Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси
Шрифт:
Натяжная праща — старое китайское изобретение. Согласно китайским источникам дальность стрельбы натяжных катапульт составляла 85–140 м, вес снаряда — 1 3/4 –75 кг [233] . Известны также тяжелые пращи описанного типа, но их употребление на Руси после XIII в. маловероятно.
Другие большие осадные машины, упоминаемые Генрихом Латвийским в единичных случаях и имевшие, несомненно, в принципе такую же конструкцию (может быть, вместо человеческой силы машину приводил в действие тяжелый груз-противовес), определенно не названы. Терминология осадных машин, только что появившихся в Европе, в то время еще не установилась. Таким образом, немцы и русские использовали один и тот же тип метательных машин, ничего общего не имевших с античными торсионными [234] . Поэтому не верно считать, основываясь на Ливонской хронике, что немецкие орудия и осадные машины были заимствованы «много столетий тому назад у римского войска», не говоря уже о том, что этот тезис усердно выдвигают реакционные, шовинистически настроенные немецкие буржуазные военные историки вроде Б. Ратгена.
233
К. Huuri. Ук. соч., стр. 198, 199.
234
Вызывает недоумение утверждение, что военные машины были заимствованы «варварами» у римлян и продолжали иногда почти без изменений служить в течение всего средневековья. (Е. Ч. Скржинская. Техника эпохи западноевропейского средневековья. Очерки по истории техники докапиталистических формаций. М. — Л., 1936, стр. 264). По-видимому, это пример некритического заимствования из труда Б. Ратгена (на который автор ссылается в библиографии).
Метательные машины, употреблявшиеся на северо-западе Руси в начале XIII в., были известны в русских летописях под названием пращей (кроме названия «пороки»). С XIII в. такие машины были широко распространены в средневековой Европе, а много раньше — и на Востоке. Действие их было основано на использовании механической силы тяжести. Они состояли из устойчивого основания (обычно две вертикальных стойки), к верхней части которого крепился вращающийся неравноплечий рычаг (рис. 7). Соотношение короткой и длинной частей рычага обычно было: от 1:2 до 1:5 [235] . На длинном конце рычага укреплялась праща, а на коротком — противовес (чаще подвижный). При выстреле длинная часть рычага под действием силы тяжести совершала стремительное вращательное движение и поднималась по дуге вверх; праща при этом раскрывалась, и камень летел по крутой траектории (рис. 8). Принцип действия таких машин можно сравнить с колодезным журавлем или шлагбаумом.
235
Итальянский военный специалист Marinus Sanutus в 1321 г. указывал как наилучшее соотношение короткой и длинной частей 1: 5 (R. Schneider. Die Artillerie…, стр. 45).
Как показали опыты в АИМ, механизм работы ворота и рычага при бросании камня и заряжании пращи был, очевидно, следующим. Веревка натягивания закреплялась неподвижно одним концом на вороте, другим — на рычаге. Кроме нее, существовала другая, более короткая веревка, закрепленная на рычаге пращи и имевшая на свободном конце крюк. Готовясь к выстрелу, рычаг воротом пригибали к земле. При этом короткая веревка сцеплялась с кольцом, укрепленным на стойках основания. Затем, веревку ворота, уже не державшую рычаг, раскручивали. Перед броском крюк короткой веревки выдергивали с кольца на основании машины, и рычаг совершал вращательное движение. Этому движению не мешала укрепленная на нем веревка натягивания; больше того, эта веревка в определенный момент тормозила движение рычага, что было необходимо для броска камня из пращи. Движение рычага, по-видимому, было ограничено углом 135–145 градусов.
Основные части машины (кроме пращи и других ременных и веревочных снастей) делались из дерева. При кажущейся простоте, изготовление механической пращи требовало профессиональных навыков и нередко сопровождалось усилиями многих людей. Без сомнения, машины-пращи изготовлялись и в юго-западной Руси: «Повелеста престроити праща и иные сосуды на взятье града», — говорится в рассказе об осаде Люблина [236] .
Французский писатель Эгидий Романский в своем произведении «De regime principum», написанном в 1280 г., приводит 4 разновидности машин с противовесом [237] : с грузом подвижным (противовесом), с неподвижным, одновременно с тем и другим (по мнению Эгидия, последний вид отличался наибольшей дальнобойностью и точностью при стрельбе) [238] ; четвертым видом было орудие, где вместо противовеса действовала мускульная сила людей. Эта машина не отличалась от новгородской патереллы.
236
ПСРЛ, т. II, 2-е изд., стр. 796.
237
R. Schneider. Die Artillerie…, стр. 36–39.
238
Комментаторы отмечают, что этот вид машин едва ли нашел практическое применение.
