодец.
– Это и есть то, что ты искала?
– после крохотной паузы спросил он, но я почувствовала, что сказать
наёмник хотел другое.
Я кивнула и рассказала – правда, не без досады – о неравной борьбе с крышкой. В глазах Коннара
вспыхнуло самое ненавистное выражение: превосходство, приправленное презрением. Не
проронив ни слова, он наклонился и принялся толкать крышку. Поначалу он делал это без натуги,
играючи, словно проверяя свои силы. Когда это не принесло результата, его толчки стали
натужнее, а на руках вздулись змеящиеся вены. Глаза Коннара сузились под упрямо сведенными
бровями, и из груди размеренно вырывались хриплые выдохи – в такт покачиванию тела.
И колодец сдался.
С тихим шуршанием деревянный круг сдвинулся на пару пальцев. Увидев это, я бросилась на
подмогу, встав бок о бок с северянином. Уничтожающе глянув в мою сторону, наёмник прохрипел:
– Мне не нужна помощь слабых женщин!
"Вцепиться бы тебе в лицо за такие слова", - рассеянно подумала я и произнесла так ласково, как
позволяло дыхание:
– Шуточки у вас, капитан... иной раз слабой женщине тоже хочется почувствовать сопричастность!
Коннар едва слышно пробормотал что-то насчёт мыслей о такой сопричастности и налёг грудью на
248
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
крышку. Я последовала его примеру, и вскоре деревянное полотно сдвинулось ещё на пару
пальцев. Все дальнейшие усилия оказались тщетными. Сколько бы мы ни старались, проклятая
крышка оставалась на месте, как прилипшая. Запах, хлынувший из разверстого отверстия, был
намного сильнее, чем раньше. У меня заслезились глаза, а северянин, кажется, вообще старался не
дышать.
Я сдалась первой, придирчиво оглядев плоды наших усилий. Чёрный полумесяц, образовавшийся
благодаря нам, был достаточно широким, чтобы пропустить меня в недра колодца. При одной
мысли о том, что от каменной флейты отделяет всего лишь несколько шагов, я почувствовала, как
забурлила кровь, а голова сладко закружилась. Стук в ушах заставил забыть о сильнейшей вони, и
я шагнула к колодцу, положив ладони на его края.
– Мне нужна веревка и что-то вроде факела – осветить путь, - услышала я свой голос со стороны.
Коннар подошёл ближе, заглянул в чёрную бездну и недоверчиво уточнил:
– Ты что, на самом деле полезешь туда? Одна?
– Одна, - безапелляционно отрезала я.- Уверена, что прекрасно справлюсь и достану ф... то, за чем я
сюда явилась!
– И, конечно же, ты так и не откроешь, что это, - подытожил северянин, скрещивая руки на груди и
жёстко глядя на меня. Я отрицательно мотнула головой. Коннар отвернулся.
– Я в этом и не сомневался, - сказал он. Сквозь кружева безразличия в его голосе проскочила искра
глубокого разочарования. - Ты остаешься верна себе – полезешь в самую глотку Хэлля, если
втемяшишь в голову, что жить без этого не можешь. Твоё безрассудство граничит то ли с
безумием, то ли с глупостью, и у меня это уже в кишках сидит!
Каждое его слово безжалостно било в точку. Я не на шутку разозлилась:
– Не думай, что меня знаешь, капитан! Убирайся прочь, если невмоготу, клятва тебя давно уже не
связывает!
Плечи северянина напряглись. Он стремительно развернулся ко мне. Я с вызовом вскинула
подбородок, готовясь отразить очередную словесную атаку, но Коннар только издевательски
расхохотался.
– А знаешь, Кошка, я никуда не уйду! Не потому, что путь отсюда перекрыт – если захочу, я даже из