Месть розы
Шрифт:
— Ты все тщательно продумал, преследуя какие-то свои интересы, — заметил Виллем, сам не понимая, забавляет его это или настораживает. — А теперь бросаешь меня с лодки в глубокую воду.
— Только таким способом и можно научиться плавать.
Жуглет добродушно усмехнулся и вдруг с силой хлопнул по поверхности воды, обрызгав Виллему лицо. Виллем схватил его за руку и чуть не втянул к себе в лохань.
— Вы все развлекаетесь и развлекаетесь, — лениво заметил Эрик, с удовольствием подставляя голову пажу, который массировал ее. — Не пора ли вернуться к делу? Что еще ему следует знать? Ты же понимаешь, насколько он невежествен. Так просвети его.
Жуглет уселся на кучу влажной соломы между лоханями.
—
Понимая, что заслужил этот выговор, Эрик промолчал, хотя и состроил гримасу. Смягчившись, Жуглет бросил на него более дружелюбный взгляд.
— Знаю, сердце у вас неиспорченное, сударь, и если вы прислушаетесь к моим советам, то быстро обнаружите, что мы с вами союзники. — Жуглет перевел взгляд на Виллема. — А для тебя важно запомнить, что брату короля Павлу, недавно прибывшему из Рима, здесь никто не рад.
— Почему?
Жуглет улыбнулся со знанием дела.
— Внутрисемейная зависть порой принимает чрезвычайно забавные формы. Ладно, ближе к делу… Конрад и старый Папа не слишком хорошо ладили друг с другом. Его святейшество даже публично отлучил его императорское величество от церкви, а его императорское величество открыто собирал армию, собираясь напасть на его святейшество.
— Я хотел завербоваться, но дядя мне не позволил, — сказал Виллем.
— Да, я и сам с нетерпением ожидал схватки — какая тема для песен, лучше не придумаешь. Но, увы, Конрада отговорили проливать святую кровь. В процессе урегулирования их отношений Папа потребовал, чтобы отныне и до скончания веков один из близких к нему людей постоянно присутствовал при королевском дворе. Когда меньше года назад Папой стал Иннокентий, в качестве такого соглядатая он назначил собственного брата Конрада, Павла. Вообще-то Павел надеялся сам стать Папой и, рассчитывая на это, всячески подлизывался к матери-церкви, придумывая различные коварные планы, подрывающие власть Конрада.
— Значит, мне лучше не обсуждать религию, — сделал вывод Виллем, и Жуглет кивнул. — Что же в таком случае я могу обсуждать?
Жуглет шлепнул рыцаря по мокрому плечу.
— Свою отвагу, конечно! Расскажи им, как получилось, что ты был возведен в рыцари, еще не достигнув совершеннолетия.
Эрик рассмеялся.
— Виллему посодействовал архиепископ Базеля, потому что он спас его преосвященство от разъяренных рыцарей во время турнира. Дело в том, что его преосвященство в своих проповедях выступал против турниров.
Жуглет состроил гримасу.
— Ах! Тогда, наверно, лучше эту историю не рассказывать. Просто рассуждай о турнирах вообще. Или поведай, как ты рвешься последовать за этим безумным Фульком из Нейи в его святой борьбе с неверными.
— Я думать не смею о такой чести, пока Линор не окажется заму…
— Об этом даже не заикайся! — воскликнул Жуглет. — Тебя должно заботить одно — как продемонстрировать свою мужественность. Единственные женщины, которые должны тебя волновать, это дева Мария и та прекрасная дама, которой в конце концов повезет стать твоей покровительницей. Демонстрируя заботу о сестре-сиротке, ты ничего не выиграешь. И вот еще что, Виллем. Не смотри по сторонам, вытаращив глаза. Не восхищайся замком. Серебряные ложки… не надо удивленно взвешивать их в руке. Вообще постарайся не разевать рот, что бы ты ни увидел. Не показывай, как поражен количеством блюд, или великолепным качеством гобеленов, или экстравагантным покроем одежды Конрада. И не доверяй ни единой душе. Даже Конраду. По большей части он ведет себя обезоруживающе дружелюбно, но может и наброситься — причем я выражаюсь отнюдь не фигурально, — а когда это происходит, летят головы. Не заключай никаких союзов, не наживай никаких врагов, пока не начнешь понимать, что на самом деле в твоих интересах. Вежливо улыбайся, но будь все время настороже. На тебя постоянно будут устремлены испытующие взгляды. Обдумывай каждое слово. Не говори: «Я не могу участвовать в предстоящем турнире, потому что у меня нет шлема». Вместо этого скажи: «Ах, турнир! Конечно, я в состоянии его выиграть. Не хватает только шлема!» Виллем закатил глаза, но Жуглет был совершенно серьезен.
