Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
Абрахас покинул комнату вместе с матерью, решившей, что девушкам от Каспара ничего не грозит, скорее, они представляют для него угрозу.
— По-моему, всё идёт замечательно, — рассудила Арабелла, удовлетворенно улыбнувшись; она взяла сына под локоть и погладила его по плечу. — Ведь я в последнее время боялась за неё, несмотря на то, что её манеры стали практически идеальными. Думала, со своими тараканами Аврора не скоро расстанется, но, признаться, без них она становится совсем обычной.
— Ты сама всё время наряжала её как куклу и заставляла штудировать огромные талмуды постулатов этикета.
— Абрахас, как ты со мной разговариваешь? — возмутилась мать, пронзив его острым укоряющим взглядом. — Тебе бы тоже не мешало прочитать ту книгу!
— Мама, прекрати, — отмахнулся он,
— Ты преувеличиваешь, — фыркнула Арабелла. — Не она ли только что заливисто смеялась? По-моему, она не выражает протестов касательно предпринимаемых нами усилий — она уже почти соответствует своему будущему статусу. Она же пришла к нам совершенно неотёсанной, точно бедняжка с улицы!
— Она вообще ничего не высказывает, у меня складывается ощущение, что из неё высосал душу дементор! — негодовал Абрахас, прибавляя шаг, чтобы поскорее примкнуть к мальчишнику и покинуть общество матери, которая и так всё понимает, но старается делать вид, что её это не интересует.
Перед тем, как оставить сына у дверей, из-за которых доносился шум разговоров и слегка пьяный смех, Арабелла с серьёзным видом сказала:
— В твоих руках изменить всё это, ты сможешь сделать её счастливой, если постараешься, — она поддерживающе похлопала Абрахаса по предплечью. — Я же вижу, как ты сам к ней относишься. Если это не любовь, то что же тогда?
Его глаза расширились, показывая удивление такой прямолинейностью.
— Мама, это вовсе не любовь, — раздраженно заметил Абрахас.
— Ну, значит, всё к этому и идёт, — пожала плечами она. — Вы, правда, хорошо подходите друг другу, просто вам обоим нужно это осознать. Сделай так, чтобы она влюбилась в тебя и сам станешь счастливым, — и, услышав, как за дверью кто-то нестройно интересуется, куда же делся виновник торжества, леди Малфой добавила: — Что ж, сильно не напивайся, завтра у вас с Авророй ответственный день, всё должно пройти идеально.
Абрахас скорчил мину, однако спорить не стал, лишь попросил мать проследить за тем, чтобы Каспар ничего по пьяни не натворил, припоминая его интрижку с Урсулой, ведь у него жена вот-вот родит. Беременность и так протекает с осложнениями.
***
Из отражения в зеркале на Аврору смотрела незнакомая девушка, такая хорошенькая и нежная, что захватывало дух. Утренние процедуры, маски и массажи не прошли даром — её матовая, зазолотившаяся после пары дней на солнце кожа, будто светилась изнутри мириадами песчинок звёзд. От пышного платья она наотрез отказалась, считая, что ей будет неловко в нём двигаться, поэтому вместе с леди Арабеллой они пришли к выводу, что лучше всего к образу действительно подойдёт нечто более «освежающее», лёгкое, но в то же время изящное. Ослепительно белого цвета платье из шёлковой тафты с витиеватыми узорами, всё же, казалось слегка пышным из-за нескольких подолов, но, к счастью, не превращало Аврору в торт-мороженое. Кушак из светящегося шелка опоясывал корсаж без бретелей чуть выше талии. Из-за того, что платье всё же показалось леди Малфой слегка простоватым, она приняла прямое участие в его доработке, и вскоре на плечи небрежной вуалью лег прозрачный матовый шифон, соединяющийся с поясом. Тут фантазия Арабеллы разыгралась ещё сильнее, и вскоре невесомую шифоновую тунику украсили шёлковые розы. Гладкие распрямленные волосы были закручены на затылке рогаликом, спускающим закрученные на концах локоны по спине. По настоянию лорда Малфоя, косвенно участвовавшего в подготовке невесты к свадьбе, из французского сейфа были доставлены украшения леди Арабеллы, которые когда-то и она надевала, идя под венец. Аврора со скучающим видом наблюдала, как в волосах то тут, то там появляются миниатюрные бриллианты, собираясь, точно утренняя роса на лесной паутине. В ушах россыпь бриллиантов, на пальце кольцо, которое подарил ей Абрахас в честь помолвки — тоже с внушительным бриллиантом, бриллианты повсюду, даже прокрались в соцветия роз на её платье и на вышивку фаты…