Дальность выстрела зависела от величины орудия, длины пращи и рычага, благоприятной погоды, веса снаряда и противовеса и, в конечном итоге, от силы рывка во время выстрела. Обычная дальность метания составляла около 150 м, но в отдельных, редких случаях доходила до 400–500 м. Различным был и вес снаряда — от 40 до 1000 кг; обычный вес — 40–50 кг [239] . Опыты по реконструкции механической пращи, произведенные во Франции в 1850 г., показали, в частности, что при весе снаряда 1400 кг, противовеса — 16 400 кг и общей длине рычага 20 м дальность метания была 70 м [240] . Стреляли машины по крутой навесной траектории. Тяжелые типы этих машин достигали чудовищной величины; с «неслыханными усилиями» и «величайшим трудом» [241] строили их сотни людей непосредственно у стен осаждаемых городов. Предназначались эти машины для бомбардировки стен, башен, а также военных и невоенных объектов, расположенных непосредственно за стенами [242] . Несмотря на свою мощность механические пращи были наименее совершенными и наиболее громоздкими машинами средневековья.
239
W. Gohlke. Das Geschutzwesen…, ZWK, Bd. 5, H. 12, стр., 384 и сл.; К. Huuri. Ук. соч., стр. 12.
240
R. Schneider. Die Artillerie…, стр. 104.
241
Из эпизода осады Иерусалима в 1099 г. М. Стасюлевич. История средних веков, т. III. СПб., 1865, стр. 250. Европейские источники позднего средневековья описывают транспортировку блиды с противовесом на десятках телег, запряженных более чем 100 лошадьми. Такие «махины» достигали высоты в 7 м. (К. Huuri. Ук. соч., стр. 150).
242
При нападении в 1211 г. на замок ливов Дабрел «тевтоны же, разрушая осадными машинами замковые укрепления, метали в лагерь массу тяжелых камней и перебили много людей и скота». (Генрих Латвийский. Ук. соч., стр. 156). Иногда осадные машины действовали довольно точно и последовательно. Так, та же Ливонская хроника, рассказывая об осаде тевтонами семигальского замка Мезиотэ, сообщает как они, «установив большую осадную машину, стали метать в замок тяжелые камни…, сам герцог взялся управлять машиной, бросил камень и сбил в замке вышку с людьми, бросил второй и свалил забор из досок и бревен на валу, третий бросил и пробил три большие дерева вала…». (Там же, стр. 202).
В ветреную погоду, по словам источников, метание камней было якобы затруднено. В качестве очевидца рассказывает летописец эпизод осады монгольским отрядом воеводы Куремсы волынского города Луцка в 1259 г. «Луческ бе не утвержен и не уряжен, и сбегшимся во нь многим людем, и бе бо зиме бывши и воде велице; оному же пришедшу к Лучьску и не могшу ему преити, хотяше мост прияти; гражаном же отсекшим мост, он же пороки постави отгнати хотя; бог же чудо створи: ветру же таку бывшу яко пороком вергшу, ветер же обращаше камень на не, пакы же мечющем на не крепко, изломися, божиею силою прак их: и не успевше ничтоже вратишася во станы своя» [243] . В приведенном рассказе можно узнать конструктивные особенности большой пращи, названной пороком: камень от сильного ветра якобы возвратился вспять (аналогичный случай сообщается и в Хронике), а высокие стойки порока или длинный рычаг, не выдержав напряжения, сломались.
243
ПСРЛ, т. II, 2-е изд., стр. 841, 842.
Судя по сообщениям летописей, на Руси употребляли преимущественно легкие и подвижные пращи, которые не отягощали подвижность войск (осада Люблина). Такие орудия могли устанавливаться и на стенах городов.
Реалистическое изображение механической пращи с подвижным противовесом — манджаника, мечущего камни, приведено в сборнике летописей Рашид эд Дина (XIII в.; рис. 9). По явной ошибке художника почти совершенно не показана короткая часть рычага, к которой подвешен противовес. Этот недостаток учтен на схеме-реконструкции машины-пращи (см. рис. 7).
Наряду с пращами летописцы называют и «порочные веретенища», которые могут относиться к главной части механической пращи — рычагу с противовесом, веретену [244] . Элементы этих машин можно усмотреть на миниатюре II Остермановского тома Никоновской летописи (рис. 10). Здесь видны вертикальные стойки с веретенообразным рычагом, а также выполнение каких-то подготовительных работ, напоминающих установку подобных орудий под стенами города.
244
В. Г. Федоров. К вопросу о дате…, стр. 39.
В странах Западной Европы машины-пращи безраздельно господствовали в XIII–XIV вв. Даже позднее они не утратили своего боевого значения. Эгидий Романский, кончая обзор метательных орудий с противовесом и пращей (1280 г.), сообщает, что «все остальные виды метательных машин были подобны описанным либо от них произошли» [245] .
Есть основания предполагать, что процесс развития метательных устройств на Руси не исчерпывался одной механической пращей, а последняя не была единственным типом машины в XIII–XIV вв. и в последующее время.
245
R. Schneider. Die Artillerie…, стр. 36–39.
При почти полном отсутствии вещественных памятников главным источником для изучения устройства древнерусских пороков служат миниатюры Никоновского Лицевого свода, созданные в третьей четверти XVI в. Миниатюр насчитывается 10 049. Они воплотили в себе бесконечное разнообразие сюжетов русской средневековой жизни. По выражению Б. А. Рыбакова, их можно назвать «окнами в исчезнувший мир». Рисунки Лицевого свода, впервые подробно обработанные и описанные А. В. Арциховским, сохранили ценные изображения метательных орудий.