Мёртвые цветы

Банников Иван

– Люди, построившие посёлок в глухом таёжном лесу, целенаправленно оставили его оторванным и затерянным… – я с удовольствием смотрел на то, как во дворе грузовые роботы таскают из большого контейнеры ярко-жёлтые коробки с продукцией Корпорации, предназначенной для продажи.

– Чтобы в нём можно было делать всё, что угодно, – закончил за меня Руслан. – Вдали от глаз властей. Вдали от глаз Корпорации.

– Мы не можем пойти в полицию, – я залюбовался красотой движений роботов, идеально выполняющих свою работу.

– Верно. Так мы только спугнём их и заставим сменить

место. И где их потом искать? Где ловить? А так вот они, у нас под боком. Пока мы ещё не знаем, кто эти они. Но стоит лишь протянуть руку – и их можно почувствовать. И схватить.

– Но как их выявить? Как понять, кто из этих полутора сотен людей замешан в преступлении?

– А вот для этого ты и отправишься в Апрелевку.

Я резко развернулся и уставился на начальника, который довольно улыбался.

– Ты с ума сошёл? – я позволил себе нарушить субординацию, потому что и Руслан нарушил мою компетенцию, предлагая мне работу, выходящую за рамки моего функционала.

– А заодно мы тебя и проверим… – тут он осёкся.

– В смысле проверим?! – я разозлился. – Я шестнадцать лет пашу на Корпорацию верой и правдой! Неужели я нуждаюсь в проверке?

– Успокойся, – он приподнял руки в защитном жесте. – Ты неправильно меня понял. Это будет проверка для повышения.

– Я контролёр, Руслан! Я кабинетный работник! Работать с врагом лицом к лицу на местности – это не моё!

– Значит, так! – он хлопнул по столу и нахмурился. – Или ты едешь в Апрелевку и пытаешься найти этих людей или ты можешь считать себя уволенным!

Я несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, не в силах высказать всё, что думаю об этом возмутительном самодурстве. Потом встал и вышел из комнаты, с силой захлопнув за собой дверь.

Я поехал прямиком домой, совершив немыслимую для себя вещь – уйдя с работы до окончания рабочего дня. И хотя меня мучила совесть, я был доволен, что поступил так из чувства противоречия.

Я готовил, обновлял список продуктов, сверяясь с запасами, разбирал зимние вещи, занимался цветами на балконе. Играл с кошкой. Сортировал музыку и фотографии в компьютере. Я делал множество вещей. Но сам даже не замечал этого. Потому что моя голова была занята только мыслями об Апрелевке и странных обстоятельствах, с ней связанных. Мне не давала покоя эта тайна, которая щекотала нервы и порождала тревогу. Я хотел знать, кто из людей мог совершить подобное.

Так что не было ничего удивительного в том, что когда я ложился спать, во мне уже созрело нужное решение.

29 августа

Я проснулся рано утром без будильника. Открыл глаза и посмотрел на потолок. Кошка недовольно фыркнула, когда я шевельнул ногами, на которых она спала.

Я встал и быстро составил список вещей, которые могли бы мне понадобиться в течение недели. Я полагал, что этого срока вполне достаточно, чтобы разузнать, кто из проживающих в деревне людей был причастен к порче имущества Корпорации.

Я сложил одежду в большую дорожную сумку, добавил туда упаковку с лекарствами на все

случаи жизни. И пусть я ими никогда не пользовался, кто знает, что можно подхватить в этой дыре. Да и обычную простуду никто не отменял.

Я проявил повышенное внимание, когда тщательно настроил домашнюю автоматику на уход за кошкой и цветами.

Потом я позавтракал, тщательно пережёвывая пищу и разглядывая обои. Странно, но сейчас я почему-то как будто впервые увидел их рисунок. Голубые и жёлтые цветочки на нежно-бежевом фоне всегда были цветной массой. И вот только сейчас я рассмотрел их как будто под микроскопом.

Перед выходом из дома я некоторое время постоял перед зеркалом, задумчиво рассматривая своё лицо. Почему оно у меня именно такое? Я сам удивился тому, что у меня возник подобный вопрос. Бывают же такие дни, когда ты вдруг видишь в обычных вещах что-то новое.

Чтобы впредь не зависеть от транспорта и непослушных неквалифицированных работников, я арендовал на целую неделю маленький автомобиль, который уже через восемь минут подкатил к моему подъезду.

Я положил сумку в багажник, сел на заднее сидение и задал два пункта назначения. Откинувшись на мягкую ортопедическую спинку, я слегка улыбался, разглядывая дома, проносящиеся мимо.

Мы заехали в банк и там я, стыдливо улыбаясь, снял в банкомате довольно приличную сумму наличности, которая могла мне понадобиться в Апрелевке.

Затем, скрупулёзно соблюдая все правила дорожного движения, автомобиль промчал меня через Архангельск и выехал за город. Замелькали поля и леса, к которым я был равнодушен. Плотный лесной тоннель – и вот уже машина мягко въехала в посёлок и остановилась возле избушки администрации.

На крыльце магазина сидели две женщины и увлечённо что-то обсуждали, судя по их мимике и жестам. Они не прервали это занятие при моём появлении, лишь сели поудобнее, чтобы лучше видеть. Игнорируя их неприличное нездоровое внимание, я вышел из машины и проследовал в здание администрации.

К моему удивлению, глава посёлка был на своём месте. Он что-то яростно печатал на компьютере допотопного вида и не сразу обратил внимание на моё появление. Мне пришлось дважды кашлянуть, чтобы он заметил меня.

– О, опять ты, – недовольно заметил Елисеев, окидывая меня подозрительным взглядом. – Чего приехал?

– Я бы хотел немного пожить в вашей деревне, – меня повеселило выражение сильного удивления на его круглом лице.

– Как это? У нас? Пожить? Зачем? Почему? У нас?!– он часто заморгал, как будто это помогало ему быстрее обдумать моё заявление.

– Я побывал у вас недавно. И мне так понравилась ваша природа. Я хотел бы провести у вас неделю своего отпуска, наслаждаясь красотами природы и чистыми деревенскими продуктами.

На самом деле я никогда не понимал такого отдыха, потому что природа всегда казалась мне слишком грязной и опасной. Куда интереснее и веселее проводить время за компьютером или гуляя по городу, любуясь архитектурой и смелыми инженерными решениями.

– Эта… Как его… – руководитель посёлка озадаченно почесал голову, затем шею. – Но у нас нет никакой гостиницы.