Месть Нофрет. Смерть приходит в конце
Шрифт:
Усилием воли оторвавшись от интересных размышлений, Виктория вернулась к суровой действительности. Ей нужно незамедлительно найти Эдварда, а Эдвард должен найти для нее работу. И тоже незамедлительно.
Пусть она не знает фамилии Эдварда, но зато ей известно другое: он отправился в Багдад в качестве секретаря некоего доктора Рэтбоуна, человека предположительно важного и влиятельного.
Виктория попудрила носик, поправила волосы и, спустившись по лестнице, отправилась на поиски информации.
Проходивший
– А, мисс Джонс! Позвольте вас угостить, моя дорогая. Вы ведь не откажетесь? Мне очень-очень нравятся английские леди. Все английские леди в Багдаде – мои хорошие друзья. В моем отеле все счастливы. Идемте же в бар.
Бесплатно предлагаемое радушие? Почему бы и нет!
Виктория с удовольствием согласилась.
Поиски информации она начала уже в баре, сидя на табурете и потягивая джин.
– Вы случайно не знаете доктора Рэтбоуна? Он недавно приехал в Багдад.
– В Багдаде я знаю всех, – радостно сообщил Маркус Тио. – И все знают Маркуса. Верьте мне, это чистая правда. О, у меня много-много друзей…
– Нисколько не сомневаюсь. А доктора Рэтбоуна вы знаете?
– На прошлой неделе я принимал маршала авиации, командующего всем Средним Востоком. «Маркус, негодник ты эдакий, – говорит он мне. – Я не видел тебя с сорок шестого года, и ты ничуточки не похудел!» Такой приятный человек… Очень-очень его люблю.
– А доктор Рэтбоун? Он – приятный человек?
– Мне, скажу я вам, нравятся люди, которые умеют веселиться. Не люблю кислые лица. Люблю, когда люди веселые, молодые, красивые. Такие, как вы. Маршал авиации, он мне говорит: «Маркус, ты слишком любишь женщин». А я ему отвечаю: «Нет, моя беда в том, что я слишком люблю Маркуса…» – Толстяк расхохотался, а потом вдруг воскликнул: – Иисус! Иисус!
Виктория даже вздрогнула от неожиданности, но тут выяснилось, что Иисусом зовут бармена. Ну и странное же это место, Восток, не в первый уже раз подумала она.
– Еще один джин с апельсиновым соком и виски, – распорядился Маркус.
– Думаю, с меня достаточно…
– Нет-нет, выпейте – они очень-очень слабенькие.
– Я спрашивала про доктора Рэтбоуна, – напомнила Виктория.
– Эта миссис Гамильтон Клипп – какая чудная фамилия! – с которой вы приехали, она ведь американка, да? Американцы мне тоже нравятся, но англичане нравятся больше. Американцы, они всегда такие озабоченные… Но не все, да. Вот мистер Саммерс – знаете его? – когда приезжает в Багдад, напивается так, что спит потом три дня кряду. Это слишком. Это некрасиво.
– Пожалуйста, помогите мне, – попросила Виктория.
Маркус даже удивился:
– Ну конечно же, я вам помогу. Я всегда помогаю друзьям. Вы только скажите, чего хотите, и все будет тотчас же исполнено. Особый стейк или индейка, приготовленная с рисом, изюмом и травами, или цыпленок…
– Не хочу цыпленка. По крайней мере, сейчас, – предусмотрительно добавила Виктория. – Я хочу найти доктора Рэтбоуна. Доктора Рэтбоуна. Он лишь недавно прибыл в Багдад. С… э… с секретарем.
– Не знаю. В «Тио» такой не останавливался.
Понимать это следовало так, что тот, кто не останавливается в его отеле, для Маркуса как будто и не существует вовсе.
– Но есть же другие отели, – упорствовала Виктория. – Или, может, у него здесь дом?
– Да, другие отели есть. «Вавилонский дворец», «Сеннахериб», «Зобейда». Хорошие отели, да, но с «Тио» им не сравниться.
– Ничуть не сомневаюсь, – заверила его Виктория. – Но, может быть, вы знаете, в каком из них остановился доктор Рэтбоун? Он – главный в каком-то обществе, имеющем отношение к культуре. И к книгам.
Услышав слово «культура», Маркус посерьезнел.
– Это как раз то, что нам нужно, – сказал он. – Культуры должно быть много. Искусство, музыка – это очень-очень хорошо. Я сам очень люблю скрипичные сонаты, если они не слишком долгие.
Полностью соглашаясь с ним – в особенности в отношении последнего заявления, – Виктория поняла, что никак не приближается к своей цели. Общаться с Маркусом было интересно и забавно – он такой милый с этой его чисто детской восторженностью, – но разговор с ним напомнил Виктории Алису в Стране чудес и ее попытки найти тропинку, ведущую к холму. Какую тему ни начни, рано или поздно все равно вернешься к исходному пункту – самому Маркусу!
Отказавшись от очередного угощения, она с печальным вздохом поднялась. И ее тут же повело в сторону. Слабыми коктейли уж точно не были. Она вышла из бара на террасу и, остановившись у перил, смотрела через реку, когда за спиной у нее раздался голос:
– Извините, но вам бы стоило накинуть на себя что-то. После Англии может показаться, что здесь лето, но к заходу солнца обычно сильно холодает.
Виктория оглянулась. Англичанка. Та, что разговаривала с миссис Клипп. Голос грубоватый, как у собаковода-инструктора. На плечах меховая накидка, на коленях коврик, в руке стакан виски с содовой.
– О… спасибо, – поблагодарила Виктория и уже собралась улизнуть, но ее намерениям не суждено было сбыться.
– Позвольте представиться. Я – миссис Кардью-Тренч. – Понимать это следовало так – из тех самых Кардью-Тренчей. – Вы ведь прибыли с миссис… как ее… Гамильтон Клипп?
– Да. С ней.
– Она сказала, что вы – племянница епископа Лэнгоу.
Виктория собралась с мыслями.
– Вот как? – осведомилась она с легкой ироничностью.
– Наверное, что-то перепутала?