— Повтори!
Рыцарь набрал в грудь воздуха и неуверенно произнес:
— Ах, турнир, конечно, я в состоянии его выиграть, не хватает только шлема.
— Очень убедительно, — с иронией заметил Эрик. Жуглет одобрительно хлопнул Виллема по мокрому плечу.
— Хороший мальчик. Если сомневаешься, держи рот на замке. Это всегда производит впечатление на Конрада, потому что никто из его окружения так не поступает. Он решит, что ты большой умник.
У Виллема даже голова закружилась при мысли о том, в какой степени его судьба зависит от планов менестреля. Это вызывало трепет, это ужасало… Казалось, он попал в ловушку…
— Кроме тебя там будет кто-нибудь, кого я знаю?
Жуглет задумался.
— Возможно, ты узнаешь некоторых рыцарей, с которыми сталкивался на турнирах. И еще… Отсюда и до западной границы ситуация везде непростая, особенно с учетом агрессивности, которую с недавних пор проявляет Франция. Конрад предпочитает не спускать глаз с графов и маркграфов, поэтому ты наверняка сможешь встретить при дворе дворян из вашей части империи.
Виллем прислонился к стенке деревянной лохани и испустил такой тяжкий вздох, что его можно было расслышать по всему двору.
— И среди них будет дядя его величества, старый граф Альфонс из Бургундии?
Жуглет пожал плечами.
— Скорее всего. Ну и что? Он не причинит тебе вреда.
Виллем бросил взгляд на Эрика; юноша в этот момент наблюдал за Мюзеттой, вальяжной походкой спускающейся по лестнице.
— У меня вендетта с Альфонсом, — напряженным шепотом сообщил Виллем Жуглету. — Он плохо поступил со мной и пытался прикрыть этот грех другим, еще более отвратительным. — Чисто машинально, как всегда при воспоминании об этом, Виллем перекрестился. — Он наверняка постарается испортить мою репутацию…
— Не беспокойся ни о чем, друг мой! — воскликнул Жуглет. — Я буду твоим ангелом-хранителем. Вся суть этого вечера в том, что ты встретишься с императором и, возможно, с некоторыми из своих потенциальных покровительниц, которые заранее считают тебя очень привлекательным.
На губах Виллема промелькнула несмелая улыбка облегчения.
— Это все так удивительно, Жуглет.
Чтобы обрести уверенность, он снова посмотрел в спокойные глаза менестреля.
Жуглет вернул ему улыбку и прошептал с самым искренним чувством:
— Я восхищен тем, что ты решился включиться в игру.
Глава 5
ПОЭМА НА СЛУЧАЙ
Стихи в честь некоего события, такого, к примеру, как пир
27 июня
Придворному сенешалю никогда не нравилось представлять неженатых мужчин отцу Имоджин: каждый раз, когда Альфонс оценивал очередного холостяка как своего потенциального зятя, у Маркуса возникало чувство, что стрелка весов смещается не в его сторону. Но по крайней мере этот мужчина, на вид сильный и энергичный, не имел ни земель, ни титулов, о которых стоило бы говорить. И туника на нем, хоть и красивого ярко-красного цвета, была совсем простая и не свидетельствовала о богатстве. Он имел вид сельского парня, впервые в жизни попавшего в замок и ослепленного блеском его убранства… вкупе с естественным для любого рыцаря чувством тревоги, возникающим, когда на входе приходится оставить оружие.