Место под солнцем
Шрифт:
Ливий, сидевший на шелковых подушках у низкого деревянного стола, пил кофе и наблюдал за эльфийкой. В воде она двигалась уверенно, как опытный пловец. Впечатление портили только волосы, которые Тара оставила распущенными. Они успели отрасти и делали ее похожей на русалку. Халиф был готов поспорить на что угодно — гость с трудом удерживается от комментария вроде «детка, почему бы тебе не раздеться окончательно?», но воспоминание об инциденте на ужине охлаждает его пыл.
— Гвен нравилась Эоланте. И этой красотке тоже понравится. —
— Я не буду его убивать.
Успевший сделать глоток кофе Северин закашлялся.
— В смысле?! Ты решил простить ему все? Тюрьму, своих людей, Эоланту?!
— Я могу убить его, помучив перед смертью, но какой в этом толк? Он будет гореть в аду, а свой урок так и не выучит.
— А, я понял. У тебя есть план. Поделишься со старым другом?
— Извини, Северин. После того, как человек, которому я доверял все, сдал меня полиции, я стал чертовски подозрительным.
Змей салютовал Ливию чашкой с кофе.
— Как скажешь. В конце-то концов, король тут ты. Держи план при себе, а мне оставь скромную роль исполнителя. Ты знаешь, что за тобой я пойду куда угодно. А если речь о том, чтобы надрать задницу Фуаду Талебу — так тем более.
Тара вышла из воды и тщательно вытерлась большим полотенцем. Халиф и понятия не имел, где она откопала свой купальник, но производитель явно сэкономил, урезав количество ткани до минимума.
— Надень халат, — сказал он эльфийке.
— Я буду загорать, — ответила та, опускаясь на свободный шезлонг.
— У миледи светлая кожа, — забеспокоился Северин. — Как насчет крема от загара?
— Как насчет слишком длинного языка, который тебе укоротит мой мужчина? — отпарировала Тара, приподнимая солнцезащитные очки.
Змей сложил руки на животе и бросил насмешливый взгляд на Ливия.
— Ишь ты. Она тебя уже присвоила.
— Я не против.
— Как она в постели? — понизив голос, поинтересовался друг. — Дает прикурить?
— Эй, я все слышу, сукин сын! — крикнула эльфийка.
— Сойдет, — с наигранным безразличием ответил Халиф.
Тара приподнялась на локтях.
— Сойдет?! Ах ты гад! Отправляйся к своей Гвендолен, коли я тебя не устраиваю!
— Ей нужна плетка, — заключил Северин тоном опытного знатока.
— В задницу засунь свою плетку, мерзавец!
— Не груби моим гостям, Тара, — предупредил Ливий. — И возьми крем, иначе завтра на тебе не будет живого места от солнечных ожогов.
— Ничего, мне и так сойдет, — злорадно отозвалась та, вновь принимая расслабленную позу.
Змей посмотрел на наручные часы.
— Куда подевался Насир? Обычно он завтракает с нами.
— Ушел по делам.
— В последнее время дел у него еще больше, чем раньше, хотя на вилле осталась пара-тройка охранников.
— Это личные дела. Для тебя я тоже припас важное поручение. Ты поедешь в Багдад, найдешь Сезара Ноймана и уговоришь его поехать с тобой.
Северин допил кофе и медленно вернул чашку на стол.
— Не подумай, что я обсуждаю твои приказы, но Сезар Нойман, скорее, перережет мне горло, но никуда не поедет. А когда он узнает, к кому я его везу, то резать будет медленно и воспользуется тупым ножом.
— Как бы сильна ни была его ненависть ко мне, желание отомстить за смерть сестры ее пересилит. Хватит нести чушь. Делай то, что должен.
В ответ Змей лишь пожал плечами. Халиф сделал глоток вина, закурил и посмотрел на спокойную гладь воды в бассейне, по которой плавали сорванные Тарой в саду цветы. Сезар захочет отомстить за сестру, но согласится ли он помогать существу, в котором он видит главного виновника случившегося? Можно долго говорить с ним о Фуаде, о тюрьме, об изменах и о том, что порой Великая Тьма уродливо шутит с теми, кого создала, но Сезар Нойман продолжит ненавидеть Ливия Хиббинса, и пропасть между ними слишком велика для того, чтобы пытаться наводить мосты. Помимо всего прочего, никто не гарантирует, что он живет на прежнем месте. Он мог вернуться во Францию или вовсе перемахнуть через океан.
Положение выглядело безнадежным, но интуиция подсказывала Халифу, что попытаться стоит. Жуткая ирония заключалась в том, что Сезар был единственным, кому он мог доверять. В этот короткий список следовало включить еще и Владимира-Рамона, но первые боги ведают, когда он доберется до Алжира. Змей слишком мало говорил, слишком редко отпускал пошлые шутки и выглядел чересчур напряженным. А Насир, в отличие от остальных, казалось, и вовсе не изменился за десять лет. И это настораживало Ливия не меньше, чем странное поведение Северина.
Может, он попусту накручивает себя? Шутка ли — просидеть в тюрьме десять лет. Это дурно скажется даже на железных нервах. Он провел слишком много времени в одиночной камере, привык к тому, что всегда нужно держать наготове нож и бить любого, кто посмотрит на него косо. Ему нужно освоиться. Понять, кто есть кто, послушать, о чем говорят на улицах, увидеться со старыми знакомыми. Он читал, что преступники, проведшие в заключении много лет, долго не могут вписаться в обычную жизнь. Как это называется? Ах да. Дереализация.
— Эй, красавчик, — окликнула Северина Тара. — Не хочешь налить мне чего-нибудь холодненького?
— Только в том случае, если вы перестанете упрямиться и согласитесь воспользоваться защитным кремом, миледи.
— Ты, наверное, успел представить, как помогаешь мне его намазывать? — усмехнулась эльфийка.
В стеклянных дверях, которые в утренние часы держали распахнутыми, появилась экономка.
— Прошу прощения, господин, — обратилась она к Ливию. — К вам пришел гость.
— Я же сказал, что сегодня никого не принимаю.