Месть Танатоса
Шрифт:
— Вам надо эвакуироваться, фрау, — прокричал он. — Пока еще есть возможность. Я дам солдат!
Надрывно прогудев, снаряд ударился совсем рядом, задев блиндаж. Их обсыпало землей. Отряхнувшись, Маренн ответила решительно:
— Я не могу оставить раненых. Сначала необходимо эвакуировать госпиталь.
— Но это невозможно, — возразил ей Кеплер, — у нас нет транспорта.
— Надо найти.
— Русские! — крикнул кто-то в траншее. Послышались команды к бою. Маренн подняла автомат, лежащий рядом с убитым солдатом, и прижалась к брустверу — к немецким окопам приближалась вражеская пехота. Кеплер пристроился рядом с ней.
— Фрау Ким, Вам надо уходить, — пытался он переубедить ее. — Мы можем попасть в окружение.
— Лейтенант ранен! — донесся до них крик рядового. Схватив автомат, Маренн поспешила на крик. — Принесите мою сумку с медикаментами, — приказала она Кеплеру. — Теперь некогда разговаривать, надо действовать, унтер. Быстро.
Профессор де Кринис с трудом выбрался из-под обломков блиндажа и, испуганно оглядываясь, подошел к Маренн, склонившейся над лейтенантом.
— Нам надо выбираться, — осторожно произнес он, поправляя очки.
— Нам надо эвакуировать раненых, Макс, — ответила Маренн, не поворачиваясь к нему. — Срочно. Помогите мне.
— Он при смерти, — заметил профессор, взглянув на лейтенанта.
— Да, — согласилась Маренн. — Если нам не удастся вовремя прооперировать его. Где Кеплер? — спросила она, задержав пробегавшего мимо солдата.
— Он ранен, — прокричал тот.
— Кто командир?
— Никого. Нас окружают, спасайтесь! — солдат ринулся дальше по траншее…
Маренн многозначительно взглянула на де Криниса.
— Вы слышали, Макс? — спросила она профессора. — Похоже, что, кроме нас, здесь больше не осталось офицеров. Как старший по званию Вы обязаны взять командование на себя.
— Я?! Да что Вы! — воскликнул доктор де Кринис. — Дорогая, Вы понимаете ли, что говорите? Какое командование?! Надо немедленно убираться, к черту! В Берлин!
— На проводе капитан Сикорски, — доложил связист.
— Майер, Майер, доложите, как обстановка! — услышала Маренн в трубку панический голос капитана. — Немедленно доложите обстановку! Приказываю, Майер, Вы слышите, отступать!
— Говорит Ким Сэтерлэнд, — спокойно ответила Маренн, — я Вас прекрасно слышу, капитан. Лейтенант Майер ранен. А в остальном у нас все нормально. Не мешайте нам.
— Но… — Маренн уже отбросила трубку связисту.
Рядом просвистела автоматная очередь. Потом — еще одна и еще…
Де Кринис пригнулся.
— Ким, капитан прав, нам надо отступать, — настаивал он, побледнев, — я не военный человек, я ничего не понимаю на этих картах, во всем этом…
— Карту сюда, — приказала Маренн связисту, — и воспользуйтесь рацией в моем автомобиле, она вроде бы еще цела. Срочно соединитесь с Берлином. Да, да, с Берлином. Нам нужен транспортный самолет, — пояснила она ошеломленному ее действиями де Кринису. Здесь много тяжелораненых. Мы не сумеем их спасти иначе…
Связист раскрыл перед ней карту; Маренн взглянула на нее.
— Мы находимся здесь, Макс, — показала она через мгновение профессору, — скорее всего, они прорвались левее. Оставайтесь здесь и ждите. Как только дадут по связи Берлин, сообщите мне. Раненых соберите в безопасном месте и подготовьте к эвакуации.
— Но, Ким…
— Выполняйте, — приказала фрау Сэтерлэнд, не соблюдая субординации.
Потом взяла автомат и вышла к солдатам. Де Кринис с затаенным страхом наблюдал за ней. Хладнокровно поднявшись во весь рост под огнем противника, она приказала:
— Занять круговую оборону! Мы должны продержаться до тех пор, пока не эвакуируют раненых.
— Немедленно уходите оттуда, — закричал из траншеи де Кринис. — Вы, в Вашей форме, сейчас… — он зажмурил глаза, — что я скажу Вальтеру?!
— Профессор, — упрекнула его, возвратившись, Маренн, — Мы с Вами офицеры. Неважно, чем мы занимались в мирной жизни, но здесь нас слушают люди. Они доверяют нам. И мы ответственны за их жизнь. Это как в клинике, Макс, почти что. Только там мы сражаемся за жизнь больных, а здесь еще отвечаем и за жизнь здоровых. Надо выполнять свой долг, или зачем тогда Вы носите погоны? Идите к раненым.
— Берлин на проводе! — доложил, подскочив, связист.
— Отлично, — Маренн схватила трубку. — А вот и Вальтер, — сообщила она де Кринису, потом закричала в трубку: — Смотри на карту. Мы в квадрате… Да-да. Русские, похоже, прорвались. Здесь идет бой. Мы пока держимся., но положение серьезное — силы на исходе. Резервы? она запнулась. — Здесь не видно никаких резервов. Какой командир? Дивизии? Я даже не знаю, где командир роты, а ты говоришь, дивизии! Послушай, у меня много раненых. Их необходимо эвакуировать — нужен транспортный самолет. Позвони там, пусть они пришлют. Срочно! Что? Да нет, мы еще не в окружении, мне кажется. Но я не владею обстановкой. Говорю, что у меня нет связи с другими подразделениями. Очень большие потери. Ни одного офицера. Да, срочно нужен самолет. Жду, — она повесила трубку. — Уф!
— Ну вот, — ободряюще улыбнулась де Кринису, готовьтесь к эвакуации, Макс. Сейчас все будет. Я иду к солдатам, — и вернулась в окопы.
Вскоре немецкое командование ввело в бой резервные части — прорыв удалось ликвидировать и положение на фронте стабилизировалось. Санитары грузили в самолет носилки с тяжело раненными солдатами.
— Ким, смотрите, танки, наши танки! — крикнул де Кринис, указывая на появившиеся на позициях бронированные машины с черными крестами на бортах. — Слава Богу!
Маренн только что закончила перевязывать Кеплера и оглянулась. Одна из машин свернула в сторону и двигалась но направлению к ним. Когда она приблизилась, люк открылся и оттуда показалось улыбающееся лицо Штефана. Он вылез на броню и кричал, размахивая шлемом:
— Мама, мама! Все в порядке — мы здесь!
— Сумасшедший!
Оставив погрузку раненых под контролем де Криниса, она побежала навстречу танку, спотыкаясь на ухабах. Машина затормозила. Штефан спрыгнул с брони и засмеялся, обнимая мать.