Меньшее зло
Шрифт:
– Снайперы? – чиновник тревожно оглянулся по сторонам. – А с другой стороны тоже будут снайперы?
– Возможно.
– Они будут стрелять?
– Не беспокойтесь, – спохватившийся Гладков чувствительно толкнул меня локтем в бок. – Насколько мы знаем, такие переговоры проходят достаточно часто. И все соблюдают перемирие.
– Знаю, – Дэниэлс поморщился и снова оглянулся. – Но последняя встреча была больше двух лет назад. Именно поэтому я и не могу разобраться, в чем тут дело. Почему они решили все это устроить.
– Хотят сдаться? – предположил
– Вряд ли… впрочем, если учесть их потери… да нет, вряд ли…
Чиновник о чем-то всерьез задумался и медленно отошел в сторону. Мы, пользуясь предоставившейся возможностью, немного отступили.
– Держитесь ближе ко мне, – тут же отреагировал дипломат. – Мне нужно, чтобы вы находились рядом.
– Так точно…
Противоположная сторона явилась минут через пять. Длинный транспортный шаттл остановился сразу за перекрестком, из его кабины выбрались увешанные оружием охранники, затем несколько гражданских…
Гладков щелкнул предохранителем, стоявший рядом со мной телохранитель едва заметно дернул головой, требуя немедленно уйти с линии возможного огня, а Дэниэлс шагнул вперед.
Я глянул на нашего подопечного и удивился произошедшей с ним перемене – человек, еще совсем недавно рассказывавший нам о своих потаенных страхах и беспокоящийся из-за намеченных переговоров, внезапно обрел уверенность. Плечи горделиво расправились, лицо отразило брезгливое презрение, на губах возникла саркастическая усмешка…
Впрочем, его оппонент выглядел примерно так же.
– Желаю вам здравствовать, – донесся до меня твердый голос чиновника. – Я говорю от имени президента Нового Барнарда.
– Светлого дня. Мои слова – слова лидера.
– Президент хочет знать, какая необходимость привела к этой встрече.
– У лидера есть для вас послание.
– Я слушаю.
– Война истощает ресурсы наших стран и уносит жизни людей, но мы готовы заключить мир. Когда под нашу юрисдикцию отойдут Северные равнины.
Разговор шел именно так, как прогнозировал полковник – услышав предложение, Дэниэлс лишь равнодушно покачал головой:
– Я не узнал ничего нового. Наша позиция остается неизменной – мы заключим мир только в случае полной капитуляции, а также полной демилитаризации вашей страны. Есть что-нибудь еще, что вы должны мне передать?
Представитель лидера спокойно улыбнулся:
– Да. Вы неправильно поняли мои слова. Это не предложение, это – ультиматум. Если…
– Мы получили от вас уже восемь таких ультиматумов, – оборвал его Дэниэлс. – За это время общее количество вашей техники сократилось на пятьдесят пять процентов, население уменьшилось на пятнадцать процентов, а уровень занятости упал до отметки в сорок процентов. Помимо этого, вы столкнулись с продовольственным кризисом, кризисом в научной сфере, деградацией промышленности, а также стагнацией в области сельского хозяйства. На данный момент вы способны лишь умолять нас о прощении за развязанную войну. Все.
Оппонент выслушал эту речь без каких-либо эмоций. Выслушал, спокойно улыбнулся, а затем опять взял слово:
– Ваши
– Мы готовы принять ее последствия.
– Хорошо, если это так. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, вы окажетесь более сговорчивым.
– Сомневаюсь.
Догадавшись, что разговор подходит к концу, я вспомнил о своих обязанностях, выпрямился и опустил руку на приклад винтовки, демонстрируя готовность вступить в бой. Впрочем, никто не обратил на это никакого внимания – Гладков точно так же прислушивался к беседе, телохранители дисциплинированно отслеживали потенциально опасные направления, а находившиеся чуть в стороне от нас разведчики тоскливо переминались с ноги на ногу, не совсем понимая, что нужно делать.
Убедившись, что все в порядке, я окинул взглядом стоявших по другую сторону перекрестка людей – и заметил пристально рассматривавшую меня женщину. Высокую, стройную, одетую в длинный серый плащ. Черноволосую.
Сердце от неожиданности пропустило удар. Из глубин памяти начали подниматься давно забытые образы.
Маленькая комната.
Окно, за которым шелестит бесконечный дождь.
Тихий шепот…
– Уходим, – донесся откуда-то издалека голос Дэниэлса. – Встреча закончена.
Женщина отвернулась, направившись к транспорту. Гладков в очередной раз толкнул меня в бок:
– Очнись, Локи. Что случилось?
– Кажется, я узнал одного из них. Это было очень давно…
– Ясно, – лейтенант мгновенно потерял интерес к разговору и отвернулся. – Поехали отсюда.
Следующие двадцать минут проскользнули мимо меня. Чиновник благодарил нас за помощь и о чем-то расспрашивал, недовольные задержкой охранники молча стояли рядом, оставшиеся без внимания солдаты прохаживались возле машин…
– Все, идем.
Я покосился на разговаривающего с телохранителями Дэниэлса, глянул на опустевший перекресток, но в конце концов все же вернулся к вездеходу и занял свое место. После чего опять провалился в воспоминания.
– Эй! Локи!
– Да?
– Кто это был?
– Один из тех, с кем мы дрались. В самом начале. В Афинах.
– Вот оно что…
К счастью, давно минувшие события Гладкова не интересовали – сочувственно кивнув, он буквально сразу же отвернулся к подчиненным и начал рассказывать им то, что услышал во время переговоров. А в глубинах моей души опять шевельнулась тревога.
Какова вероятность того, что все случившееся – лишь банальная цепочка совпадений? Есть ли здесь некий тайный смысл? Какая из сторон затеяла эту игру? Какую роль в ней выполняет Дэниэлс?
– Проклятье…
Чувствуя, что разум начинает выдавать откровенный бред, я сделал над собой титаническое усилие, выбросил из головы лишние мысли и постарался успокоиться. А затем вспомнил о бритве Оккама и глянул на ситуацию максимально трезвым взглядом.
Ничего экстраординарного не произошло.