Месть — штука тонкая
Шрифт:
— Пойдем по накатанной, — предложил Рябиновский. — Вы, господин Власов, организуйте, пожалуйста, дело, подключите опытных адвокатов. Ну что я вас учу, вы же все сами знаете.
Власов усмехнулся и сказал:
— Сделаем все по высшему классу, он и опомниться не успеет, как окажется голым и босым. Мне еще нужно, чтобы Христофор Ульянович подсобил.
— Счёт Никитина притормозить? — догадался мэр, у которого все банкиры были на подкормке.
— Да чтобы никто не подкопался, — кивнул Власов, — мы должны в любом случае быть ни при чем. Пусть девочка-оператор там забудет ввести какой-нибудь код или забеременеет,
— А в каких банках у него счета? — спросил Илов.
— Вот, здесь все записано, — протянул Христофору Ульяновичу листок Рябиновский, — номера счетов, банки: Пусть заодно поищут, нет ли у него где-то еще запасов на левых счетах?
— Могут быть и в кубышке деньги припрятаны, — подсказала Наталья Семеновна, — на черный день. И этих денег из кубышки Никитину может хватить, чтобы адвоката хорошего нанять. Это нам может сильно повредить. Кроме того, я слышала, что у него на фабрике как раз такой юрист высшего пилотажа работает, и, сколько его ни переманивали в другие места, он не уходит. Очень привязан к этому Никитину. Он может, перебить наших юристов, потому что дока в любых вопросах, несмотря на молодость.
— Я знаю причину этой привязанности, — вставил свое слово мэр Илов. — Никитин дочку этого юриста от смерти спас, Теперь юрист ему по гроб жизни обязан за жизнь дочери. Но мы и его обломаем. Тоже мне персона.
— Юристом займется главный прокурор, — усмехнулся Рябиновский. — Недаром же мы этого Фофана и всю его бригаду кормим, поим, одеваем. Разберутся, но чтобы, господин Власов, без лишнего шума!
— Не стоит беспокоиться, — ответил главный прокурор области, — уберем по-тихому.
— А насчет кубышки, Наталья Семеновна, не переживайте, — сказал Рябиновский, — она у него быстро выдоится, когда счёт притормозят. Рабочим он платит исправно и не посмеет задерживать зарплату. Такой он правильный. Да, еще чуть не забыл! Христофор Ульянович, надо бы, чтобы поставщики Никитина отказались от него как от партнера.
— С этим посложнее будет, — нахмурился Илов, — он материал из Карелии везёт, там у нас влияния ноль целых хрен десятых, простите, Наталья Семеновна.
Наталья Семеновна, несмотря на свой возраст, корчила из себя целку и к матам относилась отрицательно. Говорили, что Илов ее «потягивает», но точно этого никто не знал. Смирнова кивнула в знак прощения.
— В Карелии влияния нет, зато на железной дороге есть, — подсказал Рябиновский. — Пусть тогда вагоны с деревом «погуляют» где-нибудь пару месяцев. Больше не надо, мы с ним разделаемся за это время, а потом пусть везут снова. К тому времени и фабрика будет уже наша.
—Сдается мне, он тебе как кость в горле, — сказал Христофор Ульянович, — а как же Лазарев с его извинениями? Если Никитин извинится перед депутатом, то что с фабрикой делать?
—Да не нужны Лазареву никакие извинения, — ответил Рябиновский. — Он мне сказал, мол, буду я на всякое говно ещё обижаться! Это я для Боброва придумал, чтобы Никитин нам больше не мешал. Да, кстати, ваша задача, Наталья Семеновна, будет такой. Пусть ваши журналисты найдут этого Никитина и возьмут у него интервью. Без разницы, что спрашивать, а вот в статье пусть напишут от его лица про то, какой у нас хреновый губернатор, как он бездарно делает дела и так далее и тому подобное, не мне вас учить. Пусть Бобров побесится. Ясно?
—Все напишем, как скажете, — ответила мастерица пера, записывая задание в блокнот.
—А попозже мы еще сделаем через СМИ одно разоблачение «грязных» делишек, якобы творящихся на его фабрике, — продолжил Рябиновский, — о том, как нагло обманывал покупателей фабрикант Никитин. Дерево гнал некачественное или что-то там ещё. Обивку. Ну, придумаете.
—Придумаем, — согласилась Смирнова.
—Ну, что ж, тогда за дело, дорогие друзья, — сказал Рябиновский, вставая.
— Кстати, — Наталья Семеновна оторвалась от блокнота, — у Никитина сын учится в Америке.
— Придется ему вернуться на Родину, — усмехнулся Рябиновский, — ведь у папаши скоро не будет денег, чтобы оплачивать его обучение. Пойдет работать на завод, где ему и место. Повылезали как сорняки на нашу голову с этой перестройкой.
— Это точно, — согласился Христофор Ульянович.
Все гости мэра вышли в приемную, где уже толпились ходоки, и разошлись по своим делам. Через пять минут машина по вдавливанию человека в землю была уже запущена Власовым, который приказал выписать и отправить Никитину повестку явиться в прокуратуру для рассмотрения дела о правомочности его владения фабрикой по производству мебели, которую он сам построил десять лет назад.
Глава 5
Когда через несколько дней Никитину пришла повестка в суд, он разозлился не на шутку, порвал её и выкинул. Андрей Егорович сразу понял, чьи это происки и что послужило побудительной причиной. Никитин как раз собирался на работу и по пути заглянул в почтовый ящик. А там эта повестка. Значит, Бобров поставил под сомнение правомочность его владения фабрикой. Ну пусть! Никитин ничего не будет предпринимать, пусть Бобров сам от собственной злости сдохнет.
Андрей Егорович приехал на фабрику и у своего кабинета встретил ожидающего его юриста Максима. Лицо у парня было крайне озабоченным. Значит, одной утренней повесткой дело не закончилось. Никитин жестом пригласил юриста в кабинет.
— Андрей Егорович, у нас в банке неприятности, — сказал Максим. — Деньги, которые нам перечислили покупатели за продукцию, исчезли.
— Как исчезли? — не понял Никитин.
— Пропали, — ответил Максим. — Произошел сбой системы компьютеров, и они ушли неизвестно куда. Так мне объяснили.
— И что теперь? — спросил Никитин.
— Теперь они заморозили весь наш счёт до выяснения обстоятельств, — ответил Максим.
— Как это? — вскипел директор фабрики. — Нам же нужно работать, нам же зарплату послезавтра выдавать!
— Я им объяснял, но они не идут на встречу, — сказал Максим, — все ссылаются на директора банка. Я его искал, но оказалось, что он в Москве сейчас. Я пошел к заму, но он меня не принял.
— Как не принял! — воскликнул Никитин. — Мы их клиенты, они нас так подставили и ещё не принимают! Я сам поеду к нему, разберусь!
В это время зазвонил телефон — прямая связь с секретарём.
— Андрей Егорович, к вам корреспондент областной газеты — хочет взять интервью, — поведала секретарша, — что ему сказать?