Месть из прошлого
Шрифт:
Филарет молчал.
В этом мире никому доверять нельзя. Как он, дурак, поверил тогда Ксении, сообщнице своей, оставил документ с ней, не сжег, не уничтожил! Голова у него кружилась предчувствием великих перемен. Вот и докружилась! Забыл он, в заморских странах проживая, о несгибаемой воле жены бывшей и сильнейшей любви к сыну.
Шумела ночная метель за окном, набирая силу. Журчал тихий голос.
– А что до грехов, Феденька… Кто ж знает, всем нам отвечать придется. Отмолишь ли прежде свои?
Филарет в бешенстве вскочил со скамьи.
– Да ты сама поболе меня рвешься к власти! Почище меня руки у тебя в крови невинной! – тонким ненавидящим голосом закричал вне себя Филарет, не в силах сдерживать свой гнев на спокойно сидящую рядом с ним женщину. – Господи, вот наказание ты мне послал! Не отвязаться мне от тебя, ведьма проклятая. Пристала как банный лист, даже монастырским саном от тебя не отделаться!
– Верно, не отделаешься, – легко согласилась Марфа. – Сын наш теперь Московией управляет, помнишь ли? Куда ему без нас? Без отца да без матери? Ты бы гнев свой попридержал, Федор Никитич. Да и язык тоже. Ну, договорились, что ль?
– Повезло Бориске, – сказал Филарет, с лютой ненавистью глядя в спокойные глаза бывшей супруги. – Спас я его от грехов, на тебе, ведьма, женившись.
Инок только успел отскочить от стены, как Филарет, выйдя из комнаты Марфы, так шарахнул дверью, будто надеялся, что обрушится за ним потолок над головой жены бывшей.
Марфа подошла к заложенному войлоком слюдяному окошечку, держа теплого, мурлыкающего любимца на руках. Пусть бесится вьюга, бренчит в оконце. Пусть Феденька грохочет дверьми. Дело сделано, и дороги назад нет.
13. Карнавал
Так. Это уже третья версия событий, услышанная мною за прошедшую неделю. «Прошлое глазами сеньора Файя». Запросто можно спятить.
– Вы серьезно, господин Маркони? – простонала я.
Маркони согласно закивал в ответ, хитрющие глазки радостно засверкали:
– Произошел переход власти от одного троюродного брата к другому, но… не на совсем законных основаниях. После насильственной смерти маленького Ивана Дмитриевича, потребовалось немного «подправить» историю, что и было мастерски проделано.
Главный же факт – коронацию царя Дмитрия в Москве – убрать из всехрусских и западных письменных источников не удалось. Абсолютно никому не понятное, логически необъяснимое, вопиющее о своей глупости событие задержалось на страницах истории. Поэтому-то маститые историки обходят его стороной и прячутся за чехардой дат и мнимыми убийствами «ложного» царя. То Дмитрий царствует шесть лет, то – четыре дня, то ему двадцать лет, то пятьдесят, то его убили, то сожгли, то повесили…
Плавная речь сеньора Файя прервалась скрипом зеркальной двери. Массивная дверь приотворилась, и в проеме показалась аккуратно причесанная голова молодого человека, на лице которого застыл вопрос. Старик Маркони взглянул исподлобья, голова кивнула и немедленно исчезла.
Я поняла, что нам пора уходить и с сожалением отложила недоеденный бутерброд и недопитый кофе. Честно, уходить не хотелось. Диван был удобен, еда вкусна, а заключения Маркони импонировали. Престарелый внук мафиози мне нравился.
– У меня немного изменились планы, и сейчас я вынужден прервать встречу, – извинился он, провожая нас до зеркальных дверей, – но вечером прошу стать моими гостями на карнавале в «Венеции». Будет страшно весело! Начало в полночь. Танцы, игры и ужин с шампанским!
О-о-о! Только этого не хватало! Прекрасно помню, куда завело меня легкомысленное согласие посетить вечеринку в «Хилтоне» несколько дней назад с Галкой! Нет-нет-нет, никаких карнавалов!
Я открыла было рот, чтобы вежливо отказаться, но сеньор Файя резво опередил слабую попытку улизнуть от царского приглашения следующими словами:
– Елизавета Ксаверьевна сказала, что убийство семьи последнего российского императора напрямую связано с историей Лжедмитрия и Марины, не так ли? А я упомянул, что искать надо пропавшие письма царя, а не дневники Марины из сожженной библиотеки Ивана Грозного?
Мур настороженно кивнул, а Маркони, пристально и внимательно глядя мне в глаза, тихо закончил:
– Приходите на карнавал. За полночным ужином, когда снимаются маски, ты, девочка, возможно, узнаешь, где их искать…
Добравшись до своего номера, я без сил, прямо в туфельках упала на кровать. Ну и денек!
Часы показывали восемь, до карнавала оставалось полно времени. Мур попросил быть готовой к половине двенадцатого, а с Машкой мы договорились встретиться в баре гостиницы только через час.
Я лежала на мягком покрывале и лениво размышляла о том, о чем никогда не подозревала: как много людей, знающих историю, не согласны с официальными версиями событий.
Когда Елизавета Ксаверьевна поведала мне, что в истории России не было никакого Лжедмитрия, я испытала легкий шок. Хотя старая дама подготовила меня этим неожиданным заявлением к последующим откровениям нервных коллекционеров-любителей.
Никто из них не признавал официальную историческую версию о Дмитрии-самозванце. Никто! Правда, их предположения не были едины. Каждый тащил одеяло событий в свою сторону, но, как ни странно, все они как один отрицали «самозванщину».
Интересно, о чем расскажет мне сегодня ночью сеньор Файя? Нужно подготовиться к любым неожиданностям. Неужели, правда, он откроет секрет, где искать письма Николая II?
Я немного пришла в себя и ровно в восемь спустилась в бар.
Народу было – не пропихнуться. Бармены сбивались с ног, надрывалась громкая музыка, гости смеялись, пили и тоже кричали другу другу прямо в уши. Меня всегда удивляло подобное времяпровождение. Чего хорошего сидеть в душном, прокуренном помещении да еще и непрерывно орать своему визави?