Месть Орла
Шрифт:
Направляясь к человеку, которого он выбрал своей целью, и наблюдая, как веникон отступил на шаг, готовясь к удару, Юлий в последний момент сохранил достаточный расчет, прежде чем столкнуться с поднятым щитом воина, чтобы уклониться от удара копья. на мгновение удивившись быстроте ног, с которыми здоровяк слева от него отпрыгнул. Не успев обдумать следующий шаг, тунгр опустил плечо и, со всей силы ударив щитом по щиту врага, с триумфальным ревом прорвался сквозь строй вениконов и в мгновенном замешательстве разбросал их воинов в обе стороны. Зная, что Тит идет на полшага позади него, он развернулся влево, в то время как веникон все еще терял равновесие от удара, позволяя рукоятке топора скользить сквозь его руку, пока он не удержал грозное оружие на последних нескольких дюймах высоты. длина посоха. Оценив дугу клинка как идеальную, Юлий вонзил жестокое острое лезвие клинка как можно глубже прямо во в впадину над ягодицами жертвы. Веникон в агонии откинул голову назад после жестокого вторжения холодного железа, а примипил издал непроизвольный победный вой, когда его жертва с широко раскрытыми глазами выгнулась под лезвием топора, прежде чем безвольно опуститься на землю.
Надавив на позвоночник парализованного воина в качестве рычага, Юлий с яростным рывком выдернул оружие, а затем повернулся в поисках другой цели, высоко взмахнув топором над головой и вонзив его в голову другого веникона, уже поднявшего свой меч для удара по Титу, в то время как массивный центурион прорубал себе дорогу среди варваров вокруг него, оба лезвия его топора неумолимо взлетали в брызгах крови. Тяжелое лезвие пронзило меховую шапку с железным ободком огромного варвара и глубоко вонзилось в его череп, войдя настолько прочно, что Юлий подумал,, что в хаосе боя потребуется слишком много времени, чтобы вытащить его из тела умирающего человека. Он выпустил оружие, позволив веникону отшатнуться с протяжным стоном, его глаза закатились, когда вес топора оттянул его голову назад. Он стоял пошатываясь несколько секунд, глядя на примипила, а затем упал головой вниз, неуместно указывая рукоятью топора на полог леса, выдерживая зачарованный взгляд тунгра, даже когда один из людей Тита крикнул ему: - Берегись!!!.
Юлий едва успел осознать, что на него напали, прежде чем металлическая шишка щита ударила его настолько сильно, что у него задребезжали зубы, затем он почувствовал удар в плечо, который оттолкнул его и за которым последовал удар копья, который скользнул по его защищенной кольчугой груди, а удара кулаком ему удалось избежать благодаря шагу назад, который он сделал, чтобы сохранить равновесие. Вырвав свой меч из ножен, понимая, что ему придется шагнуть вперед и контратаковать ситуацию, а не ждать следующего наскока варвара, он обнаружил, что веникон уже приготовился и ждет его, расставив ноги и подняв щит, со спокойными глазами на суровом лице, наблюдавшими за тунгром из-под направленного на него копья. Удар меча Юлием был нанесен скорее быстро, чем ловко, и вражеский воин легко отбил клинок в сторону в защитном движении, призванном открыть противника для удара копьем, которое воин уже держал наготове. Юлий слишком хорошо знал, что произойдет дальше, когда веникон поднял переднюю ногу, чтобы ступить вперед и вонзить блестящий железный наконечник копья ему в горло.
Когда длинный клинок устремился к нему, тунгр отчаянно уклонился влево и ушел от атаки, позволив копью мелькнуть перед его лицом, но оказался на спине, а воздух резко вырвался из его легких, когда варвар умело нанес ему удар ногой и перевернул его, снова подняв оружие, чтобы вонзить железную головку в своего беспомощного врага. Когда полированный клинок на мгновение замер над ним, и когда веникон развернулся вперед на правой ноге, чтобы нанести смертельный удар, тело вражеского воина внезапно вздрогнуло, его глаза широко раскрылись от шока, когда в его спину врезался топор. Солдат, ворвавшийся в бой справа от Юлия, вырвал свой клинок из зияющей раны из туловища шатающегося варвара и швырнул того на землю жестоким ударом по колену, а топор другого солдата очертил сверкающую дугу, чтобы обезглавить. пораженного воина.
