Мертвая царевна и Семеро Грезящих
Шрифт:
Женщина принесла ремень, Снега перетянула ногу, рывком, но так что бы не разорвать еще больше, быстро вытащила острие, Орм только охнуть успел. Кровь хлынула в бронзовый таз, но не сильно, так, тоненькая красная линия на белой ноге. Снега старалась, что бы Мила не заметила ничего, сосредоточилась, и остановила кровь совсем, только почувствовала, как шумит у неё в голове. Стала перевязывать, наложила подорожник, замотала рану чистой тряпицей, но в голове все так же предательски гремели волны. Видела она сейчас тоже плохо, только различала общие контуры, все перед ней было, как в густом тумане.
– Ну
– Что с тобой девочка, – посмотрела Мила испуганно на черные глаза ведуньи, – что с глазами твоими? Ты ослепла?
– Крови не люблю, – сказала твердо девушка, с трудом одевая тулуп с третьего раза, не попадая руками в рукава.
– Как ты кровь остановила? Без тебя бы кровью истек, спасибо тебе, – быстро говорила Мила, помогая девушке одеться, – а хоть ты и из ледяных людей, мне все равно. Раз сына моего спасла, значит не злая ты. Это тебе, – и она одела на руку девушке серебряный браслет, и расцеловала, – спасибо еще раз. Себя не бережешь, другим помогаешь. Если что нужно, мой муж и я всегда поможем.
– А кто он?
– Волхв наипервейший, Бор, – с гордостью проговорила Мила, – я тебя провожу к твоей названной сестре.
Мила оделась, и взяла славницу под руку.
– Держись за меня, и никого не бойся, – твёрдо сказала женщина.
Когда Мила и Снега пришли, девица уже видела, и Мила с ней распрощалась, поцеловав в обе щёки. Но гонки уже закончились, и Ван, стоявший рядом с Веттом и Аленой, гордо показывал награду- боевой лук, данный самим вождем Зиги.
– А ты где была? – спросил огорченный Ван, – видишь, я выиграл, – и протянул Снеге лук, а его конь, известный своим норовом, с любопытством обнюхивал ухо Снеги, и потерся о ее щеку, от чего та засмеялась.
– Она Орма лечила, он еще в начале скачек пострадал, – заступилась Алена, – без нее он бы кровью истек.
– Ну, если так, – смутился Ван, все так же теребя кибеть лука, не зная куда руки девать.
– А дай я попробую, – попросила брата Снега, – как ты, на лыжах за конем покататься.
– Меня бабуля прибьет… – с сомнением сказал Ван, – а вдруг чего случится?
– Да мы ей и не скажем, – засмеялась пришедшая в себя ведунья, – лыжи давай, и поводья, и коня придержи пока, что бы не вовремя не дернулся.
– Ладно, – с сомнением сказал Ван, ставя лыжи перед девушкой и нагнувшись, помогал закрепить крепления, а Ветт держал за уздцы коня, – может, Ветт поведет под уздцы, покатает тебя?
– Пусть тебя Ветт катает, – засмеялась Снега, беря поводья в руки, – пошел, – и она хлопнула длинными поводьями, посылая коня вперед.
Сначала каурый пошел шагом, затем, ловко перебирая копытами, и задорно подняв хвост, перешел уже на рысь, а потом, и легкий галоп. Снега ловко стояла на лыжах, и гунны провожали ее удивленными взглядами- как это, девица так правит конем? Дли них не в диковинку было то, что женщины управляют нартами, ездят верхом на оленях, правят повозками, запряженными волами и конями. Но тут, это было в диковину. И вот, ведунья мчалась, из под копыт коня вылетали хлопья снега, она ловко объезжала деревья,
– Такого не видел, – сказал восхищенный Ветт, разведя руки, – здорово ты конем правишь, и на лыжах стоишь.
Снега гладила шею коня, тот довольно фыркал, отвечая на ласку. Девушка сняла лыжи, отдала брату, и поводья забрал Ветт, который повел каурого в конюшню.
Дальше катались незнакомые Снеге люди на оленях, и было забавно смотреть, как маленький олень тащит высоченного мужчину за собой на лыжах. Олени бежали по снегу быстрее, чем лошади, меньше проваливались копытами в наст.
Зимой быстро темнеет, но туч на небе не было, так что теперь бледная луна освещала землю. Громадные тени от неяркого ночного светила закрывали многие предметы или придавали им совершенно невероятный вид. Куча снега во дворе казалась громадным драконом, а ивовый плетень- кораблем со Студеного моря. Дети лепили во дворах и на улицах снеговиков, а потом устраивали бои, закидывая друг-друга снежками. Уже стали ходить ряженые по селению, прося их поблагодарить ради щедрого вечера. Жители, смеясь, бросали в открытые мешки всякую всячину, больше еду. Уже вечерело, и люди пока не ложились спать, все радуясь начинающему расти солнечному дню. Праздник продолжался, в домах горел свет масляных светильников и лучин.
Наутро в дом Зимы застучали в дверь посохом, женщина спустилась открывать.
– С праздником, тебя свет Зима, и внуков твоих и внучек, – говорил зычный голос, раздался шум шагов, и в горницу вошла хозяйка, а за ней волхв Бор с женой Милой, и сыном Ормом поднялись, и отрок тащил тяжелый мешок, – это подарки вам, – и Бор стал доставать из мешка гостинцы, – Это Снеге, новый платок вязаный, да шапка с длинными ушами, что бы не мерзла. Бабушке новую меховую песцовую безрукавку, – и, смеясь, Мила отдала с поклоном подарок.
– Будущему воину лыжи новые, а девице-красавице Алене, платок шерстяной, и вашей бабушке Зиме, – и он отдал из мешка красу любого дома, бронзовый котел на четырех ножках. Все засмотрелись на бронзовое художество, это был не просто предмет обихода, а вещь украшенная многими фигурками- оленей, в виде которых были отлиты руки котла, грифонов, разевающие свои клювы на его стенках, а ножки были выполнены как грифоновы лапы. Котел еще блестел, он был новым, и не успел покрыться патиной и сажей огня. И жена Бора положила роскошный кокошник, украшенный речным жемчугом, с лежащим полумесяцем из чистого серебра посередине, а потом женщина подошла, и вложила дар в руки Снеги.
– Давай примерим, краса- девица, – и Мила укрепила на голове юной ведуньи чудо -убор.
Небольшой высоты, в три пальца, он невыразимо красил девушку. Она покраснела от удовольствия, веснушки стали еще заметнее, и засмеялась, и потянулась к своему серебряному зеркалу, посмотреться. Повернулась и так и этак, все в восхищении смотрели на ее прекрасное лицо.
– Очень красиво, девица, – утвердил мнение остальных Бор, и все в горнице согласно закивали головами.
– Спасибо, Бор, за подарок. За котел, особенно. Только и отдариться нам нечем, – смущенно ответила Зима.