Странное было ощущение, точно все происходящее
Оставив готовую к выходу невесту ненадолго наедине с собой, леди Малфой на всякий случай приказала эльфу незаметно наблюдать за ней, и если вдруг что, сразу же сообщать. Только почувствовав одиночество, Аврора потихоньку начала осознавать происходящее вокруг. Белые вазы с ослепительно белыми розами были подпоясаны белыми широкими лентами, завязанными в банты. Белый тюль, точно фата невесты развевался на июньском теплом ветерке, белое платье, белый круглый букет из тех же роз… Всё вокруг кричало о предстоящем событии, которое изменит её жизнь окончательно. Когда-то, радуясь за Абрахаса, она представляла в подобной обстановке счастливую улыбающуюся Эвелин, затем Цедреллу Блэк, но в итоге почему-то именно ей досталась честь стать его невестой. Насколько может быть непредсказуема жизнь, как просто разрушить её собственными руками или талантом притягивать неудачи… Ещё вчера Аврора не могла отнестись к свадьбе серьезно, по-прежнему полагая, что этот странный сон закончится, и она просто проснётся в своей кровати в рэйвенкловском общежитии года четыре назад… Но, подойдя к кульминации, сон так и не закончился, и только сейчас сердце начало пропускать удары, в груди сдавило, а в ушах появился непонятный гул сотен тысяч сверчков… И только сейчас пришло полное понимание, что сегодня она выйдет замуж за своего лучшего друга…
Раздался стук в дверь, не позволив ей впасть в уныние или наоборот, предотвратив подступающую к горлу истерику.
— Войдите, — слабым голосом отозвалась она. — Абрахас? Что ты здесь делаешь? — Аврора встрепенулась, зачем-то подобрала юбки платья и отступила на шаг. — Ты же не должен видеть до свадьбы… — но слово «невеста» потерялось где-то в голосовых связках.
Он медленно и осторожно, как будто их разделяла пропасть, через которую была перекинута тонкая жердь, по коей ему пришлось идти, приблизился к ней. Аврора шумно вздохнула и сделала ещё один шаг назад. Абрахас всегда мог похвастаться незаурядной внешностью, особенно после Хогвартса он возмужал и превратился в прекрасного юношу, но сейчас он был настолько красив, что у Авроры защемило сердце, нет, не от восхищения, а от грусти. Ворот рубашки был скрыт белым шелковым платком, окружавшим горло и завязанным наподобие галстука. Манжеты и лацканы черного бархатного камзола, а также жилетка того же цвета были богато расшиты растительным симметричным узором серебряных нитей. Черные штаны точно вырастали из высоких черных лакированных сапог с отвёрнутыми голенищами. Каштановые волосы были зализаны назад, обнажая высокий лоб.
В комнате вдруг стало душно, и Аврора невольно потянулась к свежему ветерку, едва раздувающему тюль. Она повернулась к Абрахасу спиной, словно надеялась спрятаться.
— Ты невероятно красивая сегодня, — но комплимент отнюдь не звучал дежурно, в голосе слышалось подлинное восхищение будущей супругой. Стройная фигурка Авроры была облачена в изысканное платье, и в каком месте отец нашёл его примитивным? Прозрачная фата едва скрывала аккуратно уложенные, блестящие на солнечном свету волосы, сияющие бриллиантовыми шпильками. У Абрахаса действительно перехватило дух, он бы никогда не узнал Аврору со спины, Аврору — неженственную, ребячливую девушку, выбирающую исключительно пестрые наряды и дурацкие сережки…
— Спасибо, ты тоже, — нервно покусывая губу, ответила она. — Зачем ты пришел, если лорд Малфой узнает…
— Меня мама попросила, говорит, ты сильно переживаешь, — честно ответил он и поравнялся с ней возле окна, чтобы насладиться пейзажем греческого сада, раскинувшегося за окном, и елового леса поодаль за ним.
Аврора удивленно повернула голову на звук голоса Абрахаса и посмотрела ему в глаза.
— Я вообще не давала повода думать, что со мной что-то не так… — возразила она негромко.