Солдат стоял над Юлием, его грудь вздымалась от напряжения боя, когда его примипил поднялся обратно на ноги, его доспехи уже были залиты кровью людей, погибших от лезвия его топора. Рычащий рев привлек внимание обоих мужчин, и гнев Юлия мгновенно вспыхнул при виде Тита, сражающегося среди полудюжины вражеских воинов, с телами еще нескольких человек у его ног, и когда он яростно сражался своим топором с двумя лезвиями. они жужжали серебряными звуками, вспыхивая красным цветом в свете огня. На их глазах он вонзил одно из своих лезвий в плечо несчастного воина, рассекая ему грудь до правого соска и пошатнулся, когда другой варвар ударил его сзади длинным мечом. Оба мужчины бросились вперед к своему сражающемуся товарищу, Юлий понял, что линия вениконов рушится под новой атакой разъяренных солдат Десятой центурии, которые явно отчаянно пытались спасти своего центуриона от вражеских воинов, роящихся вокруг него. Прежде чем они смогли добраться до окруженного офицера, сначала один, а затем и другой из напавших на Тита вонзили свои мечи глубоко в его спину, которую железо его кольчуги не защищало от острых кончиков мечей. Он упал на колени, лицо его превратилось в звериное рычание от боли в ранах, и с ревом гнева при виде упавшего центуриона тунгрцы вырвались вперед в волне неистовой ярости, чтобы отправить оставшихся вениконов в бегство. Юлий поймал за руку оптиона центурии, когда тот бросился преследовать их, притянул его к себе и крикнул ему на ухо, перекрывая грохот огня и шум схватки.
– Медведь выбыл из боя, а это значит, что командуешь теперь ты! Либо уноси своих раненых, либо нанеси им удар милосердия, но пусть твой гребаная центурия бегом движется по этой тропе! Возьмите себя в руки и иди выполняй задание!
Оптиону потребовалось время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем кивнуть и развернуться, чтобы выкрикнуть команды солдатам, следовавшим за теми, кто уже бросился преследовать варваров. Юлий вложил свой меч в ножны и глубоко вздохнул, прежде чем заставить себя повернуться к пораженному центуриону, неподвижно лежащему у тропы, и двоим его товарищам стоявших на коленях перед ним по обе стороны. Человек, который минуту назад спас жизнь Юлию, посмотрел на примипила с выражением отчаяния в глазах .
– Я все понимаю... - Голос здоровяка был тонким и напряженным, струйка крови стекала с его губ, пока он говорил, его слова были едва слышны. Юлий склонился над ним, прижав ухо ко рту раненого центуриона.
– Я получил железо в спину и чувствую его до сих пор. Мне осталось недолго жить, а Юлий? Только не ври мне, мальчик…
Примипил покачал головой, почувствовав чье-то присутствие рядом с собой.
– Опять спишь на работе, да, Тит?
На лице их товарища появилась улыбка, когда он посмотрел через плечо Юлия.
– Опять опаздываешь на бой, да, Дубн?
– Он поднял дрожащую руку и схватил за плечо своего собрата-офицера.
– Хороший бой ты пропустил сегодня, братишка, татуированных на всех нас не хватило. Наш примипил сражался здесь как настоящий варвар…
Юлий мягко улыбнулся.
– А наш друг сражался как вождь варваров. - Он указал на тяжело раненого центуриона.
– Сам Коцидис позавидовал бы ему.
Тит закашлялся, из его губ потекла еще больше крови, его голос был почти не слышен.
– У него самого будет возможность сказать мне об этом достаточно скоро. Теперь заставь меня встать. Я не хочу умирать здесь, сидя на заднице.
Юлий и Дубн кивнули друг другу, осторожно подняли своего друга на ноги, а затем позволили двум солдатам, которые сражались рядом с центурионом и примипилом в бою, взять своего офицера под руки и держать его в стоя, скупые слезы проступали на засохшей крови их лиц. Спина центуриона была пропитана кровью от его ран, и Дубн увидел, что в его доспехах было полдюжины дыр от ударов, нанесенных сзади. Слеза потекла по его лицу, когда он смотрел на раны своего собрата-офицера.
– Ты бросился на них, как медведь в стаю собак, да?
Тит взглянул на него, пытаясь сфокусировать зрение, покачиваясь на ногах и удерживаясь в вертикальном положении только благодаря поддержке своих людей с обеих сторон.
– Ни один человек не живет вечно, Юлий. - Он снова закашлялся, и на этот раз сгусток крови вытек на его закованную в кольчугу грудь.
– Пора нам всем уходить, я бы сказал. Вам придется пойти туда…
Он устало кивнул в сторону тропы и марширующих мимо них солдат, многие из которых отводили взгляды, проходя мимо, не в силах смотреть на, казалось бы, несокрушимого центуриона в таком состоянии, в то время как другие оцепенело смотрели на это зрелище. Рев огня вокруг них нарастал, и Юлий увидел, что кровь, покрывавшая тело его друга, начала испаряться от сильной жары.