Месть Орла
Шрифт:
– Они что, все мертвы? Только вы трое выбрались?
Арминий покачал головой с невеселым смехом.
– Арабус еще жив, но он теперь не совсем тот человек, которым был. Небольшая его часть навсегда останется здесь…
Сил вопросительно посмотрел на него, но его немой взгляд о значении слов германца был прерван настойчивым вопросом Марка.
– А что насчет когорты?
Декурион покачал головой.
– Без понятия. Мы были вынуждены
– Вы устроили пожар? Чья это была идея?
– Наши, как это и бывает, и если они выжили, то, наверное, это их спасло. Мы решили объехать южный край Сковороды и обнаружили, что нас обогнали две тысячи разгневанных варваров, которые двигались в том же направлении, по видимому, целью отрезать всех выживших, которые могли бы пройти через лес.
Марк посмотрел на него с уважением.
– И,ы вернулся сюда! Ведь убежать отсюда не получится, если вениконы перекроют дорогу к югу от стены?
Сил пожал плечами.
– Меня охватило офигенное желание услышать ту песню, которую ваши мулы любят петь о нас, хотя бы еще раз, прежде чем меня убьют.
Луго посмотрел на него, с удивлением покачав головой.
– Офигенное. Полагаю, это еще одно новое слово.
– Не такое уж и новое, мне кажется,
Трибун Скавр перевернул Орла, осматривая вмятины и царапины, которые он получил за двадцать лет своего существования. Они стояли с Юлием во главе тунгрийской колонны, которая была длиной немногим более тысячи шагов шеренги солдат, лежавших по обе стороны неровной дороги, окаймлявшей лес к северу до самой стены, большинство из них воспользоваться возможностью поспать после напряжения предыдущих нескольких часов.
– Вы имеете в виду повреждения?
Юлий кивнул, указывая на длинную царапину на нижней стороне левого крыла птицы, обнаруженную в результате тщательного удаления засохшей крови, покрывавшей поверхность штандарта.
– Неужели нам нужно было рисковать жизнями ради этой штуковины, которая выглядит так, от чего торговец старым металлом отвернул бы нос?
Скавр резко покачал головой, глядя на Орла в своих руках.
– Ты упускаешь суть, примипил. Конечно, эту царапину было бы легко затереть, но это символ не только имперской власти, но и незыблемости этой державы. Мы правили землями вокруг Средиземного моря на протяжении сотен лет и подчинили себе величайшие державы, которые когда-либо видел мир. Греция, Египет, Карфаген, галлы, персы — все они были стерты в пыль под нашими сапогами, несмотря на потери, которые мы понесли при этом, и Орел Шестого легиона был свидетелем этих побед более двухсот лет. Эту птицу впервые благословил племянник Цезаря Октавиан, человек, которого мы теперь называем божественным Августом, и она присутствовала в битве при Акциуме, закрепившей его победу над узурпатором Марком Антонием. Она смотрела на Гальбу свысока, когда он был объявлен императором в лагере Шестого Легиона, вопреки Нерону, и много еще чего она повидала. Этот Орел видел батавов, когда они восстали на Рене, и их пришлось утопить в море крови, и он участвовал
Он посмотрел на Юлия.
– Наш долг — обеспечить, чтобы он не попал в руки варваров и доставить его в легион, или спрятать в безопасное место, чтобы они его не нашли, если мы не сможем пробиться к своим. Учитывая отчет декуриона, последнее кажется мне более вероятным.
Сил прискакал сюда с остатками отряда рейдеров полчаса назад, как раз в тот момент, когда когорта в изнеможении выходила из восточной части леса, и если их сердца на некоторое время воодушевились благополучным возвращением к своим измученным, но торжествующим товарищам, новости, которые он привез с юга, в одно мгновение разбили их надежды. Юлий мрачно кивнул, сплюнув на землю у своих ног.
– Гарнизоны крепостей на стене уйдут по дороге на юг, даже не подумав о нас, и линия горящих фортов приманит к себе этих раскрашенных обезьян. Нам повезло, что Силу удалось обойти их и предупредить нас.
Скавр положил Орла на землю рядом с собой и снова повернулся к своему примипилу.
– Согласен? И что теперь нам делать, как ты думаешь? Если бежать отсюда, то, вероятнее всего мы лишь ненадолго оттянем неизбежное, а если останемся, то, в конечном итоге, превратимся в гору трупов?
Юлий покачал головой.
– Бежать? А куда мы можем убежать? На юге находится военный отряд, на западе - выжженный лес, на востоке - непроходимое болото, и если мы побежим на север, вениконы достаточно быстро нас выследят, учитывая, что у нас закончились припасы с едой и мы довольно сильно измотаны. Мы не успеем добраться даже до Клыка раньше них, и поверьте мне, я очень серьезно обдумал эту идею. Нам остается просто постоять, подождать и дать им сражение, хотя при их численности оно закончится довольно быстро… Он нахмурился, увидев фигуру центуриона, решительной походкой идущую к ним по колонне. – О,Коцидис, пощади меня от этого человека, это все, что мне нужно.
Скавр повернулся, чтобы посмотреть, на что он смотрит, и кривая улыбка исказила его усталое лицо.
– Есть что-то в походке этого человека, что напоминает мне офицера, которого он сменил на посту командира Десятого легиона. Я уверен, пройдет совсем немного времени, и он начнет называть нас всех «младшими братьями» и отращивать бороду… если, конечно, мы проживем так долго.
Юлий ждал, положив руки на бедра, пока Дубн не дошел до них, кивнув в ответ на приветствие офицера.
– Ты слышал новость, и теперь пришел принести своих ребятишек в жертву, чтобы задержать вениконов, пока остальные будут убегать сверкая пятками верно?
Его собрат-офицер покачал головой, отказываясь клюнуть на наживку.
– Бежать бесполезно, надо драться. Но не здесь.
Трибун вопросительно поднял бровь.
– Если не здесь, центурион, то где именно, по твоему мнению, мы можем принять бой, имея хоть какой-то шанс на успех?