Место смерти изменить нельзя
Шрифт:
Расположившись за низким столиком, они пили горячий, душистый и не на шутку крепкий кофе, приготовленный детективом. Молчание затягивалось. Максим поглядывал на Реми с любопытством: он пока еще такую дичь — французского частного детектива — живьем не видел, а в киношном хозяйстве все пригодится.
Впрочем, надо отдать должное, Максим вообще был к людям участлив и любопытен. Собственно, может, поэтому его повело в кино. Исследовать характеры и заглядывать в потаенные уголки души, как пишут критики.
Реми
— Я могу быть вам полезен? — спросил Максим. Реми наконец остановил свой взгляд на русском.
— Если хотите.
— С чего начнем?
— Сейчас разберемся… Вы не видели, где месье Дор держит свои бумаги?
— Признаться, нет. Я не…
Максим хотел сказать: «Я не шарю по чужим ящикам, меня еще в детстве научили, что это неприлично», но удержался от ненужной колкости и закончил:
— …не подумал, что нужно поискать его бумаги. Реми бросил на Максима косой взгляд, будто услышал непроизнесенную фразу, и начал обходить гостиную, перебирая и рассматривая различные безделушки, стоявшие на буфете и на полках, — подарки, призы, сувениры, привезенные из поездок…
— Здесь все ваши вещи? — донесся спустя некоторое время его голос из комнаты, которую занимал Максим.
— Да, — сказал, входя в комнату, Максим. — Только на верхней полке шкафа какие-то коробки, я в них не заглядывал.
Реми заглянул. Там было несколько пар обуви, лыжные ботинки, толстые шерстяные носки и прочая горнолыжная атрибутика; в последней коробке находилось несколько пар перчаток. Ничем особенно не заинтересовавшись, Реми деликатно, но внимательно осмотрел остальное пространство шкафа, частично занятое вещами Максима, перешел к кровати, покрутил в руках книжку с русским названием, которая лежала на тумбочке у изголовья, и то ли спросил, то ли констатировал:
— Детективы любите…
— Люблю, когда время есть. Меня это разряжает, — ответил Максим.
— Это хорошо…
Что тут особенно было хорошего, Максим не понял.
— А вы по-русски читаете? — спросил он.
— А разве тут надо что-либо читать? — удивился глупому вопросу Реми.
Вопрос и впрямь был глупый: красочная и безвкусная обложка с пистолетом и полуодетой девицей говорила сама за себя.
Сунув свой нос на прощание в тумбочку, Реми направился в спальню Арно.
— Как был одет ваш дядя, когда уходил со съемок?
— На нем была спортивная куртка. Темно-синяя в сочетании с малиновым.
— Что еще?
— Я не разглядел среди деревьев. Видимо, он ушел в том костюме, в котором снимался. Старые черные брюки и рваный серый свитер на голое тело…
Должно быть, он собирался переодеться и разгримироваться дома.
— Когда вы пришли,
— Вот это да… Как же я об этом не подумал! Одежды не было!
Реми переворошил вещи в шкафу Арно, затем изучил содержимое корзины для грязного белья в ванной, вешалки в прихожей.
— И похоже, что нет, — сообщил он Максиму. — Ни куртки, ни костюма, в котором он снимался.
— Значит, — сказал Максим, — он не приходил домой. Иначе бы он переоделся.
— То-то и оно.
— Он мог переодеться и даже разгримироваться в машине. Я, например, в машине даже бреюсь иногда. Или он мог переодеться в том месте, куда он поехал.
— Или куда его отвезли, — подытожил Реми. — Надо узнать, в какой одежде он на съемки приезжал и где она находится.
Реми набрал номер Вадима и задал вопрос. Вадим обещал выяснить и перезвонить, так как сам он не видел — они с Максимом подъехали в тот момент, когда Арно уже сменил свою одежду на полагающийся по роли костюм.
— Что значит «разгримироваться»? — спросил Реми.
— Снять грим, — удивился Максим.
— Нет, я имею в виду — как грим снимают?
— Салфетками, ватными тампонами. Есть для этого всякие жидкости и кремы.
— Вы не видели эти салфетки или тампоны с остатками макияжа? — Реми заглянул в пустое мусорное ведро в ванной комнате.
— Нет, — дошло наконец до Максима. — Но, может, не заметил?
— Тогда, если допустить, что они здесь были, кто их выбросил? Никто не приходил убирать?
— Нет.
— Вы уверены? — Реми с сомнением разглядывал мусорное ведро, на этот раз кухонное, так же пустое и подозрительно чистое.
— Приходил! — вдруг воскликнул Максим. — В этом ведре был мусор, но мой мусор, никаких следов от макияжа… И я утром чашку оставил в мойке! И тарелку!
А теперь их нет.
— В детективы вы не годитесь, — усмехнулся Реми. — Если к месье Дору приходит женщина убирать, то она непременно должна была прийти в понедельник, после выходных всегда есть работа… И, значит, у нее есть ключи.
Закончив осмотр комнат, шкафов, карманов одежды и даже обуви, Реми вернулся в гостиную. Указав на библиотеку, Реми сказал Максиму:
— Смотрите на полках. Вы ищете листки бумаги, на которых что-то написано. От руки или на машинке, в конверте или без. Письма, записки, пометки.
Вы ищете поверх книжек и между ними. В общем, вы поняли.
— Понял, — ответил Максим и принялся за работу. Сам Реми занялся небольшим секретером, встроенным в книжные стеллажи. Он выудил оттуда пачки писем, среди которых были и письма от Максима, но отложил их в сторону, рассматривая в первую очередь маленькие листочки и бумажки и пытаясь найти записную книжку. Оба погрузились в работу, и прошел, наверное, час, прежде чем Реми спросил: