Мертвецкая
Шрифт:
— За наше собственное маленькое Рождество. Похоже, это последнее Рождество нашего трио без его вторых половин, супругов и отпрысков. Это меня просто с ума сводит. — Майк поднял бокал, и мы чокнулись. — Жаль, что сегодня у тебя не было этой штуки на груди. Ну, той, что подарил Джейк, знаешь, Мерсер? Она, наверное, не хуже криптонита. Может, растопила бы эту картечь прямо на месте. Нам, конечно, до тебя далеко, но у нас тоже есть кое-какие безделушки…
Майк замолчал на полуслове и, нажав кнопку на телевизионном пульте, включил звук. Алекс Требек объявил, что категория третьего раунда — музыка, а тема — «Оскары».
— Сколько, ребята?
Мы с Мерсером обменялись хитрыми улыбками. В некоторых категориях у нас не было ни шанса против
— Пятьдесят.
— Играем, — сказала я Мерсеру.
Майк колебался.
— Наверное, какая-нибудь тупая песенка из диснеевского фильма. Давайте лучше двадцать.
Мерсер настаивал, и Майк уступил.
— Вот музыка, — сказал Требек. Проиграли вступительный фрагмент к песне, и «Мэйн Ингридиент» [65] пропела первые строчки «Все любят подурачиться». Мерсер схватил меня за руку и, пока Требек давал подсказку, пустился со мной в пляс.
65
«Мэйн Ингридиент» — американская ритм-энд-блюзовая группа 70-х годов.
— Сегодняшний вопрос таков: оскароносный актер, чей отец был солистом этой группы.
Мы с Мерсером закружились вокруг Майка, и тот запротестовал.
— В этой категории голову можно сломать. За что этот парень получил награду?
Мы с Мерсером ответили хором:
— Актер второго плана.
— Разделим выигрыш пополам, мисс Купер?
Майк, как и три участника в телевизоре, не знал правильного ответа.
— Это нечестно. Вы оба знаете о мотауне больше, чем я — о Гражданской войне.
Мерсер сказал, что вопрос был: «Кто такой Куба Гудинг-младший?» [66]
— А теперь, — продолжал он, поворачиваясь к Майку, — покажите нам деньги, мистер Чэпмен.
Мы взяли у Чэпмена по двадцать пять долларов и начали разворачивать подарки.
— Это для вас, детектив Уоллес, — сказала я, передав ему сверток. Мерсер разорвал подарочную бумагу, поднял крышку коробки и, увидев фотографию в антикварной серебряной рамке, улыбнулся. Я попросила мэра лично надписать фотографию, на которой был он сам, Мерсер и его отец. Снимок сделали в Сити-Холле, на церемонии награждения Мерсера за расследование убийства известного торговца произведениями искусства. Тогда он только встал с инвалидной коляски и начал ходить самостоятельно. Остальное можно было понять по выражению лица Спенсера.
66
Куба Гудинг-младший (р. 1968) — американский киноактер.
Затем я вручила Майку полное собрание фильмов Альфреда Хичкока вместе с годовыми сертификатами в ближайший к нему кинотеатр, на два билета ежемесячно.
Еще я выдала обоим по расписке, гарантирующей оплату билетов на самолет до Виньярд, а также ужина в «Оутермост» и «Бич Плам Иннс», чтобы мы вместе могли поехать туда весной на выходные.
Для меня у них оказался целый мешок сюрпризов, включая маленькую красную куклу-вуду по имени Пэт Маккинни с набором иголок. Я получила полное собрание компакт-дисков Смоки Робинсона, [67] плюс они умудрились уговорить Дерека Джетера и Энди Петтитта [68] подписать мне приглашение в дагаут [69] после первой игры сезона на стадионе «Янки», на которую у нас всех были билеты.
67
Смоки Робинсон (наст. имя Робинсон Уильям, р. 1940) — американский соул-исполнитель,
68
Дерек Джетер (р. 1974) и Энди Петтитт (р. 1972) — американские бейсболисты.
