Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
подозрения и вопросы, рассудила я.
– Возлюбленные мои братья-в-Свете! - провозгласил Генар. Стоящие рядом с ним служители
синхронно опустили свои инструменты: изогнутую трубу в виде змеи и металлический диск, в
который колотили длинной палкой с блестящим набалдашником. Шум, производимый ими, и
заставил нас явиться. - Не ради праздного развлечения я собрал вас здесь! Произошло
немыслимое, и мне больно лишь от одной мысли о том, что один из нас начал отворачиваться от
Света!
Паломники испустили нестройный вздох. Я окаменела. Значит, мейстер всё-таки догадался?
Коннар покосился на меня и процедил:
– Не переживай так, брат, а то эти святоши решат, что с тобой тоже нечисто.
– Как вы можете так говорить, господин Коннар!
– возмутился кто-то рядом, и я узнала Джолана.
–
Ваш брат ещё даже не обращен к Свету, но я и подумать не смею, что этот немой бедняга
отвернётся от того, в чём он видит своё спасение от ужасной болезни...
Коннар презрительно хмыкнул, но я заметила жалость в его глазах, когда он посмотрел на
Джолана.
– Подведите сюда преступника!
– скомандовал мейстер. К нему вытолкнули невысокого худощавого
мужчину в хитоли, которая была ему явно велика. Он переводил испуганный взгляд с мейстера на
толпу и беззвучно шевелил губами. Я узнала в нём одного из паломников, имя которого бесследно
стерлось из памяти, и удивилась: до этого он производил впечатление глубоко верующего
человека.
Ропот недоумения скользнул невидимой змеёй по толпе. Паломники узнали недавнего товарища и
недоумевали, в чём его обвиняют.
Мейстер не сразу начал говорить. Сначала он выдержал паузу, с видом невыносимо оскорблённого
человека подняв голову, и лишь потом молвил:
– Сей презренный посмел усомниться во Владыке нашем, Лиаре!
– он толкнул паломника в грудь.
Тот пошатнулся и открыл рот, умоляюще глядя на Генара. - Перед сегодняшним утренним
бдением(190) он подошел ко мне и задал вопрос... о чем ты спросил меня, недостойный?
Мужчина глядел на мейстера, и глаза его расширились настолько, что едва держались в черепе.
– Я всего лишь хотел узнать, - еле слышно выдавил он. По сильному заиканию и дрожи в голосе
стало понятно, что паломник еле удерживает рассудок от страха.
– Я только хотел узнать, почему
251
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
так похожи легенда о Семи столпах Лиара и сказание о Ишимари Куджо(191)!
Рот мейстера презрительно искривился. Генар жестом велел паломнику замолчать.
– Вы слышали, братья-в-Свете?
– звенящим голосом вопросил он.
– Сей человек, что и человеком-то
недостоин зваться, сей червь, что извивается в пыли у ног Лиара, отважился предположить, что
Светоч может иметь что-то общее с глупыми сказками грязных узкоглазых варваров!
В глазах мейстера зажглась искра сумасшествия. Я почувствовала себя очень неуютно. Услышать о
крутом нраве настоятеля – одно, а увидеть его воочию во всей красе – совершенно иное.
Собственно, и причина-то гнева мейстера пустяковая.
Собравшиеся откликнулись на слова Генара гневным гулом согласия, который меня покоробил. Я с
тоской оглядела толпу: сурово насупленные брови, поджатые губы, ни малейшего признака
смягчения в глазах. Кто-то выкрикнул: "Изгнать этого червя!" – и я узнала голос Шомаса.
Попадались и те, кто стояли, растерянно взирая на соседей, но таковых было меньшинство.
Встретив почти единодушную поддержку, Генар благолепно улыбнулся и похлопал съёжившегося
под огнём всеобщего гнева бедолагу.
– Лиар мудр и добродушен, и раскаяться никогда не поздно. Сожалеешь ли ты о хуле своей на Свет,
недостойный?
Паломник растерянно посмотрел на своего мучителя.
– Но я ведь ничего такого...
– Спрошу ещё раз!
– проревел Генар.
– Понимаешь ли ты всю глубину своей вины и готов ли держать
ответ перед лицом Лиара?
В наступившей тишине послышалось козье блеяние, раздавшееся где-то вдалеке. Я
насторожилась: последняя фраза мейстера меня смутила. Паломник судорожно сглотнул. Этот звук
получился довольно громким.
– Готов, - выдавил он.
Улыбка Генара стала ещё шире.
– Лиар всемилостив и справедлив, - промурлыкал он, поглаживая беднягу большим пальцем по
щеке.
– Уверен, он не станет держать на тебя зла и отпустит эту нечаянную ересь!
На лице несчастного задрожала испуганная улыбка. Он обессиленно склонился перед мейстером,
униженно бормоча слова извинения. Генар с видом глубочайшего смирения закивал в такт
произносимым речам. Рукава хитоли упали на голову паломника, почти скрыв от зрителей его лицо,
когда мейстер вдруг сделал резкое движение, будто стряхивая что-то с руки, и быстро отпрянул.
Воздух стал горьким и душным.
Тело бедолаги зашаталось. Белый песок обагрился струей крови, хлынувшей из распоротого горла.
Из-под нижней челюсти паломника торчала длинная рукоять ножа.
Глухой стук возвестил о падении того, что мгновение назад было человеком.
В глазах потемнело. Я согнулась над землёй, зажимая руками рот и отчаянно давясь воздухом.