Мертвые души
Шрифт:
Ким припарковала машину и прошла вслед за Тревисом в участок.
Он остановился у стойки дежурного и забрал ее временный пропуск, который его напарница абсолютно молча взяла у него и засунула в карман.
Пока они шли по зданию, Том кивнул нескольким людям, но никому из них не стал представлять Стоун. Любопытные взгляды, которые на нее бросали, заставили Ким почувствовать себя экспонатом в музее или задержанным преступником.
Все негромкие разговоры полностью прекратились, как только они вошли в помещение отдела
Инспектор Стоун была потрясена разницей между этой комнатой и ее собственной.
Начать с того, что это помещение было раза в четыре больше комнаты в Хейлсовене. На противоположной от входа стене висели восемь маркерных досок, соединенных вместе, а по обеим сторонам от этой мегадоски, как кроличьи уши, располагались две двери. Левая вела в кабинет, а правая – в небольшую кухоньку.
Но что Ким действительно не понравилось, так это восемь столов, которые стояли по четыре в ряд, повернутые лицом к доске, как парты в школьном классе. Легко было догадаться, за кем зарезервировано место за квадратным столиком под доской, на котором стоял горшок с единственным в комнате растением с пурпурными цветами.
Пять столов были заняты, и на Ким смотрели десять любопытных глаз, пока она шла за Тревисом по проходу, который разделял эти «парты».
– Странная рассадка, – сказала инспектор, войдя вслед за ним в кабинет, через толстые стены которого он не мог видеть ничего из происходящего в отделе.
– Все должны смотреть на доску, – коротко ответил Тревис.
«Как будто их всех оставили после уроков», – подумала Стоун.
По ее мнению, если для поддержания рабочего настроя сотрудников их надо заставлять пялиться на чистую доску, то в отделе большие проблемы.
– А ты всегда… – попыталась она задать новый вопрос.
– Послушай, Стоун, ты управляй своими людьми, а я буду управлять своими, договорились? – огрызнулся Тревис.
А она просто хотела спросить его, проводит ли он брифинги всегда в девять часов утра. Ей казалось, что прошла уже половина рабочего дня.
Ким ничего больше не стала говорить и подождала, пока Том соберет свои записи и планшет для бумаг. Наконец, он вышел из кабинета и направился к стене с доской. Стоун засунула руки в карманы и облокотилась о притолоку.
Брифинг Тревис начал с того, что представил ее всем присутствующим. Ким догадалась, что накануне ее напарник уже успел обрисовать ситуацию своим сотрудникам, так же, как и она своим. Дождавшись, пока инспектор назвал ей имена всех членов своей команды, детектив Стоун сделала общий поклон. На лице единственной женщины в комнате, Линды, она заметила полуулыбку. Соотношение полов в комнате расстроило Ким.
Том потер руки.
– Итак, мальчики… и девочки, – произнес он, с улыбкой кивнув Линде; в ответ женщина закатила глаза. – Начнем с повторения пройденного, а потом я попрошу всех представить свое домашнее задание. И слово предоставляется… Гиббсу, – сказал Тревис, оглядев всех сидящих за столами и останавливая свой взгляд на щеголевато одетом мужчине в возрасте «чуть за сорок».
– Конечно, легче
Его шеф поднял руку и обратился ко всем сотрудникам:
– Думаю, что все мы можем легко догадаться, что сегодня у Гиббса суд. – Инспектор приподнял одну бровь.
В комнате раздались смешки.
– Продолжай, – поторопил Тревис своего подчиненного.
Ким не могла оторвать глаз от бывшего коллеги. Это был совсем не тот человек, с которым у нее происходили стычки в последние пару лет. И не тот человек, который вчера появился на месте преступления. И уж совершенно точно это был не тот человек, которого она подвозила всего десять минут назад.
Но это был человек, которого она помнила по предыдущей работе.
– Вчера вечером Далглиш, наконец, во всем признался, – ответил Гиббс. – Признался в том, что во время трех из четырех ограблений он сидел за рулем машины. Уверяет, что в четвертом случае это был не он, и назвал имя парнишки, который занял его место.
– И?.. – На лице Тревиса было написано удовлетворение.
– И вы были правы, командир, – проворчал полицейский в костюме. – Когда я сказал ему, что мать ждет его снаружи, он «запел».
– Я с ней встречался, – улыбнулся Том. – И меня это не удивляет. На его месте я боялся бы ее гораздо сильнее, чем суда.
– Мы все еще ждем решения Королевской службы уголовного преследования по делу Тёрнера об изнасиловании, – вступил в разговор Джонсон, сидевший на втором ряду. Было видно, что его попытки скрыть растущую лысину не совсем успешны.
– Надави на них. – Тревис сжал губы. – Я не хочу, чтобы он опять вышел на улицы.
Джонсон кивнул.
– Ладно, переходим к домашнему заданию, – предложил Том. – И опять слово Гиббсу.
– Земля, на которой был найден скелет, находится в лизинге у семьи Коули, – рассказал его сотрудник. – Семья состоит из папы Джеффа, дочки Фионы и сынишки Билли. Впервые землю взял в аренду еще отец Джеффа Коули тридцать лет назад.
Тревис кивнул и повернулся к единственной женщине в аудитории.
– Линда?
– Владельцами земли вот уже пятьдесят семь лет является семья Прис, – рассказала та. – У главы семьи – Робсона Приса – есть единственная дочь, Мэлори. У нее два сына – Бартоломью и Дейл. Все живут в Доннэй-Холле.
– А есть у Мэлори муж? – спросила Стоун.
Линда повернулась к ней, чтобы ответить, а Тревис бросил на свою конкурентку убийственный взгляд.
– Погиб много лет назад. Несчастный случай с лодкой, – ответила его подчиненная и замолчала.
Том повернулся к парню с рыжими кудрями, заправленными под бандану с изображением Юнион Джека [30] .
Ким пришлось проглотить свое возмущение. Ей явно запрещали говорить.
– Пенн? – спросил Тревис.
30
Так иногда называют национальный флаг Великобритании.