69
Дагаут — место для игроков, запасных игроков и других членов команды.
Последняя коробочка оказалась совсем крошечной, Она была завернута в блестящую золотую фольгу и перевязана белой лентой. На карточке значилось: «Нашему любимому напарнику». Внутри лежали запонки — два миниатюрных сине-золотых полицейских значка. На одной стоял номер Майка, а на другой — Мерсера. Я взяла блузку с французскими манжетами, которую обычно носила с блейзером и джинсами, сняла с рукавов шелковые темно-синие банты и вместо них приколола свой подарок.
Мерсер отвез нас на 49-ю Западную, где я зарезервировала на половину девятого столик в «Болдори». Вышибала распахнул перед нами дверь. Внутри нас встретил Фрэнк. С тех пор как год назад в центре открылся шикарный филиал «Рао», это было одно из самых популярных мест в городе. Благодаря стильному бело-коричневому дизайну, потрясающим мелодиям в музыкальных автоматах и превосходной еде, заведение процветало.
У барной стойки восседал Бо Дитл. Несколько лет назад, раскрыв дело о резне в Бруклине, он ушел из полиции, но и в качестве частного сыщика был в курсе всех преступлений на Манхэттене.
— Налейте им выпить. За мой счет, — приказал он бармену, заключил Майка в медвежьи объятия и встал, уступая мне свой табурет. — Что будете пить?
— Двойной для всех. Сегодня у нас было трудное путешествие. — История о стрельбе на канатной дороге приукрашивалась с каждым повтором. Бо жевал сигару, а Майк живописал, как он бросился со мной на пол и как ему пришлось заткнуть мне рот рукой, потому что я безумно орала.
— Вовсе я не орала. Я так испугалась, что слова не могла выдавить.
Бо спросил, над чем мы работаем, и Майк рассказал, как идут дела с расследованием убийства Дакоты.
— Кстати, ты не забыла позвонить профессору Локхарту? — вдруг вспомнил он, оборачиваясь ко мне.
— Да, я позвонила из больницы, когда закончилось слушание. Он живет на севере, в Уайт-плейнс. Если мы заедем к нему завтра утром, он будет рад с нами побеседовать.
Бо смотрел мне через плечо, на столик в глубине бара.
— Кажется, дело, которое было у них в Джерси, расстраивается.
— Я не знаю…
— Эй, Алекс, Бо читает газеты. — У него была привычка говорить о себе в третьем лице. — Видишь парня за тем столиком, с ним еще девчонка с панковским гребнем? Это ведь Иван Краловиц?
Я повернула голову и посмотрела в ту сторону, куда Бо указывал сигарой. Лицо мужчины в кабинке закрывала высокая прическа его спутницы.
— Слышал по радио, когда сюда ехал, — продолжал отставной детектив. — Первый помощник Синнелези крутил шашни с мертвой профессоршей. Спал с ней во время расследования. Говорю вам, только прокурор может быть таким тупым. Прости, Алекс. Сегодня днем адвокат Краловица подал прошение об освобождении клиента под залог. Кажется, защита знала о романе Дакоты. Судья пришел в ярость и удовлетворил ходатайство. Похоже, старина Иван знал, куда отправиться на свой первый ужин на свободе.
Сейчас я хорошо видела Краловица. Он наклонился вперед и резал толстую телячью котлету на тарелке. Траур по Лоле кончился.
21
— Мы придем в другой раз. — Чмокнув на прощание Фрэнка, я побрела за Майком и Мерсером к дверям. — Дело не в еде, просто компания не та.
Мне совсем не хотелось, чтобы Краловиц сообщил адвокату, будто я пыталась поговорить, столкнувшись с ним за ужином.
— Мне все равно хотелось попробовать утку по-пекински, — сказал Майк, открывая для меня заднюю дверцу машины Мерсера.